Манускрипт - Анастасия Андрианова

– Мррш, – фыркнул кот и принялся умываться лапкой.

– Ты такой же скептик, как и Рич, – надулась Алида. – Думай что хочешь, а я, кажется, научилась общаться с птицами.

Это прозвучало довольно нелепо, и Алида хихикнула, удивляясь собственным причудливым мыслям.

– Ну, помечтать-то можно, – произнесла она вслух. – Вот видишь, Мурмяуз, пока тебя не было, я научилась болтать с птицами и спорить сама с собой. Не оставляй меня больше, иначе я совсем с катушек слечу.

Кот поставил передние лапы ей на грудь и облизал лицо. Алида тихо рассмеялась.

В ящике тумбочки она обнаружила баночку монпансье. Даже если конфеты пролежали здесь пять сотен лет, то на их внешнем виде и аромате это никак не отразилось, и Алида решила скоротать в их компании время, оставшееся до ужина.

Диковинные стрелки старинных часов не успели пробежать и двух кругов, как в комнату постучали.

– Войдите, – сказала Алида и вытерла липкие руки о платье, впрочем, тут же пожалев об этом решении. На ткани забелели полосы от сахарной пудры.

Дверь открылась, и в комнату вошла Элли в белоснежном переднике.

– Госпожа Фитцевт, хозяин приглашает вас на ужин. – Служанка присела в полупоклоне.

– Наконец-то! – обрадовалась Алида, но тут же смутилась. – То есть, я хотела сказать, спасибо. А Ричика вы покормите?

– Я уже отнесла господину Лаграссу его ужин. Он чувствует себя лучше и отказался от помощи.

– Понятно, – сказала Алида. – А можно, я зайду к нему сейчас?

– Лучше не перечить хозяину. – В глазах Элли мелькнул страх, будто Алида собиралась сделать что-то запрещенное. – Проведайте вашего друга после ужина. Пойдемте.

Алида с тоской посмотрела на коридор, который вел в соседнюю башню, и двинулась за служанкой. Мурмяуз, распушив хвост, засеменил следом.

«Интересно, как быстро она запомнила все коридоры замка? – думала Алида, шагая за Элли и вспоминая свою бесславную прогулку. – Должно быть, она здесь с раннего детства. Хорошо бы узнать, за какие провинности Вольфзунд сделал ее своей служанкой. А может, наоборот, за заслуги?»

Шторы в столовой были наполовину задернуты, и летний ветерок, проникая через приоткрытые окна, шелестел в складках ткани. За столом, сервированном серебряной посудой и освещенном свечами в канделябрах, собралась уже привычная компания: Вольфзунд, Перинера и Мелдиан терпеливо ждали, когда Алида усядется на приготовленное для нее место.

– Простите, что заставила вас ждать, – сказала Алида.

– Ты не виновата, что Элли долго за тобой ходила, – пожал плечами Мел.

– Ничего, пусть извиняется, – ухмыльнулся Вольфзунд и прожег Алиду таким взглядом, что ей стало не по себе.

Элли разложила по тарелкам печеный картофель и мясное рагу, и столовая наполнилась мелодичным звоном посуды. Алида в который раз удивилась, насколько вкусно готовят в замке. Мурмяуз, пристроившись у нее на коленях, исподтишка воровал кусочки говядины с тарелки.

Внезапный порыв ветра распахнул одно из окон настежь, и в комнату со стрекотом влетела сорока. Алида никогда не видела, чтобы голова у сороки была полностью белой, и с удивлением уставилась на птицу.

– Бедняжка, иди на ручки, я тебя выпущу на волю! – воскликнула она, отложив вилку и протянув навстречу птице руки.

– Что еще за новости… – нахмурился Вольфзунд.

– В городе что-то случилось, не иначе, – произнесла Перинера.

Мелдиан только шевельнул заостренными ушами, но от еды не оторвался.

Птица сделала круг над столом и приземлилась на пол, нетерпеливо подергивая крыльями. Прозрачные глаза сороки влажно блестели, и Алиде показалось, что она хочет что-то рассказать.

Вольфзунд небрежно взмахнул рукой, и сорока, к удивлению Алиды, начала вытягиваться, расти, изменяя форму и строение своего тела, почти как бабушка, когда превращалась в сову, только наоборот. Через минуту на месте птицы стояла Кемара. Кажется, никого, кроме Алиды, это волшебное превращение не смутило. Мурмяуз зашипел, изогнув спину дугой, а его хозяйка замерла, глупо хлопая глазами и раскрыв рот.

– Позвольте, Окэлло, – хрипло произнесла Кемара. Ее голос, видимо, не успел до конца перестроиться после трансформации и все еще напоминал сорочий стрекот.

– Говори, – напрягся Вольфзунд. – Твои вести дурные или хорошие?

– Много весть, – ответила Кемара, теребя бусы на шее. Она растерянно обвела взглядом столовую и ахнула, заметив Алиду.

Вольфзунд указал ей на свободный стул, и Кемара, благодарно кивнув, села. Алида подметила, что она выглядит потрепанной и усталой, и волна злорадства поднялась в ее душе. Она не забыла, как Ричмольд в бреду произнес ее имя.

– Сегодня после закат казнят несколько женщина, – сказала Кемара. – Магистрат говорить, они ведьмы. Чтобы остальным было неповадно заниматься колдовство. Темницы Библиотеки переполнены. Арестовали всех, кто им не по нраву. Кто лечить, гадать, показывать фокусы. Они думать, кругом альюд. Житель напуганы.

– Мышиная возня меня не волнует, – фыркнул Вольфзунд. – Говори по делу. Что с книгой? Сколько у них страниц?

– Не гневайтесь, Окэлло, – опустила глаза Кемара. – Но книга почти собрать. Не хватает две страница.

Свечи зловеще мигнули от дуновения ветра. Повисла звенящая тишина. Алида переводила взгляд с напряженных лиц альюдов на расстроенную Кемару, пытаясь понять, какие чувства разбудила в них эта новость. Алида решила слегка разрядить обстановку и с громким бульканьем плеснула себе сока в стакан. Несколько капель попали на платье. Будь здесь бабушка, она непременно разразилась бы гневной тирадой.

– И что они будут делать? Ты слышала что-то об их планах? – спросил наконец Вольфзунд.

– Они согнать всех учеников в темницы. У кого не было страниц, уже отпустить, – сказала Кемара. – Люди Магистрат находить страницы по всему королевство. Ученики сами нести их в ратуши в первые же дни, так что у вас все равно было мало шанс…

– Говори мне об их планах! – рявкнул Вольфзунд, теряя терпение. – Или хочешь получить третью метку?

Кемара испуганно всхлипнула, и Алиде даже стало ее жалко. Интересно, что за метку грозился поставить Альюд?

– Я не знать план, – сказала Кемара. – Они искать две страницы. Огонь уже готов, чтобы уничтожить Манускрипт. И всех, кто принес страницы.

– Но почему же народ не поднимет восстание? – спросила Перинера, гневно сверкнув глазами. – Их детей арестовали и держат в темницах, а они не требуют их вернуть? Что изменилось в людях за пятьсот лет?

– Люди не знать про огонь и Манускрипт, – ответила девушка-сорока. – Магистрат говорить, что молодежь подвержена новой лихорадке, а в Библиотека их лечить. Люди поверили. Они так доверчивы.

– Идиоты, – заключил Вольфзунд и устало прикрыл глаза рукой. – Всегда были идиотами и всегда останутся. Вот почему я с такой охотой пользуюсь услугами их племени. Говори любую ерунду, и ведь поверят же.