Возможность полюбить - Кэт Кэнтрелл

Алекс действовала на него так, что ему казалось, она начинает занимать место в его сердце, ранее принадлежавшем только покойной жене. Это выбивало его из колеи ничуть не меньше, чем известие о беременности Алекс. Но если он хотел иметь семью – а он действительно этого хотел, – ему придется убедить Алекс, что брак – это лучший вариант. И убедить себя оставаться стойким к тем чувствам, которые она в нем вызывала.

В жизни и в любви не бывает второго шанса, а это значит, что он никогда не полюбит другую женщину. Этот компромисс может оказаться куда сложнее, чем он рассчитывал.

– Хорошо, – согласилась она слегка охрипшим голосом. – Мы поговорим. Но тебе придется пересмотреть свою идею относительно женитьбы. Я не верю в любовь и институт брака.

Тест на отцовство, учитывая связи Филиппа, не занял много времени. Еще до обеда бумага с результатами, подтверждавшими слова Алекс, была у него в руках.

Все, как она и говорила. Ее немного задело сомнение Филиппа, как будто она пыталась навязать ему ребенка от другого мужчины. Ну хорошо, это ее задело довольно сильно, но она старалась не думать об этом, пока водитель Филиппа вез их сквозь плотное движение Вашингтона. Отец ее ребенка сидел рядом с ней, все еще сжимая в руках бланк из частного медицинского центра, который они посетили, чтобы сделать тест.

– Ты голодная? – спросил Филипп. Тон его голоса был вежливым, но отстраненным с тех пор, как она впервые произнесла слово «беременность».

Алекс мысленно назвала это «сенаторской маской». Она обратила внимание, что он надевал ее, когда обстоятельства диктовали ему быть терпеливым и дружественно настроенным, но без излишней фамильярности. Он надевал эту маску на встречах и пару раз на той самой вечеринке, но никогда по отношению к ней.

– Сомневаюсь, что я смогу что-то съесть, – пробормотала она. Ее желудок не готов был принимать пищу, и не только из-за тошноты, которая сопровождала ее почти круглые сутки. – Но если ты хочешь найти тихий ресторанчик, где мы могли бы поговорить – пожалуйста. Я не отказалась бы от чашки горячего чая.

Пришло время принимать какие-то решения. Алекс опасалась, что Филипп снова поднимет вопрос о браке. Они не могут пожениться только из-за сложившихся обстоятельств. Брак – для глупцов, которые думают, что любовь может длиться вечно. Ему все равно не удастся убедить ее.

– Может, просто прокатимся в лимузине? Все, что будет сказано здесь, не выйдет за пределы этого автомобиля, – Филипп немного рассеянно улыбнулся и нажал кнопку интеркома, чтобы поговорить с водителем. – Рэнди, не могли бы вы остановиться у ближайшего «Старбакса» и взять для мисс Мейер чашку горячего чая?

У Алекс затеснило в груди – этот человек своего не упустит. Она фальшиво улыбнулась ему в ответ. Как это возможно, что беременность вбила между ними такой клин? Они те же люди, которыми были на вечеринке. Они шутили и смеялись, и Филипп смотрел на нее так, словно она была единственной женщиной в зале.

Водитель Филиппа подрулил к стоянке и с ловкостью, присущей всем служащим Филиппа, протянул ей чай, прежде чем она успела зафиксировать, что они остановились. Алекс молча кивнула ему в знак благодарности. Держа чай, она смотрела в окно на шумный город.

– Прежде чем ты снова начнешь говорить о браке, я хочу, чтобы ты знал: эту возможность я не рассматриваю. Брак разваливается даже в лучших обстоятельствах, не говоря уж о худших.

Филипп внимательно посмотрел на нее и вытащил бутылку минеральной воды из скрытой ниши лимузина. Боже, эта роскошь когда-нибудь заканчивается? У Алекс была отличая зарплата, но она редко тратила сверх необходимого. Филипп же происходил из семьи нефтяников, и его благосостояние затмевало ее. Материальный дисбаланс никогда не был для нее особо важен, но когда речь шла об опеке, образе жизни, нянях и государственных школах в сравнении с частными, пропасть между ними становилась огромной.

– Раз уж мы делимся жизненными философиями и взглядами на жизнь, позволь мне рассказать о моих, – сказал Филипп, глядя Алекс в глаза. – Я не могу припомнить время, когда не был в курсе, что моя семья в своем роде уникальна. Взрослые в моем мире всегда обсуждали важные дела. Мы ходили на митинги и разговаривали с фермерами, промышленниками и банкирами во время поездок по стране. Я был зачарован этой деятельностью с самого детства. К десяти годам я узнал о повседневной жизни и бремени среднестатистических американцев больше, чем знают большинство взрослых.

– Ты родился в политической династии, Филипп. Я понимаю.

Он кивнул:

– Ты встречалась с моим отцом, он конгрессмен. Мой дед был сенатором, как и мой дядя. Мы заботимся о нашей стране, это у нас в крови.

Как ни странно, чем больше Филипп говорил о своей работе, тем быстрее с него падала маска сенатора. Было интересно наблюдать, как он снова превращается в человека, которым Алекс была очарована с первой встречи. Она не смела прервать его. Это был Филипп, о котором она грезила.

– А теперь у меня будет сын или дочь, – продолжил он. – Я всегда думал, что у моих детей будет такое же детство, как и у меня самого.

– Прости, но…

– Подожди, – мягко перебил он. – Я перехожу к самой важной части. Когда я женился на Джине, то думал, что у нас с ней будет именно такая жизнь, как я тебе описал. Но потом ее не стало. Она погибла в автомобильной аварии, и никто не может точно сказать, что именно тогда случилось, – она врезалась в телефонный столб. Так что я тоже не фанат брака. По крайней мере, того вида брака, который был у нас с Джиной.

– А что, есть другой вид? – ляпнула она, прежде чем успела подумать.

Алекс поймала себя на том, что внимательно рассматривала его лицо, пока он говорил о своей покойной жене. Зрелище было душераздирающим. Каково быть замужем за человеком, который настолько сильно тебя любит? До этого момента она не осознавала, что можно кого-то любить так сильно, что даже два прошедших года не притупили боль потери.

– Есть много видов брака, – сказал Филипп. – Вот почему нельзя быть на сто процентов уверенным, что ни один из них не работает.

– Мое детство не было таким сказочным, как твое. Я пережила поистине отвратительный развод родителей. В конечном итоге их браку пришел конец, как и твоему. Вот почему институт брака не работает: когда ему приходит конец, всегда остается травма. Вот почему нам не надо жениться.

– Мы все сделаем по-другому, – спокойно предложил он, несмотря на растущее возмущение Алекс. – Выслушай меня.

Любопытство взяло над ней верх. Если бы он начал разглагольствовать о романтике или выдвигать деспотичные требования, она бы немедленно попросила остановить машину. Но логика? Этот человек не мог придумать лучшего способа привлечь ее внимание.

– Хорошо, я слушаю. Какой вид брака мог бы сработать для нас, Филипп?

– На основе партнерства. Мы собираемся стать родителями. Я хотел бы растить нашего ребенка вместе, а не дергать его туда-сюда между отцом и матерью. Я хочу отмечать вместе семейные праздники, хочу, чтобы мы одинаково смотрели на воспитание и дисциплину. Думаю, проще всего этого достичь, если мы будем жить вместе.