Жить вместе в 21 веке - Андреа Риккарди

говорило на одном языке: западный Пакистан и Пакистан восточный (ныне Бангладеш) не имели ни общей культуры, ни даже территориального единства, более того, находились в тысячах километров друг от друга. В западном Пакистане на момент независимости мухаджиры, то есть иммигранты из Индии, составляли пятую часть населения, около 6 миллионов из почти 34.

Индия, где большинство составляют индусы, остается многорелигиозной страной, с сильной 140-миллионной мусульманской общиной. Индия основана на древней цивилизации с тысячелетней непрерывной историей и сильным религиозным, этническим и лингвистическим многообразием (на хинди, по официальным данным, говорят лишь 40 % населения). Но Индия с 1947 года является демократическим государством. Великий успех Джавахарлара Неру состоит в том, что он устоял перед общинностью, сильной в жизни страны, утвердил унитарное государство, какого никогда не было в истории Индии, и правил им демократически. Неру не уступил идее Хиндутвы, индийскости (параллельной идее «исламской нации»), с 1923 года выдвигавшейся неверующим националистом Саваркаром, большим почитателем Мадзини (Mazzini). Затем Хин- дутва нашла свое выражение в индуистской (религиозной) партии Бхаратия Джаната Парти (БДП), стоявшей у власти в 1998–1999 и в 2004 годах, после кризиса Индийского Национального Конгресса. В свете Хиндутвы была пересмотрена история Индии и дана национально-религиозная интерпретация сложной индийской цивилизации, в которой переплетаются различные течения мысли и религии. Сегодняшняя Индия, страна «во множественном числе» со всех точек зрения, несводимая к одному этническому или религиозному компоненту, имеет единую национальную судьбу. Это самая большая по численности населения демократическая страна в мире, с полувековым опытом демократии за плечами, важная для каждого, кто задумывается о сосуществовании различных народов в современном мире.

Пакистан постепенно становился все более однородным, исходя из своей исламской основы. Рождение этого государства привело к росту любви к исламу (чего нельзя сказать об отношении к индуизму в Индии). Сотни тысяч погибших при разделении считаются шахидами, мусульманскими мучениками; мусульманских иммигрантов называют мухаджирами, как товарищей пророка Магомета, последовавших за ним в изгнание в Медину для основания первого исламского государства. Отношение к исламу имеет решающее значение в политике этой трудной и беспокойной страны, расположенной на перекрестке мировой напряженности (рядом с Афганистаном, например). В 1971 году в западном Пакистане оставалось не более 3 % немусульман.

Однако исламское основание не спасло единства западного и восточного Пакистана. В 1971 году восточный Пакистан, при поддержке индийских войск, провозгласил независимость с названием Бангладеш. Это малоизвестная западному общественному мнению, но крайне жестокая история. Пакистанский президент Ага Мухаммад Яхья-хан (Agha Mohammad Yahya Kahn) и его соратники запланировали уничтожение бенгальской и индуистской элит восточного Пакистана, а также ослабление экономики этой части своего государства. Полтора миллиона бенгальцев встретили смерть в ходе пакистанского наступления, а десять миллионов были вынуждены покинуть Бангладеш и бежать в Индию. Пакистанская армия жестоко сражалась с бенгальской Лигой Авами, ведшей ненасильственную борьбу. Ее победа при поддержке Индии привела к независимости восточной, наиболее густонаселенной, части Пакистана. Знаменательно, что в эпоху конфликтов цивилизаций и религий светская (но преимущественно индуистская) Индия и мусульманский Бангладеш приняли в качестве государственных гимнов две песни одного великого бенгальского поэта Рабиндраната Тагора, лауреата Нобелевской Премии, сторонника независимости и единства Индии, индуиста, умершего в 1941 году.

Пакистан — первая мусульманская страна, обладающая ядер- ным оружием (его «зеленую» атомную бомбу с энтузиазмом приветствовал мусульманский мир в 1998 году). Испытания прошли через несколько недель после того, как Индия объявила о наличии у нее ядерного оружия. В сегодняшнем Пакистане много проблем. Пакистанский ислам разделен, сильное шиитское меньшинство (от 15 до 25 %) тоже неоднородно; но это и плодородная почва для исламского экстремизма, особенно в развитой сети медресе, школ Корана, финансируемых государством. Меньшинства: христианское (около 1,5 %) и Ахмадийя (отколовшееся от суннитов) — часто становятся козлами отпущения ради утверждения чистого и строгого ислама. Достаточно вспомнить закон о богохульстве по отношению к исламу, используемый против христиан.

Пакистан являет собой серьезную проблему и для антитеррори- стической безопасности. Как писал Жан-Мари Коломбани (Jean- Marie Colombani), «это огромный котел и в то же время своего рода громадная фабрика воинов святой войны. Именно отсюда распространяется самая радикальная идеология». По этим причинам после 11 сентября Соединенные Штаты стали с большим вниманием относиться к правительству Мушаррафа, побуждая его к борьбе с исламским радикализмом и терроризмом.

С другой стороны, в 2005 году неслыханные масштабы обрело военное сотрудничество между Индией и Соединенными Штатами. Большая геополитическая игра входит на индийский полуостров, обремененный современным ядерным оружием, но еще страдающий от травм развода шестидесятилетней давности.

Разделение Индии и Пакистана, когда 17 миллионов человек переместились из одной страны в другую, представляет собой самый великий «развод» двадцатого века и самую большую «этническую чистку». Из этого краткого обзора исторических событий двадцатого века можно извлечь урок: национальное государство имеет решающее значение для безопасности народа. Но нелегко понять, что значит «национальное», по крайней мере значение его не везде одинаково: что это значило для Пакистана в 1947 году? Но нации можно создавать, как происходит в случае самого смелого национального строительства в современном мире — создания нового государства на древней земле Торы и соединения еврейства самого различного происхождения.

Национальное государство порой является плодом этнической чистки, ассимиляции, перемещения населения. Иной путь часто кажется невозможным. Однако его выбрали некоторые современные государства. По такому пути пошла ЮАР под руководством Нельсона Манделы, освобожденного в 1990 году после двадцати шести лет тюремного заключения. Лидер АНК (Африканского Национального Конгресса) выступил за свободную и многорасовую страну. Посредством переговорного процесса был проведен мирный, хотя и не без больших трудностей, переход от апартеида к демократическому и многоэтническому режиму. В 1994 году Мандела был избран президентом. Это один из самых великих мирных переходов второй половины двадцатого века, наряду с освобождением Польши от влияния Советского Союза. Процесс этот позволил белому меньшинству остаться в ЮАР при африканском правительстве, наряду с другими меньшинствами и при разнообразии африканских народов.

Напротив, политика апартеида стремилась «этницизировать» различные группы, изолируя их в бантустаны, своего рода этнические государства (13 % территории). Тезис «раздельного развития» этнических групп посредством бантустанов имел целью уменьшить демографический вес черных африканцев, разделив их на различные национальные идентичности, и обеспечить белым контроль над полезной территорией (87 % земли). Территория эта, благодаря своему экономическому развитию, привлекала большую часть африканцев, но они считались иностранными эмигрантами или гражданами второго сорта. Однако, в Южно-Африканской Республике наряду с различными идентичностями существовало общее национальное чувство. Апартеид, со своей стороны, приводил к тому, что все не белые оказывались вместе, несмотря на этнические различия.

Мандела, усвоив урок Ганди и глядя на борьбу