Здесь водятся чудовища - Андрэ Нортон

Рогатку!

Глядя на это, Ник был готов рассмеяться, если бы в облике незнакомца, в его осанке не было чего-то такого, что не разрешало такой детской реакции на его детское вооружение. А ещё в глубинах памяти Ника произошёл какой-то слабый толчок. Где-то, когда-то он уже видел человека, одетого вот таким же образом. Но где и когда?

Но незнакомец так всё ещё и не ответил на вопрос Ника. Вместо этого он пристально разглядывал их. Ланг, натянув поводок на всю длину, фыркал, его лай утих, и теперь он хотел втянуть в свой каталог запахов ещё и запах этого незнакомца.

Если незнакомец намеревался внушить им благоговейный страх подобным поведением, то в отношении Ника ему это явно не удалось.

— Я спросил, — в очередной раз произнёс он, — кто вы?

— А я слышу тебя, приятель. Я пока ещё не разучился пользоваться ушами. Я Сэм Строуд, уполномоченный из Харквея, если вам это о чём-то говорит. А вас только двое?

Он продолжал внимательно изучать их, словно инспектируя, как будто представлял авангард большого отряда. Тут в разговор вмешалась Линда:

— Уполномоченный! Ник, он одет как полицейский уполномоченный по гражданской обороне при воздушных налётах… Такие были на картинках по истории Битвы за Англию.

Англичанин! Этим объясняется его акцент. Но что мог делать здесь англичанин, одетый в форму тридцатилетней давности? Ник не желал воспринимать предположение, которое предоставило ему только что сделанное открытие.

— Так она права? — добавил он к первому ещё и второй вопрос. — Ты именно такой уполномоченный?

— Да, это так. Предположим. Теперь, приятель, отвечать твоя очередь. Кто ты? И эта молодая леди?

— Она — Линда Дюран, а я — Ник Шоу. Мы… мы американцы.

Строуд поднял мощную руку и потёр свою челюсть.

— Так, так… американцы, ну-у? Пойманные в ловушку, прямо в своей собственной стране?

— Да. Мы как раз направлялись к озеру… К озеру, очень похожему на это… когда, совершенно неожиданно, оказались здесь. Нам хотелось бы узнать, где находится это самое здесь?

Строуд издал звук, который мог бы сойти за лающий смех, если исключить, что веселья в нём было очень немного.

— А вот это уже, Шоу, вопрос, на который, похоже, ответить некому. Викарий, тот имеет одну или две идеи на этот счёт, правда, весьма туманного толкования, но никто из нас так и не смог найти им того или иного подтверждения. Когда вы появились здесь?

— Не слишком давно, — ответила Линда. — Вот этот дым, он от вашего костра? Мы ужасно проголодались, и только решили устроить привал, как увидели этот дым. Тогда мы тут же пошли в его сторону…

— У вас есть провизия? — Строуд сунул рогатку за ремень. — Отлично, идёмте. — Он чуть повернулся к кустам, за которыми только что скрывался, сунул два пальца в рот и свистнул, слабо, но вполне различимо. — Насколько я могу видеть, это не приманка.

— Приманка? — Нику не понравилось это замечание.

И вновь Строуд издал подобие петушиного смеха.

— Приманка, да… Всё узнаешь, приятель… всё узнаешь. А теперь, вот сюда, и осторожней с кустами…

Он ринулся вперёд, сквозь заросли, а они двинулись за ним, и, как показалось Нику, старались передвигаться слишком уж скрытно. Но, если была такая необходимость в маскировке, то зачем они развели этот дым, развевающийся в воздухе, словно опознавательный флаг? Только минуту спустя он понял, что они направлялись не в сторону костра, а значительно левее от него.

Линда, должно быть, сделала то же самое открытие, потому что спросила:

— Разве мы идём не к вашему лагерю?

— Прямо вперёд… — донёсся до них низкий голос Строуда. — Следите за этой стелющейся лозой, она вполне может опрокинуть человека, работает как подножка.

А Ник должен был особенно следить за всем, что лежало под ногами. Такая лоза вполне могла зацепиться и за ногу, и с таким же успехом за колесо мотоцикла, причём так крепко, что её можно было бы принять за специально поставленную ловушку. Уже дважды он был вынужден остановиться, чтобы высвободить себя, так что Строуд и Линда исчезли из вида, и только оставленные ими следы указывали ему направление, которое уводило их всё дальше и дальше от костра, но в итоге они вновь свернули к ручью.

Наконец, он выбрался на поляну, обнесённую, словно стенами, рядами густого кустарника. И там обнаружил Строуда, Линду и трёх других: двух мужчин и одну женщину. Все они смотрели на Линду, но как только появился Ник, с треском пробившись через кусты, они, все как один, повернулись и уставились на него.

Мужчины резко отличались друг от друга, а также и от Строуда. Один из них, самый старший по возрасту, был высокий и худой, седые волосы его непослушно торчали во все стороны, как будто голова слишком дорога ему, чтобы обременять её расчёсыванием волос. У него был резко выступающий крючковатый нос, полетать крепкой нижней челюсти. Но его глаза, скрывавшиеся в тени густых бровей, вовсе не имели того ястребиного выражения, которое ожидал увидеть Ник. Они были умными, полными интереса и указывали скорее на расположенность к взаимопониманию с окружающими, и вовсе не с целью их подавления, что можно было бы предположить на основании остальных черт его лица.

На нём был тёмно-серый костюм, сильно истрепавшийся от долгой носки. Под пиджаком виднелся свитер, с коротким воротом, так что можно было видеть воротник пасторской рубашки. На ногах грубые, плетёные из шкур мокасины, являвшие резкий контраст со всей остальной одеждой и такие же потрёпанные, как и всё остальное.

Более молодой его спутник был на один-два дюйма выше Ника и, как и Строуд, носил форменную одежду, но несколько другого вида. Его голубая куртка тоже сильно заношена, но на её груди можно разглядеть эмблему в виде крыльев, а светловолосую голову украшала лётная фуражка.

Та, что представляла здесь женскую часть их компании, была ростом с лётчика и тоже носила форму, значки на погонах которой Ник так и не смог опознать. Каска, точно такой же формы, как у Строуда, прикрывала шапку непослушных тёмных волос. Фигура её была почти столь же исхудавшей, как и пастора, а лицо, обветренное и загорелое, не претендовало на то, чтобы быть красивым. Тем не менее, оно излучало атмосферу уверенности и авторитета, которая впечатляла.

— Американцы, — заметила она. — В таком случае, — обратилась она к пастору, — вы были всецело правы в своих предположениях, Эдриан. Мы оказались гораздо дальше, чем думали, когда сидели в этой клетке.

Светловолосый лётчик тоже имел при себе рогатку.

— Нам бы лучше отправиться в путь, — сказал он, посматривая при этом то в сторону Ника, то в сторону кустов. Вся его поза говорила о том, что он прислушивался к чему-то. — Нет смысла и дальше наблюдать за этим капканом…

— Барри прав, — согласился с ним пастор. — Мы можем остаться ни с чем. Но мы и без того получили замечательный результат, заполучив наших молодых друзей.