Ураган. Книга 2. Бегство из рая - Джеймс Клавелл

Махмуд перевел на нее глаза, увидел длинные ноги в голубых лыжных штанах, непокрытые волосы, рассыпавшиеся по плечам, груди, натянувшие спереди ее бело-голубую лыжную куртку, ненавидя ее за поднимавшееся в нем искушение. Один из его людей набросил на нее чадру. Она негромко простонала, но в сознание не пришла.

– Я готов, – сказал мясник, пробуя лезвие пальцем.

– Сначала правую руку. – Махмуд повернулся к своим людям. – Перевяжите ему руки в предплечье.

Они туго перетянули ему руки полосами мешковины, выдранной из окна хижины. Жители деревни начали напирать, чтобы получше все видеть, а Росс собрал всю свою волю, чтобы не дать ужасу прорвать дамбу внутри него, видя только щербатое от оспин лицо поверх мясницкого ножа, грязные усы и спутанную бороду, пустые глаза, большой палец, рассеянно проверяющий остроту лезвия. Потом краем глаза он уловил какое-то движение. Росс увидел, что Азаде пришла в себя, и вспомнил.

– Граната! – закричал он. – Азаде, граната!

Она ясно услышала его и полезла рукой в карман, пытаясь вытащить ее оттуда, пока он кричал, снова и снова, еще больше ошарашивая мясника, привлекая внимание всех к себе. Мясник с проклятием сделал шаг вперед, крепко схватил его за правую руку, поражаясь ей, покрутил ее туда-сюда с ножом наготове, прикидывая, где ему будет удобнее резать сухожилия сустава, дав Азаде как раз достаточно времени, чтобы встать на ноги и метнуться вперед, преодолев несколько шагов, которые разделяли их. Она с размаху врезалась в него, опрокинув на спину, нож полетел в снег. Мгновенно развернувшись к Махмуду, она вырвала чеку и замерла, дрожа, сжимая рычаг в своей маленькой ладони.

– Отойдите прочь от него! – вскричала она. – Прочь!

Махмуд не шевельнулся. Все остальные бросились врассыпную, кого-то сбили с ног, все торопились убраться с площади, подальше от опасности, крича и ругаясь.

– Быстро, сюда, Азаде! – крикнул Росс. – Азаде!

Она услышала его сквозь туман, застилавший ее сознание, и подчинилась, отступив назад, ближе к нему, не спуская глаз с Махмуда; в уголках ее рта заблестели пузыри пены. Потом Росс увидел, как Махмуд повернулся и отошел к одному из своих людей, стоявших на безопасном расстоянии, и простонал, понимая, что сейчас произойдет.

– Быстро возьми нож и перережь веревки, – сказал он, чтобы отвлечь ее. – Не отпускай рычаг… Я пока пригляжу за ними.

За ее спиной он видел, как мулла взял винтовку у одного из своих людей, передернул затвор и повернулся к ним. Нож мясника уже был у нее в руке, и она потянулась к веревкам, привязывавшим его правую руку к стропилу. Росс знал, что пуля убьет или ранит ее, рычаг взрывателя освободится, четыре секунды ожидания – и потом забвение для них обоих, но быстрое, и чистое, и без надругательств.

– Я всегда любил тебя, Азаде, – прошептал он и улыбнулся, и она посмотрела на него, пораженная, и улыбнулась в ответ.

Прогремел винтовочный выстрел, и его сердце остановилось, потом еще один и еще, но они были сделаны не Махмудом, а пришли из леса, и Махмуд теперь корчился и вопил от боли на снегу. Потом вслед за выстрелами прилетел голос:

– Аллах-у акбар! Смерть всем врагам Аллаха! Смерть всем левым, смерть врагам имама!

С ревом ярости один из моджахедов бросился в сторону леса и умер. Остальные тут же в панике разбежались, спеша укрыться. Через несколько секунд площадь опустела, были слышны только захлебывающиеся подвывания Махмуда; чалма слетела с его головы и валялась рядом. В лесу командир группы ликвидаторов Туде из четырех человек, которая выслеживала муллу со вчерашнего дня, заткнул ему рот пулеметной очередью, после чего все четверо отступили вглубь леса так же бесшумно, как и появились.

Росс и Азаде тупо смотрели на опустевшую деревню.

– Не может быть… не может быть… – бормотала она по-прежнему безумно.

– Не отпускай рычаг! – хрипло скомандовал он. – Не отпускай рычаг. Быстро перережь веревки… Скорей!

Нож был острым как бритва. Ее руки дрожали и двигались медленно, и один раз она порезала его, но не сильно. Освободившись от пут, Росс в ту же секунду схватил гранату. Его руки покалывало тысячью иголок и сильно ломило, но он удержал рычаг и снова задышал. Пошатываясь, Росс шагнул в лачугу, отыскал свой кукри, запутавшийся в одеяле, когда на него набросились, сунул его в ножны и взял свой карабин. На пороге он остановился.

– Азаде, возьми свою чадру и рюкзак и иди за мной. – (Она смотрела на него широко раскрытыми глазами.) – Скорей!

Она подчинилась ему, как робот, и он вывел ее из деревни в лес, держа в правой руке гранату, в левой – карабин. Они бежали, спотыкаясь, с четверть часа, потом Росс остановился и прислушался. Их никто не преследовал. Азаде, тяжело дыша, стояла за его спиной. Он увидел, что она захватила с собой свой рюкзачок, но забыла чадру. Ее голубой лыжный костюм был хорошо заметен на снегу и среди деревьев. Он снова заторопился вперед. Она, пошатываясь, последовала за ним; говорить она не могла. Еще сотня шагов, и по-прежнему никакой опасности.

Останавливаться рано. Он двинулся дальше, теперь уже медленнее, отбитый бок невыносимо ломило, рвота подступила к самому горлу, граната все еще была на взводе, Азаде шатало еще больше. Росс нашел тропинку, которая вела к базе с обратной стороны. Их по-прежнему никто не преследовал. Недалеко от небольшого холма позади жилища Эрикки он остановился, поджидая Азаде, и тут желудок его взбунтовался, он покачнулся, упал на колени, и его вырвало. Росс кое-как поднялся и полез на холм, где их будет труднее заметить. Когда Азаде присоединилась к нему, она еле держалась на ногах, судорожно ловя ртом воздух. Она без сил осела на снег рядом с ним, борясь с тошнотой.

Внизу у ангара Росс видел 206-й, один из механиков мыл вертолет. Хорошо, подумал Джонни, может быть, его готовят к полету. Трое вооруженных революционеров сгрудились на ближайшей веранде под козырьком над порогом одного из трейлеров и курили, прячась от несильного ветра. Никаких признаков жизни на остальной территории базы, хотя Росс заметил дымок, поднимавшийся над трубами жилища Эрикки, еще одного трейлера, где жили механики, и кухни. Со своего места он мог видеть дорогу. Дорога по-прежнему была перекрыта, люди охраняли заставу, останавливая некоторые грузовики и легковые машины.

Его взгляд вернулся к иранцам на веранде, и он вспомнил Гуэнга и то, как его тело болталось, словно мешок с костями, в кузове грузовичка в грязи у них под ногами. Может быть, под ногами этих самых людей, может быть, нет. На мгновение от силы обуявшей его ярости у него заболела голова. Он коротко оглянулся на Азаде. Спазм у нее прошел, однако она все еще была в шоке, не видя его по-настоящему; струйка рвоты стекала по ее подбородку. Рукавом Росс вытер ей лицо.

– Мы теперь в полном порядке, отдохни немного, потом двинемся дальше.

Она кивнула и откинулась назад на руки, опять погрузившись в собственный мир. Росс снова сосредоточился на базе.

Прошло десять минут. Почти никаких перемен. Покрывало облаков над головой было грязно-серым, отяжелевшим от снега. Двое вооруженных иранцев вошли в контору, и Росс время от времени видел их силуэты в окнах. Третий почти не обращал внимания на 206-й. Другого движения не было. Потом из кухни появился повар, помочился в снег и вернулся назад. Росс подождал еще. Теперь один из охранников оставил контору и побрел по снегу к трейлеру механиков, винтовка М-16 болталась у него на плече. Он открыл дверь и скрылся внутри, но через секунду снова возник на пороге. С ним был высокий европеец, одетый как летчик, и еще один человек. Росс узнал пилота Ноггера Лейна и второго механика. Механик что-то сказал Лейну, потом помахал рукой и вернулся в трейлер. Охранник и пилот направились к 206-му.