Запад в огне - Евгений Сухов

— Вполне!

— В течение ближайших пятнадцати минут развезти личный состав по всем ключевым точкам. Вопросы имеются?

— Вопросов нет. Выполнять, товарищи офицеры! — распорядился командир полка, выждав должную паузу.

Присутствующие дружно поднялись, шаркнув стульями, и организованно вышли из кабинета.

— Товарищ подполковник, кто был заместителем майора Севастьянова? — спросил Романцев.

— Старший лейтенант Григоренко, — показал подполковник на плечистого белокурого парня лет двадцати двух, стоявшего у входа. — Думаю, вы тут сами без меня разберетесь, — и, кивнув на прощание, вышел за остальными.

— Вот что, Григоренко, я возглавлю одну из поисковых групп. Вы пойдете со мной, в дороге познакомимся обстоятельнее. У вас найдутся три опытных бойца?

Краснощекий старший лейтенант широко улыбнулся и с заметным южноукраинским говорком ответил:

— Найдем, товарищ капитан!

— Вот и отлично!

В должности начальника отдела по борьбе с бандитизмом и дезертирством города Червоноармейска старший лейтенант Игнатенко пребывал уже полгода. Службу начинал под Воронежем простым оперативником. В сорок первом, сразу после образования отдела по борьбе с бандитизмом и дезертирством, им была выявлена строго законспирированная банда, которую возглавлял бывший доброволец Белой армии поручик Ковалев. Участники банды рассчитывали дождаться приближения немцев и организовать восстание в тылу Красной армии, с целью быстрейшего продвижения немецких подразделений. Как выяснилось впоследствии, бывший поручик был завербован «Абвером» в Праге еще в тридцать восьмом году и прошел подготовку в учебных разведывательно-диверсионных центрах.

Для Игнатенко тогда было большим откровением, что не все стремились защищать родину, выявилось огромное количество уклонистов, которые прятались в лесах, в пустынных местах, неподалеку от собственных домов. Последние были особенно изобретательны. Один такой уклонист скрывался в подземном убежище в скотном сарае, укрытом бревнами в три наката, по которому спокойно разгуливал скот. Два старших брата дезертира прятались в колодце, куда в специальной бадье их опускал отец. На глубине шести метров была встроена небольшая дверца, искусно выполненная под стену, за ней находилось весьма просторное помещение, в котором можно было пребывать длительное время. Особо запомнился занятный случай, когда дезертир целый год жил на дереве в специально устроенном жилище.

Дезертиры и уклонисты попадали под уголовную статью, тем самым ставили себя вне закона, далее они вынуждены были переходить на нелегальное положение. Чтобы как-то пропитаться, сбивались в банды и терроризировали население.

Но то, с чем старший лейтенант Игнатенко столкнулся на Украине, было гораздо ужаснее…

Перед ним сидела девушка лет шестнадцати по имени Степанида и, размазывая по лицу слезы, рассказывала свою горькую историю. Старший лейтенант Игнатенко давал ей возможность выговориться, лишь изредка задавал вопросы и хмуро кивал. Всякий раз ему хотелось закурить, чтобы хоть как-то успокоиться, но, проявляя выдержку, чтобы невольно не прервать девушку, он еще дальше отодвигал пачку с папиросами.

— Это утром было… Я збиралася корову на пасовище вивести, а тут вдруг слышу, кто-то громко калиткой хлопнул. Глянула во двор, а там три человека с автоматами к крыльцу подходят. Я батько с мамкой окликнула, а чужаки уже в дверь громко стучаться… — На минуту девушка умолкла, утирая рукавом проступившие слезы, а потом продолжила: — Батька им открыл, а они спрашивают: «Горилка у тебя есть?» Батька говорит: «А як же, для дорогих гостей-то!» Налив им горилки, сала поризав, хлиба, а коли вони поели, старший сказав: «А теперь давай поговорим, за что ты так москалей привечаешь!» Батька стал отвечать, что никаких москалей не привечает, живет, как и все. А старший ему говорит: «А нам рассказывали, что у тебя на постое комиссар с тремя офицерами останавливался». Батька тут сказал: «Юхим, ну как же мне отказаться? Не мог же я их за дверь выставить».

— Юхим — это старший среди них? — уточнил Игнатенко.

— Да. Так они его называли… А этот Юхим говорит: «Ты должен был сообщить нам, а не сделал этого». Потом вони нас в лес повели, сказали, що розстриляють. А когда через овраг переходить стали, так батько вцепился в одного дядьку с автоматом и закричал: «Доча, беги!» Я и побигла, тильки чую — ззаду стриляють. А когда повернулась, увидела, что батько с мамкой на земле лежат.

— Они за тобой бежали?

— Да… Только я в яму спряталась. Они меня не видели и мимо побегли.

— Как выглядел этот старший?

— Йому лет сорок. Худой. Но сразу видно, що очень крепкий. Високий, выше мово батьки. Все время улыбался, вот тилько оттого еще страшнее ставало.

— Ты его раньше видела?

Девушка отрицательно закачала головой:

— Ни, не бачила, но батько его хорошо знал, это я сразу поняла. Он никогда ничего не боялся, а тут, когда ця людина прийшла, ему страшно стало.

— Обещаю тебе, Степанида, мы обязательно их найдем и накажем.

— Мени треба йти отсюда… Я б не хотила, щоб мене тут побачили.

— Не увидят, не переживай.

— До себе я не пиду, — затрясла головой Степанида, — мне страшно!

— И где ж ты будешь жить?

— К дядьке пойду. До молодшому братови батьки.

— Мы отвезем тебя, куда ты скажешь.

— Тильки ви мене пид лисом оставьте, а там я сама доберусь. А то мене бандеривци побачать, що я з вами.

— Где живет твой дядя? — Увидев в глазах девушки сомнение, Игнатенко заверил: — Ну, чего ты так заволновалась? Не будем мы тебя тревожить. Неужели ты думаешь, что мы не понимаем, какое сейчас время. Просто мы должны знать, где ты будешь находиться, чтобы помочь тебе, если потребуется…

— Село Резники.

— Когда ты хочешь идти?

— Сейчас.

— Дежурный! — громко позвал старший лейтенант и, когда на его окрик появился двадцатилетний рыжий сержант, распорядился: — Там грузовик стоит во дворе, отвезете девушку куда-нибудь поближе к селу Резники. Она скажет, где остановиться.

— Есть!

— И еще вот что, нужно сделать так, чтобы ее никто не видел.

— Сделаем, товарищ старший лейтенант, — с готовностью отозвался сержант. — Накроем чем-нибудь, никто и не увидит.

Попрощавшись, девушка ушла вместе с дежурным. Оставалось выкурить папиросу и подумать об услышанном. Смяв фильтр, Игнатенко сунул папиросу в уголок рта. Едва он поднес огонек к табаку, как зазвонил телефон. Сняв трубку, он произнес:

— Старший лейтенант Игнатенко.

— Это полковник Пономарев… Вот что, старший лейтенант, в семьдесят первую дивизию начальником отдела «СМЕРШ» прибывает капитан Романцев. Мне тут полковник Александров звонил из военной контрразведки, попросил помочь, будешь работать с ним в паре, ты — человек опытный.