Разбитая ваза - Рекс Стаут

Больше мне нечего оставить и некому. Ян».

Когда миссис Помфрет дрожащим голосом закончила чтение, по ее щекам текли слезы. Диего зарычал.

Феликс Бек издал стон, а Дора Моубрей спрятала лицо в ладони. Напряженным, высоким голосом Гарда Тьюсар сказала:

— Я хочу получить эту записку! Отдайте ее мне. Она принадлежит мне!

Миссис Помфрет, вытирая слезы платком, оставила ее слова без внимания.

— Я хочу иметь эту записку, и она будет у меня! Мой брат… это последнее, что от него осталось, и у меня есть право…

— Нет, — резко ответила миссис Помфрет, — я поговорю об этом с тобой позже. — Она снова провела по лицу платком. — Единственный человек, чье имя Ян упомянул, — это Дора, и если она захочет получить записку, пожалуйста.

— Ноя…

— Хватит, Гарда… Странно, что никто из вас не плачет. Я не могу читать записку Яна без слез. Я считала, что вы вправе знать ее содержание, но уверена, что вы согласитесь со мной, что она не должна стать достоянием молвы, особенно в том, что касается Доры. Это очень личное дело. Теперь, Уэллс, где список?

Секретарь подал еще одну бумагу.

— Это, — продолжала миссис Помфрет, — список лиц, которые внесли деньги в фонд, созданный для приобретения скрипки.

«Лоутон Моубрей — 1500 долларов

Текумсе Фокс — 2000 долларов

Хиби Хит — 2500 долларов

Адольф Кох — 10000 долларов

Ирэн Данхэм Помфрет — 20000 долларов», что в сумме составляет тридцать шесть тысяч долларов.

Как вы знаете, купить Страдивари-Оксмана так дешево удалось только благодаря необычайной удаче.

— Не понимаю.

— Подождите, мистер Кох, я еще не закончила. Не все присутствующие — участники фонда. Я пригласила Дору, потому что ее имя упомянуто в записке, а также потому, что она представляет здесь своего отца. Если мы решим продать скрипку, я уверена, мы сможем вернуть затраченные деньги участникам. Полторы тысячи долларов очень пригодятся Доре, которая из-за глупой щепетильности не желает принимать помощь своих друзей. Я пригласила Гарду, потому что она сестра Яна, Феликса — как учителя Яна, а Диего — как друга Яна, обеспечившего взнос мистера Фокса. Мистер Гилл представляет интересы мисс Хит, которая сказала, что не сможет прийти, но, по-видимому, обстоятельства переменились, и она с нами.

— У меня была встреча с важным…

— Разумеется, мисс Хит, — тон миссис Помфрет внезапно стал уксусно-кислым, — я бы многое могла вам сказать, но в стенах моего дома не стану. Скажу только одно: нас бы очень устроило, если бы вы уступили свое право на участие в обсуждении мистеру Гиллу. Однако, прежде чем мы начнем, я хочу сообщить вам нечто потрясающее…

— Какое обсуждение?! — возмутился Адольф Кох. — Что тут обсуждать? Если продажу скрипки, то какой в этом смысл, когда неизвестно, где она находится?

— Известно. Здесь. Посылку на мое имя доставили утренней почтой.

Все уставились на нее, кроме Текумсе Фокса. Он обвел взглядом всех присутствующих и увидел на их лицах различные степени удивления и любопытства. Хиби Хит, сидящая напротив него, смотрела на хозяйку дома, картинно прижав руку ко рту и широко раскрыв изумленные глаза.

— Не может быть! — выдохнула она. — Вы сказали — скрипка Яна?..

— Я сказала то, что хотела сказать, — кратко ответила миссис Помфрет.

— Любопытно, — пробормотал мистер Кох.

— Вы сказали, она здесь. Покажите, — зарокотал Диего.

— Уэллс, — распорядилась миссис Помфрет.

Секретарь исчез за ширмой, вынес оттуда картонную коробку футов трех длиной и поставил ее на стол перед миссис Помфрет. Она развернула оберточную бумагу и сунула руку внутрь.

Отбросив стул, Фокс рванулся к ней:

— Простите, но я не стал бы к ней прикасаться!

Он был уже рядом и увидел искорки смеха в ее глазах.

— Вы имеете в виду отпечатки пальцев? — сказала она, словно уступая глупой прихоти. — Их нет. Я просила полицейского комиссара прислать сюда эксперта, разумеется сохранив все в тайне. Он хотел взять ее с собой, но я не позволила.

Мягко и осторожно она вытащила руку из бумажного гнезда. Взгляды присутствующих обратились к предмету, который появился перед ними.

— Откуда вам известно, что это скрипка Яна? — сухо заметил Кох.

— Вот почему я пригласила Феликса. Феликс, будьте добры.

Бек уже был тут как тут и протянул обе руки, как женщина, принимающая на руки младенца. Фокс отступил на шаг, по-прежнему наблюдая за лицами: все смотрели на Бека.

— Похожа, — пробормотал себе под нос Кох, но так, что слышали все.

Он даже не переменил позы в отличие от некоторых: миссис Помфрет встала первой, нагнувшись к коробке.

Другие, привстав, вытягивали щей, чтобы лучше видеть.

Лишь Перри Данхэму, который оказался рядом с коробкой, было все прекрасно видно, а Хиби Хит сжимала руками горло, словно пыталась побороть невыносимое волнение, от которого вздымалась ее грудь.

На три долгие минуты Феликс Бек словно про всех забыл. Его цепкий взгляд дюйм за дюймом изучал поверхность прекрасного золотисто-красно-коричневого инструмента, старинное лаковое покрытие которого блестело и переливалось в зависимости от того, как падал на него свет. Потом Бек прижал скрипку к груди, посмотрел на миссис Помфрет и кивнул утвердительно.

— Ну что? — в унисон зазвучали голоса.

— Это Страдивари-Оксмана, — вынес вердикт Бек.

После мгновения тишины все оживились. Перри Данхэм попросил:

— Дайте посмотреть, — и протянул руку, но Бек продолжал прижимать скрипку к себе.

— Ага, значит, все-таки есть что обсуждать, — пробормотал Кох.

Хиби Хит в изнеможении рухнула в кресло. Генри Помфрет кивнул, словно в подтверждение какой-то своей мысли. Дора Моубрей снова неуверенно села. Ее примеру, хотя более решительно, последовал Тед Гилл, прошептавший что-то ей на ухо. Миссис Помфрет взяла скрипку за гриф около колков, и Бек отпустил руки.

Скрипка вернулась в бумажное гнездо.

— Мы могли бы и сесть, — заметила миссис Помфрет и подождала, пока все вернутся на свои места. — Думаю, вы согласитесь, что прежде, чем решить, что делать со скрипкой, следует обсудить еще кое-какие вопросы.

— Например, — твердо сказал Диего Зоррила, — играл ли на ней Ян в понедельник?

— А также, — вставил Тед Гилл, — от кого вы ее получили?

Миссис Помфрет кивнула.

— С этого, я думаю, и надо начать, но прежде мы должны обсудить еще кое-что. Полиция проявляет повышенный интерес к дальнейшему развитию событий.

Следователь, которого они прислали сегодня утром, хотел взять не только скрипку, но и коробку и оберточную бумагу. По моей просьбе комиссар Хомберт любезно распорядился, чтобы тот не слишком спешил. В конце концов, ведь речь идет не о преступлении, то есть Ян сам лишил себя жизни… по собственному желанию, если бедный мальчик…