Стеклянная свадьба - Изабель Вульф

– Что нам больше всего понравилось в вас, так это то, что вы такая милая и неприметная, – сказал наш редактор-зануда Даррил во время собеседования. – Вы не представляете собой большой угрозы для домохозяек. Они будут сидеть перед телевизорами и думать: «Ну, я могла бы сделать и лучше».

Честно говоря, не знаю, что и сказать по поводу подобного замечания. Но я позволила себе истолковать его слова в свою пользу. Я поняла, что он имел в виду: он хотел найти женщину, которая выглядела бы по-деловому, но в то же время приятно, а я так и выглядела. Я не такая ведущая, которая изо всех сил стремится оказаться в центре внимания или то и дело «подмигивает» публике.

Я просто прихожу на работу и выполняю ее с улыбкой и со знанием дела. Я счастлива, когда стою у карт со своим микрофоном, говорю о внезапном похолодании или солнечных днях и не рассматриваю свою передачу как ступеньку к чему-то большему. Я получила работу, которая мне нравится, – и очень благодарна, в отличие от нашего репортера шоу-программ, Татьяны.

– Привет, Татьяна, – с чувством сказала я, проходя мимо ее стола. Обычно она отвечает мне довольно тепло, потому что знает: я не представляю собой никакой опасности, но сегодня она была слишком занята и не услышала меня. Она рассматривала рекламную фотографию Софи, нашей новой ведущей утренней программы.

– Доброе утро, Татти, – предприняла я еще одну попытку и была вознаграждена слабой улыбкой. Затем она положила нож, бросила обрывки фотобумаги в мусорное ведро и направилась к Терри. Я стараюсь держаться в стороне от внутренних интриг в офисе, но эта пара явно вступила в сговор. Они решили превратить жизнь Софи в сущий ад. Татьяна мечтала получить эту должность. Мечтала уже много лет. И когда наша прежняя ведущая Гейби ушла на другой канал, Татьяна вообразила, будто место достанется ей. Терри тоже очень этого хотел, так как знал, что она не станет мешать, выставляя его в невыгодном свете. Видите ли, он представитель старой школы. Он не считает себя соведущим программы, но ведущим номер один. И ведущий номер один – мужчина средних лет – берет на себя все основные сюжеты и репортажи, в то время как ведущая номер два – молодая блондинка – сидит и восторженно смотрит на него, перед тем как объявить какой-нибудь сюжет по вязанию. Так было у Терри и Гейби, но Софи совершенно другое дело.

– Доброе утро всем! – весело поздоровалась Софи, когда я изучала свои изобары. – Послушайте, кто-нибудь видел, как вчера вечером Джереми Паксман подколол русского министра обороны? – спросила она, снимая пальто. – По-моему, то, что он говорил о Чечне, абсолютно верно. Он считает, Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе следует активнее участвовать в переговорах, и, должна признаться, я полностью с ним согласна.

– В самом деле? – спросил Терри.

– Что же касается того, что русские втихую делятся опытом ядерного вооружения с Ираком, это просто международный скандал, вам не кажется?

– Пожалуй.

Терри тридцать девять лет, во всяком случае, он так утверждает, он получил бакалавра с отличием третьей степени в Вулвергемптонском политехническом институте. Он еще не привык к тому, что рядом с ним на студийном диване оказалась двадцатичетырехлетняя выпускница Оксфорда, закончившая его с первой ученой степенью в области политики, философии и экономики. Назначение Софи стало для него едва ли не шоком. Терри не устает повторять, что когда она пришла, то не могла отличить телемонитор от монитора компьютера. И это правда. Она работала редактором на лондонском радио, а Даррила пригласили как-то принять участие в программе, посвященной будущему цифрового телевидения. Блестящие способности Софи произвели на него такое впечатление, что он пригласил ее на собеседование в «Утренние новости». После чего мы узнали – она получила работу.

Но Софи, несомненно, слишком яркая личность для такой программы, как наша. Я хочу сказать (только не сочтите это предательством с моей стороны), что чаще всего «Утренние новости» скорее напоминают какой-то винегрет, чем захватывающее зрелище. Причудливое смешение тем способно только вызвать недоумение. Возьмем, к примеру, сегодняшние сюжеты: «Обезображенные знаменитости – неудачные косметические операции»; «Героические хомяки и спасенные ими жизни»; «Обладающая сверхъестественным даром старушка предсказывает будущее»; краткий биографический очерк об актере Брэде Питте, подготовленный Татьяной; «Как справиться с кистой яичников»; «Десять новых способов ухода за хризантемами» и где-то посредине всего этого интервью о политике с Майклом Портилло.

– Интервью с Портилло делаю я, – заявил Терри, откидываясь на спинку своего вращающегося стула.

– Но в сценарии написано, что это должна сделать я, – возразила Софи, заправляя за ухо прядь коротких белокурых волос.

– Я видел, – вяло согласился Терри, – но это явная ошибка. Ведь это моя тема. У меня больше опыта, чем у тебя, – добавил он.

– При всем моем уважении к вам, Терри, должна возразить, что уже дважды интервьюировала Майкла Портилло, – тщательно взвешивая слова, сказала Софи.

– Софи, в этой программе мы все работаем сообща, – устало заметил Терри. – Боюсь, здесь не место проявлять самолюбие, так что интервью с Портилло сделаю я, хорошо?

Вот и все. Терри силен и осознает это. Он пользуется большим успехом у домохозяек. Более того, контракт с ним заключен на два года, так что Даррил не может слишком продвигать Софи. Атмосфера иногда накаляется, но Софи во всеоружии. Я имею в виду, что утро на телевидении настолько ужасное время, что большинство споров можно уладить только с помощью мачете. То, что оставит вас равнодушным в три часа дня, может вызвать убийственную ярость в пять утра. Тем не менее хладнокровие, с которым Софи справляется с провокациями Терри и Татьяны, способно остудить шампанское. Она просто делает вид, будто и не подозревает, что они что-то против нее замышляют. Она очень вежливо отвечает им, несмотря на все их гнусные уловки. Например, Татьяна в последнее время завела привычку подходить к ней секунды за три до выхода в эфир со словами: «Пожалуй, этот цвет тебе не идет», или «О нет! У тебя потекла тушь», или «Ты знаешь, у тебя волосы встали торчком?» А Софи только улыбнется и ответит: «О, я так благодарна за то, что ты предупредила меня, Татьяна. Зато ты выглядишь прелестно». Это производит впечатление, но Софи, как я уже говорила, блестяще разбирается в политике и, как мне кажется, по-умному ведет игру. Она чрезвычайно серьезно относится к работе, к тому же она очень сдержанная. Никто из нас не имеет ни малейшего представления о ее личной жизни. Я хочу сказать, что она никогда не звонит в офисе по личным делам, но, мне кажется, у нее есть молодой человек. В прошлом месяце после рождественской вечеринки я вернулась в офис забрать сумочку и услышала, как Софи нежно разговаривала с каким-то Алексом. Я кашлянула, чтобы дать ей знать о своем присутствии, она подняла глаза и застыла. А я быстро схватила сумочку и поскорее вышла, мне бы не хотелось, чтобы она подумала, будто я что-то слышала. Но я слышала. Такова оборотная сторона офисов с открытой планировкой – там трудно что-либо скрыть. Но у меня старомодный подход: не слышать ничего плохого, не видеть ничего плохого, а главное – не говорить то, что может причинить кому-то вред.