Лев Яшин - Владимир Галедин

Вновь спасибо Чернышеву: не бросил воспитанника, спокойно учил новой технике — в частности, действиям клюшкой. Хотя и в хоккее Лев довольно долго находился за спиной основного вратаря, эстонца Карла Лиива. Как и с Хомичем недавно, они делили одну комнату. Многие поражались, как Лев уживается с прибалтом: тот ведь за день мог не сказать ни одного слова. Яшин же быстро понял, что Карл — молчун не от высокомерия, а от стеснительности и деликатности. Человеческий контакт таким образом наладился, а уж учиться у старших и опытных новоиспеченный шайбист умел всегда. И пошел прогресс, видимый невооруженным глазом. Вот и серебряная медаль союзного чемпионата завоевана. А 12 марта 1953 года исполняющий обязанности главного тренера Василий Трофимов (Чернышев повез сборную на Всемирные зимние студенческие игры) поставил Льва на финальный матч Кубка СССР с ЦСКА. Победили бело-голубые — 3:2, Яшин был безупречен. Знаменитый хоккейный бомбардир Алексей Гурышев даже предрек вчерашнему дублеру «большое будущее». Связанное, понятно, с воротами на ледовой площадке.

Интересно, что оптимистический прогноз вполне мог сбыться. Ведь Чернышев обкатывал на студенческих играх в Вене главную команду Союза перед грядущим через год чемпионатом мира, где мы собрались дебютировать. Яшин, благодаря Чернышеву и Лииву, уже многое постиг в новой игре и за медаль в чемпионате и Кубок СССР удостоился звания мастера спорта. Ворота сборной в 1954 году защищали Николай Пучков и Григорий Мкртычан. Не исключено, что если не первого, то второго Яшин мог из состава вытеснить.

Сам факт выбора между футболом и хоккеем в 1953 году весьма показателен. Казалось бы, ничто не сравнится с мячом и зеленым прямоугольником, а шайбой-то всего три года занимался. Но сомнения оставались. В футболе вон из дубля не вылезаешь — в хоккее сборная светит.

Так что переживания были.

А затем сказал — как отрезал: «Я выбрал футбол». И футбол вознаградит за верность.

В «Динамо» Яшин попал, можно сказать, случайно. О его детских и юношеских пристрастиях к обществу, где «сила в движении», до сих пор ничего не известно (в отличие, например, от много раз упомянутого Аркадия Чернышева, с юных лет мечтавшего носить букву «Д» на майке). Когда же пришлось идти в армию, то попались внутренние войска. Это и обеспечило динамовское будущее. Если бы любые иные — вероятнее всего, случилась бы армейская футбольно-хоккейная карьера.

С этим ясно. Вопрос в ином: почему он из «Динамо» не ушел? Нет, не в 53-м и тем паче не позже, когда уже сформировался первоклассный состав, великолепный коллектив во главе с одним из лучших советских тренеров М. И. Якушиным. Тут уж, конечно, от добра добра не ищут. Так ведь в 50-м, скажем прямо, и вовсе никакого добра не было! И не дубль сам по себе главное, не дряхлый автобус, штурмующий родные дороги, рискуя рассыпаться на запчасти (именно такое транспортное средство доставляло на матчи резервный динамовский состав), — ужас состоял в беспросветности. Остальные молодые, задорно поющие дублеры собственного шанса ждут, может, дождутся. А он его уже имел. И не воспользовался. Его убрали насовсем. Генерал же недвусмысленно проорал, что больше не хочет его видеть.

Причина для того, чтобы сменить клуб (или хотя бы попробовать сделать это), — налицо. И что удержало? Хоккей? Так с ним он всё одно вскоре расстался. Или уходить некуда и никому дебютант-неудачник не нужен?

В книге «Счастье трудных побед» сообщается об определенных реальных предложениях других клубов. Каких — не говорится. А утверждается однозначно: «Динамо» Яшин бросить не мог. И точка.

А если всё же порассуждать? Ситуация у молодого футболиста трудная. В любом случае покидать Москву ее уроженцу смысла нет. В столице в то время насчитывалось шесть клубов. Получается, была возможность выбрать из пяти. В ЦДКА дублера и вправду не ждали: вратарская линия укомплектована. ВВС собирали самые сливки: только что подопечные Василия Сталина заполучили из «Торпедо» превосходного Анатолия Акимова. «Локомотив», да не обидятся сегодняшние почитатели железнодорожников, на тот момент был слаб и малоперспективен. Оставалось «Торпедо», ослабленное акимовским уходом. И… «Спартак», в котором аккурат в 1949 году завершил карьеру Алексей Леонтьев. Думается, в этих двух московских клубах шансы заиграть у Яшина были. Потому что заменившие известных мастеров Чернышев у красно-белых и Лесковский с Берлизовым у автозаводцев к вратарской элите всё же не принадлежали.

В 30-е и 50-е годы вообще господствовала преданность одной команде. Такого, как сейчас, калейдоскопа переходов в те времена не наблюдалось. Хотя и «лебединая верность», как у Яшина — «Динамо», Нетто — «Спартаку», Иванова — «Торпедо», встречалась не часто. Бывали и переходы — от обиды, отчаяния, невостребованности.

Это всё вполне подходит к случаю Яшина. А он, как писал Лев Филатов, «не пал духом, остался в „Динамо“». Сознавал, значит, мэтр отечественной журналистики, как трудно Яшину было «остаться, не пасть духом». Не поддаться соблазну. И победить.

Так отчего же? Коротко говоря: Лев Яшин не мог уйти из команды, совершившей триумфальное турне по Англии в ноябре 1945 года, — причем большинство героев тех славных баталий находились рядом. И на них можно не только восторженно взирать — их случается и послушать. И — вообще сказка! — потренироваться с ними или под их руководством. А ты, хоть пока молодой и несмышленый, принадлежишь к тому же обществу, что и эти герои, и защищаешь те же цвета.

Про британские подвиги «Динамо» написано архимного. Повторяться нет смысла, да и не по теме, посему скажу так: осенью 1945-го состоялась главная на тот момент победа советского футбола. Динамовцы показали доброжелательной и сверхкомпетентной публике, что в СССР умеют управляться с мячом так же здорово, как и с любыми видами оружия. Льву Яшину, знакомому с войной не понаслышке, такая близость поля брани и футбольного поля была очень даже понятна.

И «Динамо» станет для него больше, чем обществом, больше, чем клубом. «Моя единственная» — так говорят, сами понимаете, не про команду. Здесь уже то, к чему прирос, что стало частью тебя самого. Всю жизнь он останется динамовцем и будет последовательно, до конца, отстаивать интересы родного общества. Помнится, как в 1980-м, перед Олимпиадой, Яшин, высоко оценивая потенциал сборной К. И. Бескова, настоятельно советовал добавить к приглашенным футболистам вратаря Пильгуя и защитников Новикова с Никулиным. А уж как переживал, когда «Динамо» погрузилось в долгий, какой-то сонный кризис! Право же, ради одного Льва Ивановича молодые небедные люди могли бы показать нечто путное.

Однако пора вернуться в начало 50-х. Хоккей и футбол в те годы совмещали многие — графики обоих чемпионатов позволяли. За дубль футбольного «Динамо» Яшин заиграл отменно. Работать, то есть выручать, там приходилось много: защита не блистала. Здесь уже не до страха ошибиться или показаться смешным, не до самокопаний и переживаний после матча. Ибо если не ты спасешь, то кто же? Характерно, что в матчах за динамовский дубль Яшин отразил 12 одиннадцатиметровых ударов. Хотя самым большим мастером в этом компоненте игры не считался в продолжение всей звездной карьеры. По подсчетам А. М. Соскина, за всю последующую футбольную жизнь Лев Иванович отбил восемь ударов с «точки»: два в чемпионате Союза и шесть в международных встречах. А вот по молодости как прорвало: брал и брал почти всё. И на выходах действовал всё более и более уверенно. На глазах рос, наливался силой большой вратарь. В превосходной, как всегда, статье 1970 года «Предисловие к Яшину» Л. И. Филатов не случайно скажет про «три года невидимого миру труда, которые, скорее всего, и сделали Яшина великим вратарем».