Королева полтергейста - Юлий Буркин

Чтобы стать для них невидимой, Мери пришлось повозиться. Сейчас она уже совершенно определенно чувствовала миг своего исчезновения, потому что именно он сопровождался ощущением легкого удара по надбровным дугам, после которого накатывали тошнота и головокружение. Пользуясь этим, она прибегла к уже не раз испытанному ею в других заданиях приему. Выследив, когда Лиза была дома одна. Мери погасила во всем подъезде свет, оставив горящей лишь лампочку на площадке Деевых. Затем позвонила в дверь. Лиза открыла. Мери обратилась к ней с каким-то пустым вопросом, давая при этом мысленную установку на исчезновение. А в момент «удара» быстро протянула руку, щелкнула выключателем и, с громким топотом сбежав по лестнице, хлопнула дверью подъезда.

Миг ее исчезновения для Лизы почти слился с мигом, когда лестничная площадка погрузилась во тьму. И вскоре она начисто забыла этот эпизод. А если бы ей напомнили, спросили, она бы рассказала о юной хулиганке, смахивающей на хиппи, в джинсах и свитере, с цветастым рюкзачком через плечо. Что хулиганка эта неизвестно зачем приходила и непонятно почему ушла. А чего-то сверхъестественного ей не запомнилось. Ее хитрый во всем, что касается денег, но не блещущий в иных сферах ум просто НЕ УСВОИЛ ничего такого.

И трюк этот Мери применяла дважды: во второй раз – с Сергеем Ильичом. Вообще-то подобных уловок в ее арсенале было накоплено несколько, и, пользуясь ими, она, при определенной подготовке, всегда могла стать невидимой, не вызвав шока у клиента.

… Но вот Сергей Ильич побрился, оделся, вынул из тайника в импортной стенке небольшую картонную коробку, а из нее – завернутый в промасленное полотенце «Макаров». Обтер его чистым носовым платком и, сунув в карман брюк, вышел.

Выждав немного, из надоевшей ей уже квартиры осторожно спустилась за ним и Мери. Торчать у Деевых она вынуждена была оттого, что, по ее сведениям, Лиза могла позвонить сегодня в любой момент, чтобы под каким-либо предлогом заставить мужа срочно ехать к матери на дачу. Где-то по дороге он и должен был погибнуть. Погода на улице стояла чисто питерская – промозгло-ветреная, и дежурить с утра до вечера на улице Мери не улыбалось. Тем более, что, находясь «на деле», она уж точно не могла себе позволить накинуть что-нибудь поверх своих вынужденно вечных джинсов и свитера. Она уже давно осознала, что, подобно мифическому царю Мидасу, который превращал в золото все, к чему прикасался, отчего едва не умер с голоду, она лишена возможности пользоваться своим богатством так, как хотелось бы: зарабатывая солидные деньги, она вынуждена одеваться в одно и то же тряпье. И это злило ее.

Сергей Ильич вывел свою темно-вишневую «Тойоту», а когда выбрался из нее, чтобы закрыть гараж, Мери скользнула в машину, перелезла на заднее сиденье и с удовольствием свернулась на нем калачиком – так, чтобы ее нельзя было заметить снаружи.

Деев боялся смерти. А жить он умел. Никто, кроме Лизы (а теперь еще и Мери), даже не догадывался об истинной величине его состояния, о том, что уже более семи лет немаленький ткацкий комбинат в подмосковном городе Иванове, сам того не подозревая, работает исключительно на его карман, что ему принадлежит львиная доля дохода двух контролируемых им питерских таксопарков… Но, как это ни парадоксально, наибольший доход приносил ему его родной ресторан – благодаря сети проституток и сутенеров, а еще более благодаря нелегальной, необлагаемой налогами ночной рулетке.

Остановившись перед «Универсалом», Сергей Ильич переложил пистолет из кармана в «бардачок» и вышел из машины. Мери осталась лежать: рано или поздно он вернется. Только бы без незапланированных пассажиров… Из ресторана он выскочил тут же. Интересно, что ему нагородила жена – сердечный приступ матери или возможность выгодной сделки? Или что-нибудь еще? Похоже, он напрочь забыл все предостережения Якова. А может быть, позвонил «доброжелатель», сообщивший, что Лиза Деева в данный момент с неким чернокудрым красавцем находится на даче матери, и он, предвкушая наслаждение мести, решил, что это нечто Лизой незапланированное?.. Все средства хороши, чтобы заманить мужа в ловушку.

Сергей Ильич проскочил с Невского на Литейный, почти не сбавляя скорости на поворотах. Мери, уже не опасаясь нежелательных глаз, села на сиденье. В районе Озерков она заметила, что идущая за ними бежевая «Волга» упорно повторяет все деевские фортели. Почуял «хвост» и Сергей Ильич. Он принялся петлять и кружить, покуда не избавился-таки от преследователя.

«Тойота» вошла в лесную зону, за которой раскинулся дачный участок. Но углубиться далеко Дееву не удалось: ему пришлось резко затормозить, чтобы не врезаться в стоящую поперек лесной дороги «Ниву». Он остановился метрах в десяти от нее, и Мери увидела в машине двоих – приятеля Лизы (для которого Мери уже давно была невидима) и невысокого крепыша в кожаной куртке, который сквозь окошко в дверце с завидной скоростью выбросил вперед руку с пистолетом…

– Ложись! – крикнула Мери и, обхватив Деева руками за шею, повалила на сиденье.

Неизвестно, чего тот испугался больше – пистолета или объятий невидимых рук, но рухнул без сопротивления, и пули, пробив лобовое стекло, просвистели над ними. Мери подняла голову и встретилась со стальным взглядом только что стрелявшего смуглолицего скуластого парня, сейчас торопливо выбиравшегося из «Нивы».

Тот замер, уставившись на Мери. Насчет девчонки уговора не было. Но это – свидетель. Что-то в ее глазах заставило его помедлить, буквально одну секунду. Но вот рука с пистолетом вновь взметнулась вверх… А Мери наконец почувствовала долгожданный толчок в лоб, услышала противный звон в ушах… И увидела в глазах киллера выражение недоумения и страха. На всякий случай она все же вновь пригнулась к сиденью. И не ошиблась: несколько выстрелов разнесли лобовое стекло и осыпали ее стеклянной крошкой.

В наступившей тишине она, ничуть не заботясь о рассудке директора ресторана, негромко приказала: «Лежите и не двигайтесь». После чего открыла дверцу и, выждав мгновение, выбралась наружу.

Не опуская пистолета и не отрывая взгляда от машины, наемник пружинящей походкой двинулся по дорожной грязи к «Тойоте». Мери, стараясь ступать на места посуше, чтобы незаметно было, как ее невидимые ступни проваливаются в жижу, выдавливая углубления, пошла ему навстречу. А поравнявшись с ним, вынула из кармана баллончик с нервно-паралитической начинкой, поднесла к самому его носу и затаив дыхание утопила кнопку. Крепыш отшатнулся, когда перед его глазами мелькнуло что-то цветное и яркое, но не успел даже вскрикнуть, как, нелепо взмахнув руками, рухнул в грязь. Мери подняла его пистолет и вместе с баллончиком сунула в рюкзачок. И тут услышала, как надрывно взревел двигатель «Нивы», подчиняясь воле насмерть перепуганного специалиста по обнаженному женскому телу.

В несколько прыжков Мери достигла машины и, выдернув баллончик обратно из рюкзачка, сунула его в окошко «Нивы». Двигатель рыкнул еще только один раз и затих. Водитель упал лицом на баранку, как чехлом, укрыв ее роскошной седеющей шевелюрой.

Деев не понял ничего. Прошло лишь три-четыре минуты, а оба врага повержены. Он догадался, что это действует обещанная Яковом защита. Но не понял как. Выждав немного, он осторожно вышел из машины и, недоуменно озираясь, двинулся к «Ниве». Он был так ошарашен всем происшедшим, включая объятия невидимки, что даже и не подумал прихватить с собой «Макаров». А позади его «Тойоты» появилась та самая преследовавшая их в городе бежевая «Волга».