Три закона роботехники - Айзек Азимов

Он уже не мог дольше возиться с автомобилем. Нужно было наконец решиться посмотреть фактам в лицо.

Глория побежала через поляну:

– Робби! Робби!

Она внезапно остановилась, увидев красивого щенка колли. Щенок, виляя хвостом, глядел на нее с крыльца серьезными карими глазами.

– Ой, какая чудная собака! – Глория поднялась по ступенькам, осторожно подошла к щенку и погладила его. – Это мне, папа?

К ним присоединилась мать.

– Да, тебе, Глория. Смотри, какая она хорошая – мягкая, пушистая. Она очень добрая. И она любит маленьких девочек.

– А она будет со мной играть?

– Конечно. Она может делать всякие штуки. Хочешь посмотреть?

– Хочу. И я хочу, чтобы Робби тоже на нее посмотрел! Робби! – Она растерянно замолчала. – Наверно, он сидит в комнате и дуется на меня, почему я его не взяла с собой смотреть визивокс. Папа, тебе придется ему все объяснить. Мне он может не поверить, то уж если ты ему скажешь, он будет знать, что так оно и есть.

Губы Вестона сжались. Он посмотрел в сторону жены, но не мог поймать ее взгляда.

Глория повернулась на одной ноге и побежала по ступенькам, крича:

– Робби! Иди посмотри, что мне привезли папа с мамой! Они привезли собаку!

Через минуту испуганная девочка вернулась.

– Мама, Робби нет в комнате. Где он?

Ответа не было. Джордж Вестон кашлянул и внезапно проявил живой интерес к плывущим в небе облакам. Голос Глории задрожал Она была готова разразиться слезами.

– Где Робби, мама?

Миссис Вестон села и нежно привлекла к себе дочь.

– Не расстраивайся, Глория. По моему, Робби ушел.

– Ушел? Куда? Куда он ушел, мама?

– Никто не знает, дорогая. Просто ушел. Мы его искали, искали, искали, но не могли найти.

– Значит, он больше не вернется? – Ее глаза округлились от ужаса.

– Может быть, мы его скоро найдем. Мы будем искать. А тем временем ты можешь играть с новой собачкой. Посмотри! Ее зовут Молнией, и она умеет…

Но глаза Глории были полны слез.

– Не хочу я эту противную собаку – я хочу Робби! Хочу, чтобы вы нашли Робби…

Ее чувства стали слишком сильными, чтобы их можно было выразить словами, и она разразилась отчаянным плачем. Миссис Вестон беспомощно взглянула на мужа, но он только мрачно переступил с ноги на ногу, не сводя пристального взгляда с неба. Тогда она сама принялась утешать дочь.

– Ну что ты плачешь, Глория! Робби – это всего-навсего машина, старая скверная машина. Он не живой.

– Ничего он никакая не машина! – яростно завопила Глория, забыв даже о правилах грамматики – Он такой же человек, как вы и я, и он мой друг. Хочу, чтобы он вернулся! Мама, хочу, чтобы он вернулся!

Мать вздохнула, признав свою неудачу, и оставила Глорию горевать в одиночестве.

– Пусть выплачется, – сказала она мужу. – Детское горе недолговечно. Через несколько дней она забудет о существовании этого ужасного робота.

Но время показало, что это утверждение миссис Вестон было чересчур оптимистично. Конечно, Глория перестала плакать, но она перестала и улыбаться. С каждым днем она становилась все более молчаливой и мрачной. Постепенно ее несчастный вид сломил миссис Вестон. Сдаться ей не позволяла только невозможность признать перед мужем свое поражение.

Однажды вечером она, кипя яростью, ворвалась в гостиную и села, скрестив руки на груди. Ее муж, вытянув шею, взглянул на нее поверх газеты.

– Что там еще, Грейс?

– Мне пришлось сегодня отдать собаку. Глория сказала, что терпеть ее не может. Я сойду с ума.

Вестон опустил газету, и в его глазах зажегся огонек надежды.

– Может быть… Может быть, нам снова взять Робби? Знаешь, это вполне возможно. Я свяжусь…

– Нет! – сурово ответила она. – Я не хочу об этом слышать. Мы так легко не сдадимся. Мой ребенок не будет воспитан роботом, даже если понадобятся годы, чтобы отучить ее от Робби.

Вестон разочарованно поднял газету.

– Еще год – и я поседею раньше времени.

– Немного же от тебя помощи, Джордж, – последовал холодный ответ – Глории нужно переменить обстановку. Конечно, здесь она не может забыть Робби. Здесь о нем напоминают каждое дерево, каждый камень. Вообще мы в самом глупейшем положении, о каком только я слыхала. Представь себе – ребенок чахнет из-за разлуки с роботом!

– Ну, ближе к делу. Какую же перемену обстановки ты придумала?

– Мы возьмем ее в Нью-Йорк.

– В город! В августе! Послушай, ты знаешь, что такое Нью-Йорк в августе? Там невозможно жить!

– Но там живут миллионы людей.

– Только потому, что им некуда уехать. Иначе они бы не остались.

– Так вот, теперь и нам придется там пожить. Мы переезжаем немедленно, как только соберем вещи. В городе Глория найдет достаточно развлечений и достаточно друзей. Это встряхнет ее и заставит забыть о роботе.

– О господи, – простонал супруг, – эти раскаленные улицы!

– Мы должны это сделать, – непреклонно ответила жена, Глория похудела за последний месяц на пять фунтов. Здоровье моей девочки для меня важнее, чем твои удобства.

“Жаль, что ты не додумала о здоровье своей девочки, прежде чем лишить ее любимого робота”, – пробормотал он… про себя.

Едва Глория узнала о предстоящем переезде в город, у нее немедленно появились признаки улучшения. Она говорила об этом событии мало, но всегда с радостным ожиданием. Она снова начала улыбаться, и к ней вернулся почти прежний аппетит.

Миссис Вестон была вне себя от радости. Она не упускала ни одной возможности торжествовать победу над своим все еще скептически настроенным супругом.

– Видишь, Джордж, она помогает укладываться, как ангелочек, и щебечет, будто у нее не осталось никаких забот. Я же говорила – нужно заинтересовать ее чем-то другим.

– Гм, – последовал скептический ответ. – Надеюсь.

Сборы закончились быстро. Городская квартира была готова к их приезду, были наняты двое местных жителей, чтобы присматривать за домом в их отсутствие. Когда наконец наступил день переезда, Глория выглядела совсем как прежде, и ни разу упоминание о Робби не слетело с ее губ. Все в прекрасном настроении погрузились в воздушное такси, которое доставило их в аэропорт. Вестон предпочел бы лететь на собственном вертолете, но он был двухместный и без багажного отделения. Они сели в самолет.