Кровавый Царский Полигон - Валерия Маркова-Бабкина

требуется, так что простите за беспокойство, — с трудом сдерживая эмоции, выговорил Ридиен на идеально чистом французском. — Разрешите идти?

— Не разрешаю, — стальным тоном осадил его Павлович. — Вы вызвали десять человек из своей команды на дуэль по надуманной причине. Вы хоть понимаете какой это скандал? Вы осознаете кого сейчас так унизительно оскорбили?

— Да, я все прекрасно осознаю.

— А что с вами за это сделают, знаете?

— Убьют, — легко ответил Риден. — Или мой клан за то, что я не отстоял честь своей Королевы, или я погибну как мужчина на дуэли, или я «неожиданно исчезну» и найдут меня мертвым.

— И вы не боитесь? — усмехнулся Павлович. — Вас вполне могут из-под земли достать и под нее также быстро и положить.

Вздохнув Риден, спокойно и с достоинством ответил:

— Я пережил войну в Англии, имею боевой опыт, так что я знаю, что в смерти ничего хорошего нет. Но и в жизни, которая невыносима — тоже.

Слышу задумчивое бормотание Сергея Павловича:

— Судя по вам вы человек принципов и законов чести… И за Родину готовы жизнь отдать?

— Разумеется, — без колебаний ответил молодой человек.

— И за свою королеву?

— Я верен Её Величеству. Я умру за неё.

Звучит с открытой угрозой. Опасно звучит. Но Павловича не смутить.

— Тогда пойдемте.

Раздался невероятно спокойный, полный чувства собственного достоинства голос Ридиена:

— Разрешите написать письмо моей матери перед смертью?

На некоторое время повисло тяжелое молчание. Пока Сергей Павлович, не перешел на тот самый стальной, угрожающий тон, из-за которого все студенты назвали его «Падлович».

— Юноша, в отличие от войны, смерть у меня нужно еще очень постараться заслужить. Ох, как нужно заслужить, поверьте мне. Вам не понравится.

Падлович продолжил четкими и резкими фразами, ставить шотландца перед фактом.

— Скандала не будет. В соревнованиях вы участвуете с ЭТОЙ командой. На тренировки с Елизаветой Михайловной вы больше не попадёте.

Жестокая усмешка.

— Не попадёте. Ей нужно готовиться. А вы… Вы будете тренироваться, отбывая наказание у меня лично. Несмотря на это, вы продолжаете учиться и делайте, что хотите, но если хоть одна, одна (!) оценка будет не «Выше всех похвал», ваше наказание станет еще хуже, чем я задумал.

— Это нарушает все правила чести и мои моральные принципы!

Слышу недобрый смех Падловича.

— Принципы? Вы серьезно? Юноша, я знаю, где вы учились и какие там испытания для вступления в «клубы» у английских аристократов. Рассказать во всех деталях, кто вы за этой маской «чести» на самом деле⁈ Или проглотите молча, как делали это в тех самых клубах?

— Я в тех «клубах», о которых вы говорите, никогда не состоял!!! — в ярости выпалил Риден.

— Ни в одном… — с двусмысленной насмешкой произнес преподаватель. — Никогда и нигде. Конечно.

Раздался звук похожий на легкое похлопывание по плечу.

— Пойдемте-пойдемте, лорд Крайтон-Стюарт… Я научу вас Родину любить. И ваше высокомерное лицемерие вылечу. И если вы трус — можете сразу застрелиться. Потому что только трус отказывается смотреть правде в глаза и принимать жизнь такой какая она есть.

Падлович ласково-угрожающим тоном продолжил, а я так представляла, как он слегка закивал.

— Лорд Крайтон-Стюарт, вы не волнуйтесь слишком… Мы обставим вашу смерть запиской должного для труса содержания. А также добавим подходящие «клубы» в ваше досье, чтобы для Елизаветы Михайловны, стало «роковой удачей» внезапное избавление от потенциального принца-консорта с таким неожиданно складно описанным и очень-очень грязным прошлым. Даже, если оно было не таким. Идёмте. Вам понравится… Наверное. Ну, исключать сей факт я не могу.

В коридоре раздались две пары тяжелых шагов, идущих в противоположном направлении. А я, закрыв глаза, сама не знаю почему никак не могла пошевелиться.

На душе было просто невыносимо. Тихая отличница Лиза внутри меня рыдала горькими слезами юной и неопытной девушки, а Королева Шотландии с леденящим душу безразличием молча слушала эту грязь и невольно восхищалась уровнем манипуляции Падловича.

Нужно научиться также вести беседы и всегда иметь тузы в рукаве.

Мало мне было проблем с тем как сложно начать править Шотландией, так еще и суровая правда обратной стороны бриллиантовой жизни подоспела. Что ж… Пускай потенциальный принц-консорт, привыкает, что, как говорит мой папа: «Все свиньи равны, но есть свиньи ровнее».

Вот черт…

Я же только подхожу к этой грязной, смрадной бочке с дерьмом взрослой жизни. А мне придется в ней сидеть до конца своих дней…

То ли еще будет… Даже боюсь представить, сколько всего у меня впереди…

* * *

Глава 5

Последняя подготовка

ИМПЕРИЯ ЕДИНСТВА. РОССИЯ. МОСКОВСКАЯ ГУБЕРНИЯ. ЗВЁЗДНЫЙ.

10 мая 1937 года.

Над головой шумят трибуны, а я получив свой комплект снаряжения для соревнований на Полигоне начала его раскладывать для проверки. Планируя дотошно осмотреть не только оружие, но даже шнурки и швы на ботинках, чтобы ни одна хлипкая ниточка не подставила меня в самый неудачный момент.

Полигон штука сама по себе опасная. А соревнования здесь часто делают максимально приближенными к настоящим боевым действиям.

И у Королевы Шотландии тут личной охраны и начальника службы безопасности нет. А как было бы проще…

— Лизка, если что ломай конечности сразу и не давай никому испытать «неистовое наслаждение», — напутствовали меня ребята в общей комнате сбора.

— Нет, только в безвыходной ситуации. Вдруг выйдет из под контроля и озвереет. Шваркнет еще по голове булыжником, — поучительно наставлял меня Сашка «Бык», раскладывая свое снаряжение рядом с моим. — Лучше помни, что они все твоих «объятий» недостойны…

— Угу… Просто пристрелю и все, — мрачно буркнула я.

Как же бесит меня этот Звездный жаргон…