Инкогнито - Анна Яфор

Сделанное утром предложение подруги побыть с Настей оказалось очень уместным. Малышка любила бывать в гостях, а Юлин сын, хоть и был старше на целых шесть лет, всегда с удовольствием с ней играл. Так что проблем не будет, да и засиживаться в ресторане допоздна она не собиралась. Познакомиться с сотрудниками агентства поближе не помешает, тем более что пока не удалось ни на шаг приблизиться к разгадке.

Скрывая неловкость, улыбнулась Аркадию в ответ:

– С удовольствием, только у меня маленькая дочка, поэтому времени будет немного. И спасибо за доверие, постараюсь Вас не разочаровать.

Мужчина приподнял бровь, усмехнувшись.

– Уверен, что не разочаруешь. Только ко мне на «ты», пожалуйста. Я не в том возрасте и положении, чтобы воздвигать дистанции, которые в нашей работе совсем ни к чему. Андрей, ты мне нужен на пару минут.

Перед входом в свой кабинет, добавил:

– Алиса расскажет тебе обо всем, что нужно, и познакомит со спецификой работы. Будут вопросы, сразу обращайся к любому из нас.

Когда мужчина скрылся за дверью, Алиса весело рассмеялась.

– Видишь, а ты переживала! У нас мировой директор. И все остальные тоже.

Ну да, еще же есть и остальные. Если встреча с половиной сотрудников вызвала столько эмоций, что же будет дальше? Обдумать это Арина не успела, вновь услышав, как открывается входная дверь. И застыла, понимая, что такого количества потрясений не переживала уже давно.

Права была Юлька, отговаривая ее от этой затеи. Ну и что произойдет, когда она узнает, кто являлся автором послания? Сам директор, Андрей или вот этот незнакомец? Или четвертый, если он такой же, в чем Арина почему-то не сомневалась. Похоже, Алиса забыла предупредить, что кроме фишки с буквой «А» в имени обязательным требованием для персонала является модельная внешность. А для новой сотрудницы просто решили сделать исключение, в силу острой нехватки кадров. Да такие мужчины НИКОГДА, ни при каких обстоятельствах не захотят иметь с ней ничего общего! Разве что написать еще одно письмо, по блату, со скидкой или вообще бесплатно. Но не больше…

Он был слишком красив, чтобы заинтересоваться такой, как она. И наверняка не одинок. Если и не женат (хотя отсутствие кольца еще совсем не показатель!), то наверняка рядом есть та, которой отдано его сердце. Иначе быть просто не может. Подобные ему (и Андрею, и Аркадию) не доживают до такого возраста в одиночестве.

– Алекс, познакомься: это Арина, наша новая сотрудница.

В его глазах мелькнуло изумление, тут же сменившись каким-то удовлетворенным спокойствием.

– Арина? Изумительно. И кто же придумал такой потрясающий псевдоним? Наверняка Аркадий?

Алиса рассмеялась.

– Она на самом деле Арина. Можешь себе представить?

Мужчина пожал плечами.

– С трудом. Но если это правда, остается только порадоваться. Действительно удача.

Он обнажил в улыбке белоснежные зубы и обратился к женщине.

– Надеюсь, Вам будет комфортно со всеми нами. Или можно сказать: тебе?

Куда она вляпалась? Ей не стоило вообще делать ту нелепую заявку. Жила ведь как-то раньше, не зная о существовании агентства с загадочным названием и еще более загадочными сотрудниками. И дальше бы двигалась по накатанной колее.

Но лишь подумала об этом, поняла, что не хочет возвращаться назад: в мир, почти лишенный эмоций и переживаний женщины. Оказывается, она не разучилась чувствовать. И хочет нравиться кому-то, гораздо сильнее, чем прежде. Потому собралась с силами и кивнула в ответ, улыбнулась, хотя это было непросто:

– Можно… – и сама протянула руку мужчине. – Рада познакомиться.

Ждала всего лишь рукопожатия, но он, подобно Андрею, склонился к ее ладони с мимолетным касанием губ.

– И я рад. Меня зовут Александр, лучше просто Алекс. Лисен, я буду у Аркадия, понадобится помощь – зовите.

– И чему же ты рад, просто Алекс?

Насмешливый голос заставил Арину вздрогнуть. Что ж, вполне закономерное завершение знакомства. Еще один красавец… на ее голову. Теперь она точно никуда не сбежит, как бы неловко не чувствовала себя рядом с ними.

Александр усмехнулся, приветствуя вошедшего.

– Испортил мне всю малину! Я как раз пытался произвести впечатление на нашего нового сотрудника, а тут ты явился…

Мужчина подхватил шутливый тон.

– Если новый сотрудник – эта прекрасная дама, я тоже хочу произвести впечатление.

Подошел к Арине довольно близко, но не нарушая допустимую границу приличия.

– Артем, прошу любить и жаловать.

От его улыбки что-то екнуло внутри, а по телу растеклось приятное тепло.

– Арина. Очень приятно…

Взгляд мужчины казался медовым, но в этой сладости не чувствовалось приторности. Неужели им всем действительно приятно ее видеть? Или дело в том, что агентство нуждается в новых работниках? Как бы хотелось разобраться. Поверить в то, чему противился разум. Вернуть давно позабытую уверенность, что она тоже достойна внимания и любви, как любой другой человек…

***

Птичка… Маленький нахохлившийся воробышек, сорванный злым ветром с насиженного местечка. Как она очутилась здесь? Зачем? Такая взволнованная, испуганная и … прелестная в своей искренности. Просто невероятно: смущалась, как школьница, от одного только мужского взгляда. И ладно бы на самом деле имела повод для стеснения или робости. Ее внешность слишком отличалась от привычных канонов, но от того казалась еще более притягательной. А она об этом даже не догадывалась.

Мужчина нахмурился, злясь на того, кто вселил в нее неуверенность, научил сомневаться в себе и ждать подвоха в каждом слове или действии. Из-за таких вот мерзавцев замечательные, достойные женщины почему-то привыкают ставить себя ни во что. И страдают, натыкаясь на острые шипы действительности.

Он неожиданно вспомнил заявку, что так настойчиво вручила ему Алиса накануне Нового года. Незнакомка, которой писал, могла быть похожа на эту… Арину. Редкое имя. Редкая чистота в глазах. Редкое, трогательное волнение, окрашивающее позолоченую веснушками нежную кожу в необычайный оттенок. Отчего-то захотелось тронуть эти солнечные крапинки, почти утонувшие в румянце смятения. Согреть в своей ладони тонкие пальцы, наверняка холодные, иначе она не стала бы теребить их так отчаянно.

Вздохнул, отгоняя непрошеные мысли. Если кому-то и суждено греть или успокаивать эту пташку, то явно не ему: в собственной жизни давно не осталось ни тепла, ни покоя.

Пожалел сегодня сердце –

не отдал,

Хоть и, собственно, отдать

было нечего…