Подари мне волшебство - Кара Колтер

– Она идет прямо в угол.

Наконец-то они были уверены, что пони попался в ловушку. Он загнал сам себя в угол между забором, отделявшим ферму от ближайших соседей, и плотными посадками елей.

– По крайней мере, он хоть пошел сюда, а не к шоссе.

– Ты любишь ее, – настаивал Сэм.

– Нет. Я просто не хочу, чтобы она пострадала, как и любое другое живое существо.

Сэм осторожно, боком продвигался к пони, который наконец осознал, что попался. Он схватил протянутую морковку и быстро сжевал ее, пока Сэм осторожно подбирал веревку, которая была привязана к сбруе.

Молли проглотила морковь, и, чтобы доказать, что так просто не сдастся, ухватила зубами кусок штанины Сэма вместе с его бедром. Он вскрикнул и выронил веревку, которую, к счастью, быстро подхватила Ханна, прежде чем Молли предприняла еще одну попытку побега.

– Я добавлю еще пять тысяч к цене за ферму, если она не будет поставляться в комплекте! – пробурчал Сэм.

Он пошутил, надеясь снова увидеть улыбку Ханны, но от его взгляда не укрылось то, что на ее лице появилась тревога, а не радость.

– И куда же ее девать?

– В зоопарк? – с надеждой предположил Сэм.

– Ты только что сам удостоверился в том, что она совершенно непригодна для зоопарка. Она кусается.

– Тогда как насчет каруселей на ярмарках, когда пони катают детишек по кругу? Мне кажется, она даже голову не сможет повернуть, чтобы кого-то цапнуть.

Ханна, наверное, даже не предполагала, какой ужас отразился на ее лице от услышанного предложения.

– Она уже слишком старая для этого! Я бы не позволила ей даже возить на ферме крошечные красные сани!

Пони наконец сдался, но крайне неохотно. Пока они шли обратно через ровное заснеженное поле, она постоянно останавливалась и упиралась. Очередная невидимая стена, разделявшая Сэма и Ханну, рухнула, когда он подталкивал пони, а она тянула его за узду. Снег прекратился, и сквозь рваные облака сияли яркие звезды. Вечернюю тишину нарушал лишь их смех.

Наконец пони занял свое место в стойле и жевал свежее сено, которое ей ловко набросала вилами Ханна, с нескрываемым удовольствием. Несколько соломинок застряло в волосах Ханны, и Сэму пришлось засунуть руки поглубже в карманы, чтобы удержаться от желания вытащить сено из ее волос.

– У нее совсем нет соли, – покачала головой Ханна. – И солома у нее несвежая.

Сэм проследил за ней взглядом и увидел, что Ханна внимательно осматривает сарай. Она нахмурилась, и маленькая морщинка залегла между ее бровей.

– Я должна была внимательнее относиться ко всему этому, – печально проговорила Ханна, ее голос был насквозь пронизан чувством вины. – Это место позорит память моего отца.

Сэму хотелось как-то утешить ее, но все, что она говорила, было правдой. Повсюду царило запустение. Это уже была не та ферма, которую он помнил из своей юности: уютная и блестящая чистотой, словно рождественская открытка.

Когда они вышли наружу, Ханна глубоко вдохнула чистый морозный воздух, который опьянял своей первозданной чистотой и легким хвойным ароматом. Их совместный вечер должен был закончиться, но они стояли у дверей сарая плечом к плечу, глядя в звездное небо.

– Она тебе содрала кожу на ноге? – спросила наконец Ханна. – Когда укусила.

– Кажется, да.

– Надо обязательно посмотреть. В рану могла попасть инфекция, тогда будет воспаление.

Сэм подумал о месте, в котором был укус, и о том, что Ханна собирается на это место взглянуть. Видимо, она подумала о том же, потому что румянец пятнами проступил на ее и без того розовых от холода и погони щеках.

– Да все в порядке.

Ханна смотрела на дом, и он сразу почувствовал, что она не хочет приглашать его внутрь. Без сомнения, дом находится в еще большем запустении, чем сарай.

– Дом был закрыт с тех пор, как умерла твоя мама?

– Да. – Ханна тяжело вздохнула, но, когда она посмотрела на Сэма, лицо ее стало непроницаемой маской. – Спокойной ночи, Сэм, – сказала она. – Спасибо за помощь. Увидимся завтра.

Разве? Не он ли недавно пообещал себе, что поможет поймать ей пони, а потом попросит кого-нибудь из подчиненных встретиться с ней и предложить определенную сумму за ферму? Разве он еще не понял, что Ханна, сама того не понимая, толкает его на опасную дорожку, и он должен отступить, а не лететь на смертоносный свет, как мотылек?

Он наблюдал, как она осматривается вокруг – на потемневший дом, в котором она выросла, на сарай, а потом она посмотрела на дорогу, ведущую дальше. Все верно, там большой ангар. После того как люди проезжали мимо причудливого дома и сарая, они приходили в ангар, где и происходило все рождественское волшебство.

Сэм вспомнил, что раньше он был окрашен в красный цвет с белой каемкой. Бойкая вывеска на двери свидетельствовала о начале рождественских мастер-классов. Роскошные венки и гирлянды украшали стены. С одной стороны были стойки для срезанных елок, а хорошо утоптанная тропа вела к живым деревьям, где можно выбрать себе елку по вкусу и даже помочь срубить ее.

После того как Сэм и его друзья загнали донельзя униженную Ханну в костюме эльфа в дом, пони, привязанный к саням, остался стоять там, где ее бросила хозяйка. Сэм был готов уехать сразу же после их недолгой встречи с Ханной, но его друзья настаивали на том, чтобы покататься на коньках и бесплатно выпить горячего шоколада.

Внутри ангар был просто огромным, но явно недоделанным. Голые стены визуально расширяли и без того большое пространство. Около двери на прилавке находился кассовый аппарат, за которым стояла миссис Меррифилд, мать Ханны. Эта сторона амбара была занята рождественскими украшениями и конфетами ручной работы, холщовыми мешочками с какао и разными сортами чая.

Если его воспоминания верны – а Сэм был практически на сто процентов в этом уверен, – в следующей секции размещались длинные столы, где можно было посмотреть, как изготавливаются венки. А позади было огромное пространство с небольшой эстрадой в дальнем конце и скамейками вокруг нее. Там была детская игровая площадка со старомодными игрушками: деревянные лошадки-качалки, старинная железная дорога с поездом и несколько маленьких наряженных елочек.

Несмотря на огромные размеры, в тот день амбар был переполнен, и в воздухе витало праздничное настроение. Большая пузатая печь источала тепло, в ее центре стоял большой кувшин с какао. На эстраде выступал церковный хор, исполнявший рождественские хоралы, музыка заполняла все огромное пространство.

Корзины, наполненные омелой, заготовки под венки, украшения и подсвечники ручной работы из хвойных веточек занимали все свободное место. Смесь ароматов кедра, сосны и ели была тем пьянящим запахом Рождества, которого Сэм никогда не ощущал дома.

Сэм вспомнил, что там еще была дюжина наряженных елок, выставленных для конкурса. Одна была украшена исключительно в фиолетовых тонах, другая была посвящена разным хобби – она была украшена миниатюрными удочками, блестящими латунными пулями и винтовками. Люди, представившие елку, декорированную белоснежными ангелами, выиграли главный приз – восьмифутовую голубую колорадскую ель, но выигрыш пожертвовали людям, которые в силу жизненных обстоятельств не могли позволить себе покупку рождественского дерева.