Дикий мир нашего тела. Хищники, паразиты и симбионты, которые сделали нас такими, какие мы есть - Роб Данн

Когда-то на просторах от Канады до Мексики обитали десятки миллионов вилорогих антилоп. Потом началось покорение Дикого Запада, и в страну антилоп явились алчные первопроходцы с ружьями. Вилорогих антилоп убивали, как бизонов, – для пропитания и развлечения – до тех пор, пока их не осталось несколько миллионов, потом несколько сотен тысяч, а затем и просто тысяч. Редкие особи с телятами испуганно прятались в высокой траве. Позже, с организацией заповедников, численность вилорогих антилоп стала постепенно расти, и их стадо начало восстанавливаться. Сегодня поголовье этих животных составляет от десяти до двенадцати миллионов особей, обитающих на сохранившихся участках прерии. Склонив головы, они пасутся в траве и при малейшем шорохе стремительно убегают.

Считать вилорогих антилоп так же трудно, как ворон или облака на небе. Они то повсюду, то нигде. В большинстве мест своего обитания эти животные остаются неизученными, безымянными и абсолютно дикими. Но есть пастбища в Национальном бизоньем парке Монтаны, где вилорогие антилопы изучены хорошо. Трава в тех местах вытягивается им до середины боков, после чего останавливается в росте. При сильном ветре растительность клонится к земле, открывая этих грациозных животных, тревожно поводящих по сторонам своими большими карими глазами. Национальный бизоний парк – место достаточно дикое для того, чтобы животные могли пастись, спариваться, рождать потомство и умирать, не будучи никем замеченными. Но это замкнутый, ограниченный мир, и нужны были люди, которые смогли бы наблюдать нескольких животных на протяжении их полного жизненного цикла и вывести из этих наблюдений какие-то обобщенные истины. Так получилось, что такими людьми в 1981 году стали зоолог Джон Байерс и его жена Карен. Джон и Карен переехали из Чикаго в Москву (штат Айдахо), где Джон стал профессором местного университета. Когда наступало лето, они уезжали на своем вездеходе из Москвы в Бизоний парк. На этой машине они и въехали в новую, неизведанную область своей жизни[15].

Когда Джон и Карен углубились в прерию, она раскинулась перед их взором во всем своем великолепии. Казалось бы, самая обычная степь – открытая и выжженная солнцем, как африканская саванна. Но поездка постепенно обретала глубокий смысл. Джон и Карен чувствовали, что возвращаются домой, где каждое явление наполнено глубоким смыслом. Они ехали по серо-зеленой овсянице, шалфею и ползучему пырею, оставив далеко позади леса и свою привычную жизнь. Это было абсолютно открытое, но очень сложное по структуре пространство. Джон позже назвал это место «полом неба»[16]. Прерия крепко держала их все лето, а быть может, взяла в плен и на всю жизнь.

Переехав в прерию, Байерсы сразу же обнаружили вилорогих антилоп. Они наблюдали за стремительным бегом животных до тех пор, пока они не исчезли за горизонтом. Но главной задачей Байерсов было поймать несколько антилоп. Каждое отловленное животное нужно было пометить, а потом наблюдать за ним – в одиночку или в паре – в течение нескольких лет, а если удастся, то и дольше. Но поймать вилорогую антилопу – дело нелегкое. Взрослые особи очень быстро бегают, а детенышей трудно найти. Но Джон и Карен не унывали. В конце концов им удалось обнаружить самку с двумя детенышами. Мать убежала, а детеныши, оцепенев, замерли на месте. Джон наклонился и поднял их своими большими руками. Малышей предстояло измерить, взвесить и пометить. Оленята были крошечными, как птички, – казалось, что место им в воздухе, а не на земле. Джон и Карен надеялись, что им удастся поймать других антилоп, если они будут следить за этими двумя детенышами. Сердечки малышей отчаянно колотились, когда Джон и Карен отпустили их на волю.

Джон и Карен поселились в прерии, чтобы наблюдать за перемещениями вилорогих антилоп, за особенностями их питания, спаривания и за многими другими вещами. Как и все ученые, они надеялись извлечь из своих конкретных наблюдений знание о каких-то более общих истинах. Антилопы срывались с места в карьер и убегали, а Джон и Карен видели в них всякое живое существо, умеющее бегать. Джон и Карен исследовали организмы всех антилоп, которых им удавалось поймать, и на этих образцах они изучали организмы всех прочих травоядных.

Тем не менее, хотя Джон и Карен рассчитывали найти универсальный ответ, изучая вилорогих антилоп, они постоянно открывали все новые и новые данные, указывающие на исключительность этих животных и их отличие от всех остальных млекопитающих. Одно из таких отличий стало поистине головной болью для всех ученых, пытавшихся изучать вилорогих антилоп, – это быстрота их бега. Первым это отметил Одюбон, но это также видел и всякий, кто наблюдал вилорогих антилоп в течение хотя бы нескольких минут. На средних дистанциях вилорогие антилопы бегают быстрее гепардов. Они вдвое проворнее волков и могут обогнать едущий со средней скоростью джип. Порой они обгоняют и джипы, несущиеся по пересеченной местности. Вполне возможно, что этому животному принадлежит мировой рекорд в беге на средние дистанции. Их скорость обусловлена не каким-то биохимическим волшебством, а относительной длиной ног, крошечными размерами бесформенных копытец, большой мышечной массой и впечатляющим объемом легких. Ради скорости вилорогая антилопа пожертвовала размерами тела и количеством детенышей в одном помете. Такая скорость даже превышает необходимую: создается впечатление, что способность к быстрому бегу развилась у животных только потому, что это почему-то оказалось возможным. Скорости бега вилорогих антилоп было посвящено множество научных работ[17]. Авторы всех работ приходили к выводу, что такая скорость аномальна, интересна и немного странна. При этом вилорогие антилопы редко бегают в одиночестве. Они бегут или отрываются от преследования стаями, как рыбы или птицы, двигаясь при этом на удивление синхронно, едва ли не в ногу и с головокружительной скоростью. Помимо того, как они это делают, возникает еще один немаловажный вопрос: зачем?

Согласно теории Дарвина, эволюция не терпит излишеств. Естественный отбор скрупулезно отсекает все лишнее. Биологические материалы не расходуются зря, и ни одно животное не становится больше, сильнее и быстрее, чем это требуется для того, чтобы превзойти конкурентов. Если бы все животные на Земле были черепахами, то никому из них не надо было бы становиться зайцем, достаточно было бы стать самой быстрой черепахой. Но вилорогие антилопы, сбившись в стада, побивают все мыслимые рекорды скорости. Байерсы и другие исследователи, местные жители и охотники наблюдали вилорогих антилоп в течение многих тысяч часов – и все в один голос заявляют, что исключительно редки такие случаи, когда хищнику удалось бы догнать это животное. Это так – несмотря на то, что на многих особях надеты ошейники с радиомаяками и их перемещения хорошо отслеживаются, и несмотря на то, что легко выявляются случаи нападения хищников на детенышей[18]. Особенно часто детенышей съедают орлы, койоты и другие хищники. Но детеныши не убегают от опасности. Они цепенеют. Бегством спасаются взрослые особи, и если они убегают, то догнать их не может ни бурый медведь, ни серый волк, ни даже койот. Когда Байерсы впервые увидели бег вилорогой антилопы, он показался им вызовом естественному отбору, нарочитым исключением, примечательным во всех отношениях.