Зона заражения - Александр Афанасьев

Изображение гаснет. Только сейчас я начинаю чувствовать холодный пот на спине и как сводит руки.

– Ну?

– Летела ракета… – начинает кто-то шуточку.

Глухой грохот разрыва вдали.

– Есть! Твою же… есть!

Шаттлы идут один за другим, их слышно не по двигателям – они очень тихие, а по пулеметам. Один из шаттлов канонерский, на нем установлен старый добрый «Миниган». Несмотря на засилье кейсов в пулеметных системах, он до сих пор картриджный, как в старые добрые времена. Причина этому проста – темп стрельбы от двух до четырех тысяч. Подобрать лак для покрытия порохового состава, который бы защищал от самопроизвольной стрельбы, – для «Минигана» не невозможно.

Когда стреляет «Миниган», мое сердце наполняется радостью. Это мало с чем можно сравнить. Отдельные выстрелы не слышны – вместо них глухой рокот. Сплошная струя трассеров разбивается о землю и, рикошетя от каменной земли, летит во все стороны. Жесть как она есть – вот почему большинство спецназов всего мира предпочитает на технике именно это оружие.

– Главный – всем, фаза три. Гаврила, тащи Ваню на крышу…

Не знаю, почувствовали ли что-то боевики или нет, но огонь ослабевает. Гаубица замолкла – значит, и в самом деле попал. Шаттл зависает над крышей, первым делом поднимается Гаврила с заложником, через люк в полу и лебедку.

Далее – время и нам, грешным.

В десантном шаттле на удивление тихо, после разрыва в десяти метрах от нас. Или я оглох. Ваня трепыхается в мешке… действие препарата начинает проходить, но мне как-то пофиг. Надо еще прикрытие забрать, и дело сделано.

Идем на базу…

Нет, все-таки какая шалава, а? Такая нигде не пропадет.

Да пофиг мне. Пофиг.

Базировались мы на офшорном судне снабжения, это бывший контейнеровоз «Малайзиан Си», когда-то угнанный пиратами, потом освобожденный, потом проданный за копейки, потому что судовладелец обанкротился, потом выкупленный и переделанный в легкий вертолетоносец. С ним связано много любопытных историй в регионе, рассказать все не хватит и целого дня…

Сейчас «Малайзиан Си» уже представлял собой полноценный, хотя и самодельный вертолетоносец, с шестью полноценными посадочными площадками – вторая палуба была построена на манер японских вертолетоносцев столетней давности – сильно вынесенной вверх и перекрывавшей собой всю надстройку. А между нарощенной и настоящей палубами были контейнеры, соединенные между собой проходами, переходами, в которых были самодельные каюты, склады, операционная, брифинг-румы и все, что нужно. Центр тяжести судна теперь был смещен наверх, но оно при малой загрузке и при волнении набирало в танки воду, что делало его устойчивее.

Шаттл мягко сел на свободное место, я вышел из него первым, как и положено. Встречал меня невысокий бородач по имени Шон Галлахер, он один из команды британских эсбээсовцев, которым сейчас принадлежит это судно. Мы с ним познакомились при подготовке внедрения – классный парень.

– Салам.

– Салам.

– Все нормально?

– Ага. Еще на день, и мы отбудем…

Британец махнул рукой:

– Разгружай…

Я скомандовал – начали разгрузку. Британец проводил глазами трепыхающийся мешок.

– Сделали?

– Да.

– Чисто, смотрю.

– Чисто…

Британец бросил в рот пластинку жвачки.

– Молодец, русский. Круто работаешь.

– Сколько с меня? – спросил я, доставая деньги на расходы, если еще за день.

Британец мелькнул глазами по пачке.

– Если налом и франками – сто сорок.

Я отсчитал требуемую сумму, британец сунул в карман разгрузки. Он до сих пор носил L119A2 с подствольником – короткий карабин канадского производства, от американского «М4» он отличается тем, что у него аппер не из алюминия, а из доброй оружейной стали. Оружие картриджное, старое, но до сих пор ни флот, ни морская пехота ни в одной стране мира не приняли на вооружение кейсовое оружие. Потому что морской воды патроны с лаком вместо гильз не выдерживают.

– Молодец, – сказал еще раз британец, – танкер до Дайрена возьмешь? Сто двадцать на команду, жратва и снаряжение за счет судовладельца.

– Не. Не возьму.

– Чего так? Там рядом граница ваша.

– Устал я, брат… – сказал я, – сил нет как. Вложился.

– Ну, как знаешь…

Ваня… блин, это защитная реакция, наверное, в общем, заложница пришла в себя. Здесь, на судне, были врачи и даже операционная имелась, но у меня в команде был собственный врач, и заложницу местному я доверять не стал бы. Мы сняли две каюты – большую и маленькую. В маленькую поместили заложницу и нашего врача, чтобы присматривал за ней.

Сам я хлебнул отличного африканского кофе, чтобы прийти в себя, потом, к сожалению, и таблетку антацида, чтобы кислота не прожгла дырку в моем желудке. Мои охломоны принесли просяной каши – здесь кормили африканскими блюдами, но кормили просто и сытно. Каша на пустой желудок, да еще после спецпрепаратов – это хорошо. Но я кашу есть не стал. Вместо этого я пошел проведать заложницу.

Заложница была жива-здорова, она сидела на кровати, прикованная наручником, еще старым, из никелированной стали, а Саня Кобец, наш доктор, добрейшей души здоровила, который один раз взялся лечить боевиков, потому что оставались еще лекарства, и который один раз и меня зашивал, сидел на краешке кровати и упорно смотрел в другую сторону.

Я сделал головой движение, в пацанских компаниях обозначающее «Ну чо, как?». Вместо ответа Саня, которого вывести из себя принципиально невозможно, молча встал со своего места.

– Посидишь, ком?

– Ага. Иди, поешь, там кашу принесли.

Саня вышел, а я сфоткал красавицу на телефон, потом сел на краешек кровати, там, где он раньше сидел. Вытер с лица плевок, которым меня наградили.

– Ну, чо, – спросил мирным тоном, – натрахалась? По самые гланды?

…

– Щас вертак прилетит. Через пару часиков. Сдам тебя прикрепленным папашки и пойду пристраивать бабло, которое он за тебя мне заплатит. Ага?

…

– Мне вот интересно, подруга. Может, я какой-то отсталый по жизни, не понимаю чего-то, а? Тебе чо, так приспичило там, а?

…

Она ничего не ответила – и я вдруг, сам того не ожидая, схватил ее и тряхнул… твою мать, остановился вовремя. Рука прикована, а я в таком состоянии, что…

– Вот скажи мне, что ты за с… такая? Тебе же замуж выходить, б…на. Детей рожать. А ты с бородатыми…

…