Рассвет над Самуром - Алексей Богородников

карамеличной медальке. Только командира поднимите сначала.

Они обрадованно и доверчиво подскочили ко мне, протянули свои тощие лапки, которые я незамедлительно схватил и дернул, громко рыча.

— Вы ловили Агропельтера, но сами угодили в мастерскую ловушку Повелителя Демонов!

Они испуганно запищали, но было поздно. Я не успокоился, пока не затискал, не разъерошил их уложенные волосики, не помял нарядные платьица, носики, ушки и те немногие остатки гордости, что у них еще оставались.

Монстров они дома ловят, надо же. Как посмели без меня?

Подавив беспощадно девичий бунт, я сказал, что мне срочно надо помедитировать десять минут в своей комнате, закинул в рот обжигающе горячий кусок говядины и понесся творить портал в своем шкафу для принцессы.

Уже одиннадцать, вдруг она там чего натворит непотребного в нетерпении.

Распахнул свой шкаф, в котором сиротливо висела шуба прежнего наместника. Нет, вещей у Гортама была куча, но я все отдал Камии с просьбой перешить, отдизайнить, тюнингануть. Потом на аукционе продадим. В наших широтах шуба ненужная роскошь на пару недель, потеть я в ней не собирался. Но раз она уже висела здесь, Ками над ней уже поработала.

В самом деле, она декорировала красноватый мех прыжкового белуна (это животинка вроде нашей норки, но мех мягче и покороче) на талии, изящным ремешком из змеиной кожи тёмно-синего цвета, а на правом предплечье вышила небольшого водяного орла. Теперь шуба харизмы прибавляла и выносливости.

Потеть в ней стало веселее и дольше.

Я втиснул наградные столбы в шкаф и это оказалось труднее, мой-то поменьше размером чем Аишин. Соединил п-образно и поставил подпись в бюллю Книге Порталов. Отпечаток маны оставил импульсом. Прожмякав оповещение о создании двухстороннего портала, я уставился на мерцающую рябь.

Сейчас бы Лигу Чемпионов посмотреть, дорамку новую, а не вторгаться в девичью спальню.

Задержав зачем-то дыхание, я смело шагнул в недотелевизор.

Появившись в Аишином шкафу, я моментально вынес какие-то полочки, с которых на меня обрушился водопад вещей: платьишка, свитера, ремешки, перчатки, беретики. Полочки с адским стуком ударили в дверцы шкафа, он распахнулся, увлекаемый импульсом движения я выпал из него, аки сказочный дол князь Гвидон из бочки.

Прямо перед царевной Лебедью. Это я про Аишу.

— Да задолбало уже! — возопил я на коленях, вздевая руки вверх. — В моём доме минное поле из детских игрушек, в твоём — капканы импровизированные! Ты же все вещи со шкафа при мне убрала!

— Не кричи на меня, — обиделась она моментально, — походу служанка-глупышка проявила инициативу, прибралась без меня.

Тут глазки её расширились, щечки вспыхнули багровой лавой вулкана, из ноздрей пар пошел, а голос захолодел до абсолютного нуля.

— Стой, где стоишь, не двигайся и закрой глаза!

Вихрем в моей голове пронеслись мысли от ядовитого желтоного паука на моем плече до призрака аццкого сотоны за спиной, и я покорно застыл, прикрыв глаза. Но только ощутил, как рука её высочества снимает что-то легкое и невесомое с правого уха.

— Ого, — сказал, по-прежнему держа глаза закрытыми, — насколько же мы стали близки после трансфера предмета твоего нижнего белья на моей голове?

— Как дети песчаной тигровой акулы, — ворчливо заявила она с подвохом, шурша одеждой.

Джерк Хилл не мог знать, да и вообще в этом мире ценятся только практические знания, что у обычной прибрежной хищницы две матки. Первый детеныш, достигший десяти сантиметров, бодро принимался ужинать и обедать остальными братьями и сестрами в материнской утробе. Потому у этой акулы больше двух детей не бывает. А вот Дмитрий Бухалкин знал точно: когда-то доклад по биологии готовил в школе и ужасная для человека, но вполне обычная для животных, модель эволюционного поведения в неокрепшую юную голову запала.

Но бравировать знаниями заучке-принцесске я конечно не дам, вот так внаглую.

Открыв глаза, я приобнял её умнейшество за талию.

— Не полдничаю такими умными куколками, — жизнелюбиво изрек для неё, — мы на восемьдесят процентов состоим из воды, поэтому на восемьдесят процентов — ты моя королева.

— А на двадцать? — поинтересовалась она, взмахивая ресничками в опасной близости от моего лица.

— А на двадцать я интроспективный аналитик! — мстительно заявил ей. Пусть гадает над значением. — Хватит копаться в шмотках будто в чёрнопятничном бутике на распродаже. В последний раз я принимал пищу на обеде этого дня. Если прямо сейчас не вцеплюсь в кусок мяса, то дам волю самым низменным инстинктам. Так что, камон! Покажемся Кае, мелким, чая попьешь и в кроватку. В семь утра, приду тебя будить на важную миссию.

— Что за важная миссия? — только и успела она пробормотать ошеломленно, как я, схватив её в охапку, прыгнул порталом обратно.

Возникнув в моём шкафу, Аиша приглушенно ойкнула, с любопытством огляделась, но кроме шубы смотреть было не на что. Белье у меня в маленьком шкафчике у кровати, маскировочная накидка и немного одежки в инвентаре.

Джерк Хилл — икона минимализма!

От шубы я её шаловливые ручонки отдернул, взвалил на плечо, вихрем пронесся по комнате, выбив пинком дверь, забежал в гостиную, кинул принцесску на софу, сам же уселся за стол и принялся уминать поздний ужин. Сколько можно о народе думать, пора о себе позаботиться.

Сказать, что внезапное появление меня с принцессой на плече произвело фурор — ничего не сказать.

Кая про портал догадалась сразу, Риса и Верлита, не слыхавшие ничего про выбитую с Горного Палача книгу, остолбенели в шоке. Аиша с достоинством выпрямилась на мягком диванчике, с королевским величием закинула ногу на ногу и посмотрела на всех, будто такое появление и задумано было с самого начала.

Вы представьте, допустим, чувака в нашем мире, вернувшегося после работы или вечерней прогулки домой, двадцатого июля 1969 года. А там по телеку высадку на луну транслируют.

— Как вы тут, детишки? — важно спросила Аиша, восседая ожившей статуей. — Чмоки, Каюся!

Дети робко приблизились к принцессе, внимательно ощупывая её глазами. Кая обняла Аишу и приложилась к её щеке губками, сказав, что скучала и вообще, не хочет ли она на источник прогуляться, поболтать с пивасиком.

Тогда Риса и Верлита поняли, что принцесса настоящая.

— Аиша! — завопила Риса, с разбега напрыгивая на её высочество справа.

— Старшая! — вторила Верлита, плюхаясь на принцессу слева.

И началось шоу — встреча боевых подруг на Эльбе. Оставшись в относительном покое и безопасности, я приспустил маску, с удовольствием урча над своей тарелкой. Пока Мэри Поппинс с мелкими возится, пока холодный мрамор строгих черт трескается, превращаясь в лицо милой и нежной блондинки, мы энергию восстановим, белками организм напитаем, мозг бедный успокоим, пока он в кому паническую не впал от голодания. Боевую отметину скроем от ненужного любопытства, пока детишки заняты.

Наивный.

Кая убедившись, что Аиша занята надежными, хищными, детскими ручонками, присела ко мне.