Стивен Кинг - Вадим Эрлихман

Подростки участвуют в шоу по разным причинам — в основном чтобы разбогатеть. Гэррети сам не знает, зачем отправился в путь. Быть может, чтобы почти невероятной победой отомстить распорядителю игры, всесильному Майору, как-то связанному с Эскадроном — карательной структурой, убившей отца героя. Сила Гэррети в том, что в смертельной гонке он не отгораживается от товарищей, как многие участники Длинного пути. Он готов делиться последним куском, глотком воды, и даже в конце им двигают не ненависть или страх смерти, а любовь к матери и подруге Джен, которые ждут его дома. Один за другим мальчишки получают «пропуск », и Гэррети остается вдвоем со Стеббинсом — внебрачным сыном Майора, который с улыбкой смотрит на гибель товарищей. Этот бездушный эгоист становится для героя роднее матери — ведь они вместе прошли через ад. Стеббинс умирает от непосильной нагрузки, но Гэррети не слышит ни приветственного рева толпы, ни поздравлений Майора. Он уверен, что идти еще далеко, и, похоже, остановиться ему уже не удастся. Любые игры с тоталитарной машиной обречены на проигрыш — такова нехитрая мысль романа, напоминающего своей беспросветной мрачностью «1984» Оруэлла.

Кинг отправил «Длинный путь» в крупное издательство «Рэндом Хауз», но в очередной раз получил отказ. Это заставило его прервать работу над другим романом, начатым еще в колледже. Вначале он назывался «Смириться с этим» и рассказывал о школьнике, застрелившем учительницу и взявшем в заложники своих товарищей. Роман, позже дописанный и получивший название «Ярость» (Rage), был куда слабее «Длинного пути » — подростковое бунтарство, приправленное незрелыми философскими рассуждениями в духе Ницше. В те годы подобные произведения писали и читали очень многие, и Кинг отличался от них лишь одним — наличием живого и симпатичного героя.

Да, Чарли Деккер вызывает симпатию, хотя он избил учителя, надерзил директору школы, а потом принес из дома отцовский пистолет и застрелил еще двух педагогов. Он «прочел слишком много книг» и с детства привык задавать вопросы, на которые взрослые отвечали только запретами и наказаниями. Ответом Деккера становится бунт — яростный, не разбирающий правых и виноватых. В захваченном классе он устраивает коллективный сеанс психоанализа, заставляя соучеников раскрывать свои тайны и каяться в грехах. Даже затевает между ними что-то вроде гладиаторских боев. В этих условиях школьники делятся на группы — одни пытаются договориться с Чарли, другие лебезят перед ним, третьи встают на его сторону, проявляя пресловутый «стокгольмский синдром». В конце концов герой отпустил заложников, был арестован и помещен в психушку — очевидно, на всю жизнь. Там он все еще пытается бороться: «Мне дают заварной крем, я давлюсь им, но ем. Терпеть не могу заварной крем, а они думают, я люблю его. Значит, у меня опять появился секрет, и это здорово».

Роман вышел только в 1977 году, а вскоре американские школы охватила эпидемия стрельбы в классах. Писателя пытались обвинить в том, что стрелявшие подражают его герою. Он возражал: подросткам не обязательно искать в библиотеках его полузабытый роман — достаточно посмотреть телевизор. Однако «Ярость» с тех пор невзлюбил и при издании отдельной книгой отдал своему двойнику Бахману (о нем будет рассказано позже). В 1999 году, после трагедии в Колумбусе, где два школьника расстреляли дюжину своих товарищей, он решил больше никогда ее не издавать.

Но это было еще не все. В одном из интервью Кинг упоминал, что до 1973 года написал целых пять романов: «два плохих, один так себе и два вполне пристойных ». «Так себе » был роман «Бегущий человек», в итоге тоже доставшийся Бахману. К плохим относились «Блейз» и «Меч во тьме», которые так и не увидели света. Надо сказать, что ни один из них не относился к «ужастикам», — в ту пору Кинг еще планировал войти в большую литературу и тяготел к социально значимым сюжетам. Начатый весной 1970-го «Меч во тьме » повествовал о банде подростков, которые с целью вволю пограбить магазины пытались устроить расовые беспорядки в городе Гардинге — кинговской версии Детройта. Этот роман был доведен почти до конца, но в итоге заброшен, как и более поздний «Блейз», повествовавший о полу-дебильном бандите-толстяке, который похитил ради выкупа маленького мальчика. Кинговский «Вождь краснокожих», естественно, кончился плохо — несчастный Блейз привязался к малышу и был застрелен при попытке вернуть его родителям. Только в 2006 году писатель вспомнил об этом произведении, довел его до ума и выпустил в свет — опять-таки отдав Бахману.

В ту пору Кинг предпочитал рассказы — главным образом потому, что их было легче пристраивать в журналы. Особенно мужские, которые тогда еще разбавляли фото раздетых девиц беллетристикой. Часть рассказов была откровенной халтурой, другие отличались занимательным, но явно надуманным сюжетом. «Приличные» издания печатали Кинга по-прежнему неохотно — только в 1969 году фантастическое обозрение «Стартлинг мистери сториз » опубликовало рассказ «Стеклянный пол », заплатив за него $35. Этот рассказ сам Кинг считает удачей, хотя он тоже подражал готическим романам: его герой Вартон приезжает в зловещий викторианский особняк, чтобы узнать причину смерти своей сестры. Оказалось, что она случайно попала в комнату с зеркальным полом, где человек теряет ощущение пространства. После чего упала с высоты (непонятно откуда взявшейся) и разбилась. То же случилось с ее братом, и ощущения, пережитые им в дьявольской комнате, — самое удачное место довольно слабого рассказа.

После удачи со «Стеклянным полом» новых рассказов долго не печатали, хотя Кинг отправлял их в редакции с завидной регулярностью. Путь молодого литератора явно не был усыпан розами, и периодически ему являлась в голову мысль заняться чем-нибудь другим. Но чем? Физический труд не был его стихией, к изобретательству он, в отличие от брата Дэвида, склонности не имел. Кое-как научился играть на гитаре, но этого явно не хватало, чтобы стать рок-звездой. Рисование не давалось ему со школы. Оставалось только писательство — весь вопрос был в том, как обратить его на пользу себе, а заодно и людям.

К концу шестидесятых Кинг накопил почти весь багаж впечатлений, повлиявших на его творчество. Вначале пришли детские страхи, потом — комиксы и книжки о приключениях. С 1958 года их сменили кинофильмы, которые, по признанию самого Кинга, целых десять лет были для него главным в жизни. Как минимум дважды в неделю он посещал кинотеатры Льюистона, где смотрел все подряд — мюзиклы, боевики, диснеевские мультики. При этом его любимцами оставались малобюджетные ужастики класса «В» наподобие знаменитой «Твари из Черной лагуны» — тварь играл аквалангист, кое-как замаскированный черным резиновым костюмом. В других картинах «блистали » надувные динозавры, злобные пластиковые марсиане и гигантские жуки, которые ни с того ни с сего набрасывались на бедных землян. Убогие сюжеты, тогда еще не скрашенные компьютерной графикой и спецэффектами, вызывали справедливые насмешки критики. Но Кинг смотрел на экран во все глаза. В «Как писать книги» он вспоминает о своих тогдашних чувствах: «К черту милое, к черту воодушевляющее, к черту Белоснежку с ее семью занюханными гномами! В тринадцать лет мне нужны были чудовища, пожирающие целый город, радиоактивные трупы, выходящие из океана и поедающие серфингистов, девки в черных лифчиках, похожие на шоферских подстилок».