Опасное желание - Кара Эллиот

«Она грустит? – подумал Камерон. – Нет, скорее ее состояние можно назвать задумчивостью». Софи всегда слушалась голоса разума и подавляла свои эмоции.

Камерон погрузился в воспоминания, мысленно вернувшись в те дни, когда у них все было общее – переживания, шутки, надежды и мечты. «Но может быть, я глубоко заблуждаюсь, думая, что Софи когда-то была моей?» – мелькнуло у него в голове.

В те годы они были слишком молоды. Софи исполнилось шестнадцать, а Камерон был всего лишь на год старше нее. Наивный, он в ту пору полагал, что любовь может осилить все преграды…

Взрыв смеха, донесшийся из ближайших кустов, вернул его к действительности. У него еще есть время убежать отсюда. Он умел уходить незаметно, сливаться с мраком, растворяться во тьме.

Камерон почувствовал неуверенность в себе, что-то похожее на смятение охватило его. Воспоминания о далеком прошлом были ему неприятны. Камерон долго вырабатывал в себе способность жить только настоящим, полагаясь на свой ум и чувство юмора.

– И я не изменю себе, – поклялся он. – То, что сейчас происходит, всего лишь минутная слабость.

Он и Софи были идущими разными курсами кораблями, которые на мгновение встретились в ночи.

Софи и ее родственники остановились у начала Темной Тропы, ведущей в неосвещенную аллею, – излюбленное место свиданий тайных любовников. После препирательств с Джорджианой Эдвард согласился на ее уговоры сделать несколько шагов по этой опасной аллее. Он предложил племянницам взять его под руки, а супруге приказал идти впереди.

– Мне не интересна эта прогулка, – заявила вдруг Софи. – Меня не влекут приключения, поэтому я остаюсь здесь и буду ждать вашего возвращения.

– Одна? – спросила Гермиона.

– О боже! Здесь же светло, как днем, и вокруг полно людей. Чего вы опасаетесь? Я нахожусь в полной безопасности. Ступайте!

Подувший с реки ветерок зашелестел листвой, и она задрожала, словно в танце. Плотнее закутавшись в шаль, Софи отошла на освещенное место возле кустарника.

– Ну вот, моя дорогая, ты и совершила роковую ошибку, – пробормотал Камерон, наблюдая за ней из своего укрытия. – Нельзя поступать так неосмотрительно, когда за тобой охотится хищник.

– Сс-с…

Софи почудилось, что кто-то прошептал ее имя. Но она тут же подумала, что это всего лишь игра воображения, она приняла шорох листьев под порывом ветра за человеческий голос. Но через некоторое время звуки стали более отчетливыми, и она насторожилась.

– Ссссофи…

Она огляделась вокруг.

– Кто здесь?

Ответа не последовало, и лишь длинные листья рододендрона снова тихо зашелестели.

– Я не желаю, чтобы меня водили за нос! – заявила Софи. – Будь ты демоном или джинном – выходи, я не боюсь тебя!

Стиснув зубы, Софи раздвинула ветки кустарника и с решительным видом углубилась в чащу. Она хотела во что бы то ни стало найти того, кто подшучивал над ней. Возможно, выпитое вино придавало ей отваги, но Софи стало вдруг больше невмоготу робеть и соблюдать осторожность.

Внезапно ее запястье перехватила сильная рука в черной кожаной перчатке.

– Какая храбрая девушка!

Софи сумела сдержать рвущийся из груди крик испуга.

– Храбрая, но глупая, – продолжал мужской голос. – Ведь на моем месте мог бы оказаться убийца или того хуже.

Софи узнала того, кому принадлежал голос. Это был Пират, ее Пират. Его лицо скрывала маска, а сам он был закутан в плащ из дорогой ткани.

Страх Софи как рукой сняло. Прикосновения этого человека, его запах и еще что-то неуловимое успокаивали ее.

– Что может быть хуже смерти? – спросила она.

– Есть женщины, для которых добродетель превыше самой жизни.

Мурашки побежали по спине Софи.

– Вы намекаете на то, что моя добродетель находится в опасности?

Пират издал смешок.

– Как сказать! Это будет кое от чего зависеть.

– Вы всегда отвечаете на вопросы так уклончиво?

– Я думал, вы догадаетесь спросить: «От чего именно?»

– Прекрасно. От чего именно?

– От многих вещей.

– Фу! Вы смеетесь надо мной, сэр, а мне наш разговор не кажется забавным. – Софи попыталась высвободить свою руку, но Пират крепко сжимал ее. – Отпустите меня… головорез… пират!

Выпустив ее запястье, он снял шляпу и с усмешкой отвесил поклон.

– Я предпочел бы, чтобы меня называли Корсаром. Это звучит более изящно, вам так не кажется?

Ветерок развевал его длинные волосы, несколько прядей опутали золотую серьгу в его ухе. Софи разглядела, что серьга имела форму крохотного меча.

– Кстати, прошу заметить, ваша голова на месте, горло не перерезано, – насмешливо бросил он.

Софи машинально схватилась за горло, и Пират снова засмеялся. Луч света упал на него, и Софи разглядела, что не только его маска, плащ и волосы, но и шелковая рубашка под плащом была черного цвета. Но ей в глаза бросилось и яркое пятно. Подкладка плаща Пирата была розовой.

– Я требую, чтобы вы сказали, почему преследуете меня.

– А разве я вас преследую? – Он приблизился к ней еще на полшага, и, несмотря на вечернюю прохладу, Софи вдруг стало жарко. – Вы, наверное, перепутали меня с толпой своих верных поклонников, которые не отстают от вас ни на шаг.

– Какая чушь, – пролепетала Софи. – У меня нет никаких поклонников, я обыкновенная провинциальная старая дева, у меня нет ни денег, ни красоты. Вряд ли такая женщина, как я, может привлечь чье-то внимание.

– И тем не менее я знаю ваше имя и вашу биографию. Вы – мисс Софи Лоуренс из Террингтона, деревушки, расположенной на побережье в графстве Норфолк.

Софи судорожно вздохнула.

– Это вас не пугает? – спросил Пират.

«Нет, это меня интригует, – подумала Софи, – хотя я не могу объяснить почему».

Пират воспринял ее молчание как приглашение подойти еще ближе.

– По-видимому, не пугает, – пробормотал он. – Я заметил, что, несмотря на спокойный характер, вы не робкого десятка.

Его ладони легли ей на плечи и заскользили к горлу. Вскоре большие пальцы Пирата коснулись выемки между ее ключицами.

Пульс Софи участился, и она почувствовала, как у нее дрожит жилка под его рукой, затянутой в перчатку из мягкой кожи.

– Я ведь могу закричать, – прошептала она.

– Верно, но я не думаю, что вы станете поднимать шум. – Его усмехающиеся губы были совсем рядом. – Судя по всему, вы надеетесь, что я вас снова поцелую.

– К-какая чушь, – запинаясь, пролепетала Софи.