Ангел для сестры - Джоди Линн Пиколт

кольнуть их иглой. Появляется ощущение, что, если я сверну влево и врежусь в ограду детской площадки, сделанную из пластикового штакетника, то она откинет нас назад, как резиновый отбойник.

Мы обгоняем грузовик. На борту написано: «Похоронная компания Батшелдер. Води аккуратно». Это ли не конфликт интересов?

Кейт сидит в своем автомобильном креслице и ест крекеры в форме зверюшек.

— Играй! — командует она.

Отраженное в зеркале заднего вида, ее лицо светится. «Предметы ближе, чем кажутся». Я смотрю, как она поднимает вверх первую печеньку.

— Как говорят тигры? — завожу я разговор.

— Рррр. — Она откусывает ему головку и берет второй крекер.

— А как говорит слон?

Кейт хихикает и изображает, что трубит носом.

Я думаю, вдруг это случится с ней во сне? Или когда она расплачется? Будет ли у нас добрая сиделка, которая сделает что-нибудь для облегчения боли? Я предвижу смерть своей дочери, а та весело смеется в паре футов от меня.

— Жираф как говорит? — спрашивает она. — Жираф?

Ее голос, в нем звучит будущее.

— Жирафы никак не говорят, — отвечаю я.

— Почему?

— Такие уж они уродились, — говорю я, и горло у меня перехватывает.

Только я возвращаюсь от соседки, договорившись, чтобы она присмотрела за Джессом, пока мы заняты Кейт, как звонит телефон. У нас нет заведенных правил на такие случаи. Няньки, бывавшие в нашем доме, учатся в старшей школе; все бабушки и дедушки умерли; мы никогда не имели дела с профессионалами по уходу за детьми: заботиться о малышах — моя работа.

Я захожу на кухню. Брайан уже полностью погружен в разговор со звонящим. Провод телефона пуповиной закручен вокруг его коленей.

— Да, — говорит он, — трудно поверить. В этом сезоне я ни одной игры не видел… Не важно, раз они его продали. — Он встречается со мной взглядом, а я ставлю на плиту чайник. — О, Сара отлично. А дети, о-хо, они в порядке. Точно. Передавай привет Люси. Спасибо, что позвонил, Дон. — Брайан вешает трубку и поясняет: — Дон Турман. Из пожарной академии, помнишь? Отличный парень.

Он смотрит на меня, и добрая улыбка постепенно сползает с его лица. Чайник свистит, но ни один из нас не двигается, чтобы снять его с горелки. Я гляжу на мужа, скрестив руки.

— Я не могу, — тихо говорит он. — Сара, я просто не могу.

Ночью в постели Брайан походит на обелиск, вырисовывающийся во тьме. Хотя мы не говорили несколько часов, я знаю, что ему не до сна, как и мне.

Это происходит с нами, потому что на прошлой неделе я кричала на Джесса, и вчера, и вот только что. Это происходит, потому что я не купила Кейт «Эм-энд-эмс», который она просила в магазине. Это происходит, потому что однажды, всего на миг, я задалась вопросом, какой была бы моя жизнь, если бы у меня не было детей. Это происходит оттого, что я не понимаю, как хорошо, что они у меня есть.

— Ты думаешь, это случилось с ней из-за нас? — спрашивает Брайан.

— Из-за нас? — Я поворачиваюсь к нему. — Как это?

— Ну, из-за наших генов. Понимаешь? — (Я не отвечаю.) — В больнице Провиденса сплошные неучи, — горячо говорит он. — Помнишь, как сын моего начальника сломал левую руку, а ему наложили гипс на правую?

Я снова устремляю взгляд в потолок и говорю громче, чем собиралась:

— Просто чтобы ты знал: я не дам Кейт умереть.

Рядом со мной раздается какой-то ужасный звук — раненый зверь, вздох захлебывающегося человека.

Потом Брайан прижимается лицом к моему плечу, всхлипывает. Он обхватывает меня рукой и крепко прижимает к себе, будто теряет равновесие.

— Не дам, — повторяю я, но при этом мне самой кажется, что переигрываю.

Брайан

С повышением температуры на каждые девятнадцать градусов огонь разгорается, увеличивается в два раза. Вот о чем я думаю, глядя, как искры тысячей звезд вылетают из печной трубы крематория. Декан медицинского факультета Университета Брауна заламывает руки, стоя рядом со мной. Я потею в своей тяжелой куртке.

Мы приехали на машине с оборудованием, привезли пожарную лестницу, вызвали спасательный грузовик. Осмотрели здание со всех сторон. Убедились, что внутри никого нет. Ну, кроме тела, застрявшего в печи, отчего все и случилось.

— Это был крупный мужчина, — говорит декан. — Мы всегда так делаем после занятий по анатомии.

— Эй, капитан! — кричит Паули, сегодня он главный оператор насосной установки. — Рэд подключился к гидранту. Вы хотите, чтобы я пустил воду?

Я пока не уверен, что буду использовать шланг. Температура в топке для сжигания останков доходит до 1600 градусов по Фаренгейту. Пламя горит и над, и под телом.

— Ну? Вы собираетесь что-нибудь предпринять? — интересуется декан.

Это главная ошибка, которую совершают новички: они считают, что для борьбы с огнем нужно ринуться на него со струей воды. Иногда от этого становится только хуже. В данном случае такой подход приведет к тому, что опасные отходы биологических исследований разлетятся по всей округе. Я думаю, нам нужно держать топку закрытой и не допустить, чтобы пламя вырвалось в трубу. Огонь не может гореть вечно. В конце концов он поглощает сам себя.

— Да, — отвечаю я декану, — собираюсь смотреть и ждать.

Работая в ночную смену, я обедаю дважды. В первый раз рано, дома с семьей, чтобы мы могли посидеть вместе за столом. Сегодня вечером Сара приготовила ростбиф. Блюдо стояло на столе, напоминая спящего ребенка, а она звала нас есть.

Кейт первая влезает на свой стул.

— Привет, малышка, — говорю я, пожимая ей руку; Кейт улыбается мне, но ее глаза смотрят серьезно. — Чем ты занималась?

— Спасала страны Третьего мира, расщепила несколько атомов и закончила читать Великий американский роман. В перерывах между диализом, разумеется, — отвечает она, гоняя по тарелке фасолины.

— Разумеется.

Сара поворачивается, размахивая ножом.

— Что бы я ни сделал, — говорю я, отстраняясь от нее, — прошу прощения.

Жена не обращает на меня внимания.

— Нарежь мясо, а?

Я беру нож и втыкаю его в ростбиф. Тут на кухню входит Джесс. Мы разрешаем ему жить над гаражом, но требуем, чтобы он ел с нами; это часть сделки. Глаза у него красные, как у черта; одежда пропахла марихуаной.

— Ты только посмотри, — вздыхает Сара, но, когда я оборачиваюсь, она глядит на ростбиф. — Сыровато.

Жена хватает противень голыми руками, будто у нее кожа покрыта асбестом, и сует мясо обратно в духовку.

Джесс берет миску с картофельным пюре и накладывает себе на тарелку. Еще, еще и еще.

— От тебя воняет! — Кейт машет рукой перед