Другие. Возрождение - Тесс Хаген

раздирать на мелкие кусочки и бросать на пол.

В дверях появился Льё, потирая глаза. Благо он додумался надеть хотя бы штаны, и выглядел более импозантно, чем мог бы. Но я тут же швырнула в него комок бумаги.

— Что происходит? — удивленно буркнул он, и откинул волосы с лица назад.

— Ты подстроил это всё?

— Ада, объясни нормально, — теперь Ужас увидел и осколки, и свой блокнот.

— Рисунки! Ты нарисовал всё то, что потом случилось! Ты исказил меня? Да? Скажи! Ради силы, ради того, чтобы я тебе помогла с достижением цели?! Да?! — я встала и бросила в него то, что осталось от блокнота. Льё ловко уклонился и сделал шаг вперёд.

— Не кричи, милая. Всё совсем не так.

— А как?! — меня снова била дрожь, близость экзистенциалиста, новое крыло. Всё это выжигало меня изнутри. — Льё прекрати! Мне плохо от того, что ты здесь.

— Я исправлю, сейчас. Просто немного забылся. А рисунки, — он подошёл ближе, протягивая ко мне руку, — я не искажал. Просто очень хотел изобразить то, о чём мечтал.

— Не могу. Больше не могу. Кому верить? С кем быть рядом без страха и опасений? Скажи… — я бессильно опустилась на пол и легла. Прохлада кафеля освежала, внутри уже не так сильно горело, но дышать снова было тяжело и больно, как после сражения с влиянием.

— Нам. Мне и Дену. Пока что мы тебя не подводили, в отличие от всех остальных, — Льё сел рядом со мной.

— Вы разрываете меня на части… Это ещё хуже.

Буфер. Москва. Денеб

Ден стоял посреди аэропорта в ожидании. Вокруг суетились люди, обычная возня — кто-то куда-то едет, бежит, опаздывает, встречает или провожает. А он просто ждал. Друга и девушку, к которой испытывал странные чувства, доселе неведомые. Ему вспомнилась вчерашняя встреча.

Он работал у себя в кабинете, готовя эскизы для клиентов и периодически отвлекаясь на отчетность, как в дверь постучали. На пороге, не дожидаясь разрешения, появился Герша.

— День добрый, essentia, — поздоровался он издалека.

— И тебе не хворать, Феникс. Чем обязан? — Ден отложил документы и облокотился на стол, внимательно разглядывая гостя. Странно, что Ада могла встречаться с таким неприятным мужчиной. У него на лице было написано презрение ко всему окружающему.

— У вас с Адой, как я уже понял, вернее убедился собственными глазами, серьёзные отношения?

— Ты по личному вопросу пришёл или как?

— По рабочему.

— Тогда при чем тут мои отношения с Адой?

— Этот момент довольно сильно влияет на обстоятельства того дела, которое сейчас рассматривается в суде в Будапеште. Если ты ещё не понял, то скажу — учитель Сёртун так поступал с ней не из-за того, что старый извращенец. Он сдерживал её силу. Ада частенько не контролирует себя и способна нанести вред окружающим.

— Откуда у тебя такие подробности, дорогуша? Верный пёсик старого озабоченного Феникса? А?

— Давай без оскорблений.

— Чего ты хочешь от меня?

— Хочу, чтобы ты рассказал, зачем на самом деле вам нужен настолько сильный Феникс. Сказки о супер-влиянии и всё такое — ерунда полнейшая. И эксперименты Льё — тоже.

— Кто тебе сливает инфу? — Ден отвёл взгляд и принялся засучивать рукава рубашки.

— Это и так все знают, — напрягся Герша, заметив татуированное тело сущности и крепкие мышцы.

— Все да не все.

— Я только помочь хочу! Нам всем. Ты думаешь Сёртун и его преданные ученики смирятся с тем, что вы отобрали у них Аду?

— Ты тут при чем? С Сёртуном мы сами как-нибудь разберемся. И Аду в обиду не дадим.

— Чего вы к ней так присосались? А? Тоже силу хотите? Будете как запал её использовать, да? Я прекрасно видел, как ловко вы кинули её на амбразуру! Нельзя так распоряжаться ценными кадрами! — почти перешёл на крик Герша.

— Мы Аду не используем. Ясно? Для вас она может и ценный кадр, а для нас — друг.

— Невеста же? — вдруг шепнул Феникс.

— Это не твоё дело, ещё раз говорю, — Ден чувствовал, как еле сдерживается, чтобы не вышвырнуть этого наглого Гершу за шкирку из салона. Даже в буфере докопались! Чёртовы Фениксы и Сёртун.

— Теперь это наше общее дело, Денеб. Пока Ада в Будапеште развлекается с Льётольвом, ты здесь для них готовишь уютное логово. В итоге вы окажетесь там же, где и Сёртун. А могли бы договориться с нами, Фениксами. Ты же заглядывал ей в голову? Нужно лишь парочку небольших искажений, и с Адой можно будет делать что душе угодно. Если, конечно, у сущностей есть душа, — злобно прошипел Герша последние слова.

— Валил бы ты отсюда, пока я тебя искажать не начал, умник, — Ден поднялся из-за стола и подошёл к двери, широким жестом открыв её. — И запомни, Ада — моя пара.

— Не такая уж и твоя. Nemo sine vitiis est, — с этими словами Герша удалился, оставив Денеба в задумчивости.

Да, Ден прекрасно понимал, чем может закончиться поездка Льё в Будапешт, и знал, что он не остановится ни перед чем, ради достижения своей цели. Но Ада… Она явно интересовала Льётольва не только как Феникс, а ещё и как женщина. И что будет руководить им в каждый момент времени — понять невозможно, даже после десятков лет рядом.

Позже, ночью, Денеб перестал чувствовать Аду через метку, и встревожился не на шутку. Вряд ли рядом с Льё ей грозит опасность, если только… Льётольв в состоянии блокировать метку, так же как и снять её полностью.

— У неё должен быть выбор, — с тоской прошептал сам себе Ден, уныло проведя рукой по пустой простыне рядом. — Только честный выбор, Льё.

Ден посмотрел на часы: самолёт давно уже сел, но Льё и Ада не показывались. Может, ошибся рейсом? Пройдя ещё немного вперёд, он увидел их: Льётольв как всегда, одетый с иголочки, но несколько помятый на лицо, вёл под руку, бережно придерживая, бледную измученную Аду. Она старалась не подавать виду, как ей тяжело, но это было слишком заметно.

Денеб бросился к ним и поймал Аду в руки. Она дрожа прижалась к нему и, казалось, была готова расплакаться.

— Еле долетели, — выдохнул Льё. — Адочке было плохо, укачивало.

— С чего бы это? — Ден тревожно глянул на друга, продолжая удерживать Аду в руках, поглаживая по спине.

— Откуда мне знать. Есть ощущение, что она сутки ничего не ела и слишком перенервничала вчера, — Льётольв двинулся вперёд. — Давайте уже доберемся до дома, я устал как собака.

— Лапушка? — шепнул Ден.

— Денеб… Прости, — тихо выговорила Ада, на что