Реванш - Илья Соломенный

Всё остальное — система безопасности здания, подход к нему, расположение квартиры и прочее, прочее, прочее — было давно известно.

Мой мобиль, кстати, был куплен за наличные и я до сих пор не удосужился поставить его на учёт. На руках имелась лишь бумажка на право владения, но его следовало подтвердить в любом региональном миграционном ведомстве. Чего я делать, конечно же, не намеревался. Всё равно из города придётся уезжать. Осталось последнее дело — и здесь меня больше ничего не держит.

По сути и задержаться пришлось оттого, что нельзя было заявится в контору к Саше, перевернуть там всё вверх дном, покопаться в его голове и спокойно уйти.

Точнее — я мог так поступить. Но не стал. Пороть горячку сейчас — совершенно бессмысленно, некуда уже торопиться. День-другой ничего не изменит.

Так что я организовал за своим бывшим другом наблюдение. Большую часть времени сам вёл его, находясь неподалёку от цели, но иногда меня сменял Ким. Он старался не отсвечивать, проводя большую часть времени в гостиничном тренажёрном зале, и был только рад заняться чем-нибудь… что умеет. Ожидаемо, в слежке мой старый знакомый оказался хорош — академия «Оборонэкса» и годы службы на корпорацию не прошли даром.

Мы выяснили полный распорядок дня Саши в пределах одной недели. Сейчас шла вторая — и алгоритмы его жизни не менялись. Бывший друг как заведённый повторял одни и те же действия, лишь изредка меняя их порядок. Ничего нового — работа, пустой дом, виртуал, встречи с семьёй, встречи с любовницей, у которой есть ещё четверо любовников, снова работа, лёгкие наркотики, встреча в баре, пустой дом, виртуал, работа…

Я узнал о жизни Саши всё, что только мог. Несколько раз использовал нейродемона, чтобы добраться до его защиты и прощупать её. Дважды уходил по цифровым следам юриста через посещенные им станицы и заведения, и дважды эти следы приводили меня к его персональному хранилищу данных. Оно находилось в двухэтажных апартаментах — там я уже побывал, и смог вытащить все данные, какие только нашёл. Они уместились на один антрацитовый браслет — точно на такой, который мне передала Женя.

И да, я изучил каждый из тех файлов, прежде чем решиться на сегодняшнее дело.

Вопреки тому шоку, который довелось испытать, увидев имя Саши в судебных протоколах, всё оказалось не так круто. Он вообще не тянул на роль разоблачителя. И вся его скучная, серая, прогнившая жизнь это подтверждала.

В отличие от Годунова, Озёров не поднялся после нашего ареста. Несколько лет вёл частную адвокатскую практику, не слишком успешную. Ненадолго увлёкся наркотиками, заделал сына молодой девчонке и спровадил её подальше в провинцию. Бары, алкоголь, беспорядочные половые связи. Потеря клиентов, ухудшение состояния здоровья, продажа дома, покупка квартиры. Которая сейчас тоже была под угрозой конфискации за долги. За десять лет Саша ничего не приобрёл — умудрился лишь потерять то, что ему досталось после моего ареста.

Видимо, чтобы улучшить свое благосостояние, бывший друг несколько раз впутывался в не слишком чистые, а местами и откровенно дурно пахнущие, дела. Из парочки из них его вытаскивал Петя.

Но потом Годунову надоело быть нянькой, и он предупредил Сашу, чтобы тот больше на него не рассчитывал. Я видел это воспоминание. Болван хранил его дубликат в своём хранилище.

Озёров припомнил, что он для Годуновых сделал, и якобы почти ничего не получил, в отличие от них. Петя заявил ему, что он зажрался, и после ареста Соколовых получил дом, жирный счёт, увесистую клиентскую базу. Полный комплект, так сказать. Спор этот был недолгим — ведь по сути, спорить парням было не из-за чего. Однако это была практически прямая улика, указывающая на инициатора той сделки — Петю. После просмотра этого разговора я уверился, что за всем стоит именно он — в разговоре на это указывалось весьма прямолинейно.

Саша знал, что он всё профукал, не сумел ничего добиться даже с теми стартом, что дало ему предательство. Тем обиднее, что у друга всё сложилось куда как лучше.

Петя пригрозил юристу, что если тот будет гнуть пальцы, Годунов-младший не сможет его защитить от отца. Тому лишние проблемы вообще не нужны, и он разберётся сразу, жёстко — так было сказано.

Саша притих, а Годунов исчез, и в Сочи больше не появлялся. Это была зацепка. Воспоминание оказалось связано с двумя предыдущими разговорами Саши и Пети. Они тоже являлись сохраненными воспоминаниями (об этом явно говорили внутренние ссылки), но к сожалению, в личном хранилище Саши отсутствовали. А это значит, что найтись они могли только в одном месте — на нейрочипе юриста. И чтобы их достать, всё-таки придётся залезть ему в голову.

Самый «верняк» — это выбрать момент, когда цели никто не хватится достаточно долго. Восемь, десять, двенадцать, четырнадцать часов. Чем дольше — тем лучше. Будет гораздо больше времени на то, чтобы разговорить человека.

Мне, к счастью, этого делать не требовалось. Нужно было только знать — что и где искать. И я это знал. Какое-никакое время мне всё же было нужно — но в гораздо меньшем объёме, чем если бы пришлось просто пытать Сашу. На мою удачу — делать этого не придётся.

Тем не менее, момент был выбран согласно первоначальному замыслу — крайне удобный.

На этой квартирке Саша (обычно по субботам) встречался с девушками. Сегодня он приехал сюда в шесть вечера. Из перехваченного разговора с подружкой стало ясно — он ждёт её в восемь. Что ж… Я решил делать всё наверняка — подождать до половины восьмого и отправиться на «приватный разговор» вместо девчонки. До завтрашнего обеда, как минимум, никто не потревожит юриста. А скорее всего — до обеда понедельника.

Что до девчонки — её перехватит Ким и… чем-нибудь отвлечёт.

Я посмотрел на часы в нижней правой части линз. Девятнадцать двадцать пять. Высиживать минута в минуту? Нет, совсем необязательно. Пора.

Проверив пистолет, убрал его в кобуру. Открыл валяющийся на пассажирском сиденье рюкзак, достал оттуда несколько предметов. Первым из них была флэш-маска. Та, что имелась у меня, являлась продвинутым образцом. Прозрачная и тонкая, она надевалась на лицо и прилипала к нему. Нано-частицы, из которых и состояла поверхность маски, могли быть запрограммированы на бесконечное множество действий, но конкретно эти создавали в нескольких миллиметрах от лица крохотные засветы. Каждый нанит — свой засвет. Владелец маски, разумеется, ничего этого не видел, а вот камеры видеонаблюдения, голо-сканеры и прочие системы безопасности — очень даже.

На любой записанной картинке моё лицо будет выглядеть просто как одно засвеченное пятно.

Я взял небольшую поясную сумку с оставшимся снаряжением, надел её, спустился с парковки и пересёк улицу, стараясь не попадать в зоны досягаемости камер. Кое-где всё же пришлось пройтись демоном — просто чтобы не оставалось следов. Ни одна местная структура не могла похвастаться хорошей защитой. Омуо внедрялся в такие с лёгкостью, и уходил незамеченным.

Дом пришлось обойти — серая бетонная двадцатиэтажка была втиснута на самом краю гигантского жилого массива, между автострадой и тремя огромными комплексами-ульями. На торце старого здания имелась пожарная лестница — она пронзала двадцать жестяных балконов. На каждый из них вела дверь с каждого этажа, так что попасть в здание незамеченным было несложно.