По ту сторону мечты - Юлия Цыпленкова

— Да быстрей же ты, копуша, — ворчала черноволосая девушка, сердито смотревшая на меня.

— Успеем, — ответила я, пожав плечами.

После обернулась к большому напольному зеркалу, отразившему девушку с волосами, похожими на пламя. Она самодовольно улыбнулась, рассматривая себя — девушка была прелестна. Ее ресницы и брови были темными, и это делало черты лица четче и ярче, несмотря на цвет ее волос. Ярко-зеленые глаза светились лукавством, и губы приоткрылись в улыбке, явив ровные белоснежные зубы.

— Какая же ты все-таки красивая, — вздохнула черноволосая девушка. — Если не будешь глупой, то сможешь удачно выйти замуж и получить всё, что захочешь.

Девушка в отражении чуть сузила глаза и едва заметно хмыкнула. Не над той, что стояла за ее плечом, но над ее словами, потому что думала она совсем иначе…

— Ашити, оденься.

Приказ, прервавший мой сон, прозвучал неожиданно, разорвав нить узнавания того, что явила ночная греза. Я испытала легкое раздражение, но села на лежанке, спустила ноги на пол и потревожила турыма. Он легонько цапнул меня за щиколотку, но боли не причинил, а я не обратила на него внимания.

— Что случилось, мама? — спросила я, потерев глаза.

— Оденься, — повторила она. — Мне будет нужна твоя помощь.

В это мгнвоение даже померкли мысли о коротком сновидении, потому что теперь я изнывала от любопытства. Я видела, как она надевает ритуальные одежды, но никак не могла понять — для чего. Однако расспрашивать не стала. За то время, что жила с шаманкой, я привыкла слушаться ее, потому вскоре стояла перед Ашит, готовая делать то, что она скажет.

— Набери снега, раздуй очаг и вскипяти воду, — велела шаманка.

— Что случилось? — с вдруг объявившейся тревогой спросила я, схватив металлические ведра.

— Я чую запах крови, и он всё ближе, — ответила Ашит. — Поспеши, дочка.

Это напугало. Однако медлить я себе не позволила и направилась на улицу, где уже вовсю завывала метель. Уруш выскочил следом за мной, и это придало немного уверенности. Я благодарно взглянула на зверя, шагнула за порог, а в следующую минуту охнула, ослепленная белой завесой.

Ледяной ветер едва не сбил с ног — метель брала своё. Это было ее время, и человеку не стоило выбираться за пределы теплого жилища. Дышать в этой круговерти оказалось тяжело. Мне чудилось, что мои легкие покрылись коркой льда всего за долю мгновения. Но напугало другое — я не увидела турыма.

— Уруш, — просипела я. — Уруш, ты где?

Он не отозвался. Почти задохнувшись, я все-таки набрала снег в ведра и повернула назад. Ветер, словно взбесившийся пес, налетел на меня и отогнал от порога. Нагнувшись, я упрямо зашагала к двери, но ветер вновь и вновь отталкивал назад. Меня било крупной дрожью от холода, паника, уже зародившаяся в душе, разрасталась с каждым новым мгновением.

— Мама! — закричала я, в отчаянной попытке бросившись к двери, и она открылась.

Ашит поймала меня за шиворот и втянула в дом. Сила у нее была совсем не старушечья. Шаманка, несмотря на видимую дряхлость, была женщиной крепкой. Она забрала у меня ведра, а я опять взялась за ручку, собираясь вернуться на улицу.

— Куда?! — строго рявкнула Ашит.

— Там Уруш, — ответила я хрипло.

— Никуда он не денется, — отмахнулась шаманка. — Турым не боится метели. Скоро сам придет. Раздевайся, сейчас дам отвар. Согреешься и вернешь себе силы.

Я еще немного постояла у двери, прислушиваясь к звукам, доносившимся из-за нее. Я надеялась, что Уруш поскребется, просясь домой. Однако ничего, кроме воя ветра, я так и не услышала.

— Ашити.

Вздохнув, я сняла теплую шубу и прошла к очагу. Шаманка сунула мне в руки деревянную кружку с отваром и велела:

— Выпей всё. Он горький, пей сразу.

И пока я давилась снадобьем, Ашит вернулась к своим приготовлениям. Я посматривала на нее, но продолжала ждать турыма. Даже то неведомое, ради чего мы встали посреди ночи, отошло назад, уступив место тревоге за моего любимца. Бросив на меня взгляд, Ашит что-то проворчала и направилась к двери. Она открыла ее и гаркнула, перекрыв рев ветра:

— Уруш!

И в дом вкатился снежный комок, сверкая бусинами довольных глаз. Он стряхнул снег на Ашит, а затем помчался ко мне. Налетел, едва не сбив со скамейки, и отскочил от нового окрика хозяйки.

— Успокоилась? — строго спросила Ашит.

— Да, — кивнула я, потянувшись, потрепала турыма и погрозила ему пальцем: — Ты меня напугал. Как тебе не совестно?

Не знаю, насколько турымам бывает стыдно и бывает ли вообще, но Урушу это чувство явно было незнакомо. Он снова встряхнулся, обдав меня брызгами растаявшего снега, и ушел к лежанке, кажется, собираясь спать дальше. Я тихонечко позавидовала ему, потому что борьба с ветром вымотала меня всего за несколько минут, а снадобье еще не начало действовать. И я скрыла зевок за ладонью, памятуя из прошлой жизни, что распахивать зев при наличии чужих глаз неприлично.

— Уже близко, — произнесла вдруг Ашит. — Как много крови… Ох… Смерть идет по пятам. Если не поторопятся, она настигнет.

— Кого? — я обернулась к шаманке.

— Танияр ранен, его кровь. Я чую.

— Кто такой Танияр?

— Уйди, — вместо ответа велела мать. — Уйди, Ашити. Позову.

Насупившись и ворча себе под нос, я ушла в умывальню. Там уселась на пол и закрыла глаза, решив, последовать примеру турыма. Однако зелье и стук в дверь заставили меня вскинуть голову и прислушаться.

— Кладите сюда, — велела Ашит. — И уходите.

— Мы должны знать… — начал неизвестный мне мужчина, но шаманка прервала:

— Узнаешь, когда наступит день. Сейчас идите, Смерть почти нагнала его. Уходите!

И больше никто не спорил. Я слышала шаги нескольких человек, затем скрипнула дверь, сделав на мгновение громче вой ветра, а после снова закрылась, и в доме воцарилась тишина. Ненадолго. Дальше зазвучал хот. Его глухие мерные удары показались мне ударами сердца. Бум… бум… бум… Обряд начался.

Я сидела, прижавшись спиной к стене, и слушала тихий монотонный напев Ашит. Слов было не разобрать, но они и не предназначались для меня. Моя названная мать говорила с Белым Духом, вымаливая у него жизнь для мужчины, который истекал кровью. И только удары хота продолжали оставаться самыми четкими и понятными звуками. Бум. Бум. Бум.

Снаружи продолжал завывать ветер. Он поднимал с земли снег, кружил его в стремительном вихре и снова кидал на землю. Холод, словно громадный коварный змей, полз по стылой земле, отыскивая себе жертву, чтобы накинуться на нее, поглотить и заморозить в своей ненасытной утробе. А где-то там, в этом снежной безумии, шли люди. В их сердцах была тревога за того, кто сейчас лежал в доме шаманки. И Смерть была всё еще где-то поблизости. Но куда она пойдет после того, как Ашит отнимет ее добычу? Быть может, за одним из мужчин, спешивших вернуться в поселение? Или же змей Холод опередит ее и заберет себе тепло живой плоти?