Хозяин моей души - К.О.В.Ш.

торчали в нем, как иголки в подушке, причиняя невыносимую боль. Казалось, будто его тело разрывается на куски. К счастью, Гис неплохо разбирался в ядах, а у него в подвале была целая коллекция противоядий почти на любой случай. Осталось только добраться до этого подвала, пока он не рухнул посреди омерзительного города в компании вонючих оборотней.

Конь тихо заржал, когда Гис практически повис на нем. Демон заглянул ему в глаза, шепотом отдавая приказ мчать во весь опор. Он усилил приказ магией, отдавая последние крохи, потому что от скорости скакуна сейчас зависело то, как быстро он окажется в безопасности.

Из последних сил забравшись в седло, Гис хлопнул коня по крупу.

– Домой, – еле слышно выдохнул он, и конь понес его прочь из столицы как угорелый.

Город, дорога через лес, берег реки – все слилось в одно мутное пятно перед глазами. Погони не было – значит, удалось уйти незамеченным. Каждый раз подпрыгивая в седле, Гис смачно выплевывал ругательства, проклиная верховую езду, размытые дождем дороги и собственную слабость.

Еще каких-то пятьдесят лет назад он был одним из сильнейших сынов хаоса. Мог по щелчку пальцев уничтожать целые армии, хотя никогда не марал рук в битвах с недостойными противниками. Талантами чернокнижника он внушал страх даже проклятым братьям, а такие, как этот оборотень, боялись произносить его имя вслух.

И что теперь? Он на самом дне вечной жизни.

Предан, изгнан, ослаблен и лишен своего меча. Он отрезан от преисподней и вынужден беречь оставшиеся силы, которые пока что нельзя толком восполнить. Из слуг при нем остались только Люсиэлла и Син. Убегает, поджав когти, от шайки вонючих оборотней.

Впервые за целую вечность Гис сам себе казался жалким.

От этого было даже больнее, чем от ножей, хотя они мучили его, терзая плоть при каждом движении коня. И это не прекратится, пока не закончится действие зелья, которое он принял, отправившись в город. Пока силы не восстановятся, он не сможет исцелиться.

Не стоило отсылать Сина на поиски Люсиэллы – сейчас услуги джинна пригодились бы как никогда. С другой стороны, он справится сам, а Син должен найти Люсиэллу. Причем раньше, чем на нее выйдут оборотни.

Гис не помнил, как добрался до своего поместья, не помнил, как слез с лошади. Ему было так паршиво, что хотелось провалиться в забытье, но он держался из последних сил и позволил себе расслабиться, лишь когда вошел в дом и убедился, что защитные чары не нарушены.

Его никто не найдет. Он в безопасности.

– Привет, лапушка. Скучала? – Гис не удержался от колкости, когда увидел в зале Лайнесс, которая царапала ногтями ошейник, пытаясь сорвать его с себя. – Ты его без меня не снимешь, – сказал демон, скользнув взглядом по ее тонкой шее, покрытой кровоподтеками.

– Прошу, снимите его. Мне больно, – попросила Лайнесс, по-прежнему сидя на полу и наблюдая, как Гис расстегивает плащ. – Вы ранены! – Она с ужасом посмотрела на рукоятки ножей, торчавших из его тела.

– Подарок от твоих собратьев, – наигранно улыбнулся Гис.

Не хотелось выглядеть перед Лайнесс слабаком, поэтому он пренебрег осторожностью и одновременно вырвал из себя оба ножа. Этого делать не стоило: вспышка боли ослепила демона.

Он потерял сознание и рухнул на пол.

Глава 3. Сокамерники

Лайнесс в немом ужасе смотрела на бесчувственное тело у своих ног. В мыслях был такой беспорядок, что она хотела схватиться за голову и кричать как умалишенная.

Еще утром она завтракала в доме Виллайо, обсуждая с господином Джонатаном, что отец вот-вот заберет ее в город. Изначально он планировал сделать это через месяц, в день ее восемнадцатилетия, но сегодня утром доставили письмо, где говорилось, что Лайнесс заберут после наступления темноты. Это было так радостно. Так волнительно.

Она все утро собирала вещи, болтая с Лиззи и убеждая дорогую подругу, что обязательно будет ее навещать. В последний раз прогулялась по саду, запоминая каждую деталь, прошлась по дому, любуясь картинами, будто впервые. Поболтала с кухаркой и ее дочкой и от души наелась каши с любимыми булочками. Послушала, как Лиззи музицирует, и наконец-то закончила вышивку на платке, который подарила ей на память. Упросила слуг пораньше растопить баню, чтобы успеть помыться до приезда отца.

В новую жизнь хотелось ехать чистой, надушенной, в красивом платье, которое ей подарили на прошлый день рождения.

Лайнесс мечтала об этом дне всю сознательную жизнь. Увидеть город, посетить множество новых мест, познакомиться с новыми людьми, пожить наконец настоящей жизнью. А еще она хотела быть ближе к отцу, помогать ему. Не в гильдии, конечно, – Лайнесс не могла даже представить себя там. Но отец обещал, что поселит ее поблизости и даже разрешит заниматься бумажной работой в его трактире: писать письма, вести счета. Лайнесс дали хорошее домашнее образование, будто благородной даме. Она много читала, писала красивым, ровным почерком. Она точно смогла бы быть полезной отцу и найти свое место и призвание в городе. А теперь все ее мечты и чаяния разлетелись как карточный домик. Как все могло так обернуться?!

Горло сдавило от подступивших рыданий. Лайнесс закрыла глаза, надеясь, что, когда откроет их, все окажется дурным сном. Кошмаром, который развеется поутру. Но, даже не видя тела, она знала, что оно здесь. Что это все по-настоящему.

Кто этот человек?

«Не человек», – тут же одернула себя Лайнесс.

Человек не мог парой слов на непонятном языке заставить ее одежду измениться. Не мог срастить ей кости одним щелчком пальцев. Это было колдовство, не иначе.

Пальцы легли на ошейник. Он чуть не убил ее, когда она попыталась переступить порог дома. Лайнесс вздрогнула, вспомнив, как он стал затягиваться, словно удавка, у нее на шее, как она кричала, моля о помощи, пытаясь просунуть под кожаную полоску пальцы, чтобы ослабить давление и втянуть в себя хоть немного воздуха. Все закончилось, когда она догадалась отползти от двери. Ошейник больше не стягивал горло, но неподъемной тяжестью лежал на ее шее.

Человек не был способен на такую жестокость.

Демон. Он сам себя так назвал, но сейчас лежал перед ней на полу и истекал черной кровью. Может ли демон умереть? И если он умрет, ослабнет ли его колдовство? Или она так и будет привязана к этому пустому темному дому, где факелы на стенах загорались сами собой в зависимости от того, куда она шла, и гасли, если она долго оставалась на месте без движения?

Лайнесс снова начала задыхаться, на этот раз от паники. Инстинкты требовали предпринять еще одну попытку к побегу или добить демона, пока он без сознания. Вдруг чары рассеются?

А если нет? Тогда она никогда отсюда не выйдет и умрет рядом с ним.

– Я не позволю тебе умереть, – решительно сказала Лайнесс.

Опустившись на колени перед телом, она взяла один из перемазанных в черной крови ножей и положила рядом с собой. Так ей стало спокойнее, хотя не было похоже, что демон способен на нее напасть. Он хрипел, а его тело била крупная дрожь, будто в лихорадке.

Переборов страх,