Белая волчица - Юлия Стишковская

Отложила рисунки и взяла книгу. Она оказалась до такой степени старой, что мне казалось страницы вот-вот рассыпятся в руках. На первой же нарисованы волк и лугару. На второй их описание, и только потом сама легенда. Всё в точности, как говорил мистер Андерсон, за исключением двух вещей: у Белой волчицы особый запах и ещё она, как и истинный вожак бессмертна. У других волков есть право выбора, но чаще всего волки выбирают старость, обычную жизнь.

Всё внутри кипело от возмущения. Жестоко и не справедливо по отношению к избранным. Нет ничего страшнее того, как видеть смерть родных и друзей.

Боль отдалась в сердце. Переживаю, будто сама бессмертна. К счастью, родилась обычным человеком, но что-то не давало покоя. Чем больше читала легенду, тем больше она казалась мне правдоподобной. Рисунок альфы напоминал волка из моих снов.

На последней странице книги изображена кровавая битва между вервольфами и лугару, рисунок не для слабонервных. Кровь, разодранные на части тела.

Крики раздавшиеся снизу отвлекли меня от картинки. Я положила книгу и тихонько, чтоб меня не услышали, спускаться по лестницам. По голосам, мама спорит с бабушкой.

— Не кричи дочка, Кэтрин услышит.

— Как ты могла разрешить ей подняться на чердак, чтоб отыскать книгу с этой ужасной легендой. — мама сердилась на бабушку.

— Легенду им рассказал лектор, а не я. Она должна написать реферат на её тему. Я всего лишь хотела помочь. — бабушка чувствует себя виноватой и по-детски оправдывается перед Селеной.

— Я тебе рассказывала про сны Кэтрин. — Селена ели сдерживалась, чтоб не повысить голос. — Ты не понимаешь, потому что не проходишь через это почти каждую ночь. Не слышишь её крики о помощи. Не видишь метания в кровати, слёзы текущие из закрытых глаз. Она боится за своего волка, за волка которого очень сильно любит. А знаешь, что самое страшное? Часто в своих снах Кэтрин сама волчица.

— Почему ты её не будешь?

— А потому что не могу. Сколько бы её не трясла, она продолжает спать. На утро дочка выглядит, как всегда. Не знаю, помнит ли моя девочка свои страшные сны.

Я и не представляла, что сны про волка мне снятся так часто. Получается больше половины из них совсем не помню.

— Что же всё это значит? Почему они снятся ей? — вопросы никому не предназначались. Скорей бабушка их задала себе.

Мало того, что мама плохо спит из-за смерти папы, ещё и я не даю покоя.

— Если бы начали сниться после смерти отца, то я поняла бы, но они снятся с лет пяти. Просто раньше редко, но с годами всё чаще, а после восемнадцатилетия, ежедневно.

— Доченька ты же не будешь всю жизнь прятать от неё книги с легендами и мифами. Кэтрин будущий археолог и это неизбежно. От проблем не надо убегать, их надо решать.

— Мам она необычная с самого детства. Кэтрин за свои восемнадцать лет ни разу, понимаешь ни разу не болела. Ты видела такое, чтоб ребёнок не болел? Лично, я нет. Она школьный материал знала всегда наперёд. Прочитав книгу, помнит наизусть, а самое странное интуиция. Однажды где-то лет в семь, она укусила на тот момент мою лучшую подругу, я сразу насторожилась. И Кэтрин оказалась права, эта стерва делала всё, чтоб соблазнить моего мужа. К счастью, Дэвид безумна любил меня, и все её попытки были четными. — на какой-то момент Селена замолчала, но потом глубоко вздохнув, продолжила. — А красота, она прям светится. Глубина синих глаз поражает меня по сей день.

— Наша девочка копия моего деда. Я хорошо помню его сапфировые глаза.

— Правда? — с недоверием спросила мама.

— Да. Селена, дочка пойми, сейчас все подростки странные. Например, внуки Ширли Метьюс. Ну ты помнишь её. Они тоже очень красивые, особенно Джейсон. После того как ему исполнилось восемнадцать, он тоже кардинально изменился. Стал серьёзным, ответственным и общается только со своими друзьями. Кстати, они тоже странные. — не без восхищения говорила бабушка. — Так что расслабься.

— Может ты и права. — неуверенно согласилась Селена.

— Если б Кэтрин отличалась от всех, над нашим домом сейчас летали бы вертолёты ФБР или какой-нибудь тайной исследовательской базы.

— Ха, очень смешно мама.

— Я просто пытаюсь тебя успокоить.

Весь их разговор снова и снова прокручивала в голове, ведь мама права, я никогда не болела. Из-за своей интуиции сторонилась людей. Всегда выделялась. Как сказал Джейсон, я другая.

Надо будет ещё раз вернуться и поискать фотографии моего прапрадеда.

— Чего-то Кэтрин долго.

— Не беспокойся, скоро спустится. Ужин почти готов.

Они правы, пора появиться. Я тихо поднялась наверх, а затем спустилась по лестнице так, чтоб слышны были мои шаги. Селена с бабушкой не должны знать, что я всё слышала.

Входя в гостиную, с деланным удивление спросила:

— Мама ты тоже решила зайти?

— Да. — коротко ответила она и в свою очередь задала вопрос. — Ну, как прошёл день в университете?

Они отводили взгляд и всячески пытались скрыть их разговор.

Я решила подыграть. Широко заулыбалась и как ни в чём не бывало ответила:

— На удивление хорошо. Сдружилась со Стефани. Ты вроде знакома с её мамой.

Мой ответ порадовал Селену, улыбка озарила усталое лицо.

— Стефани Бейл очень хорошая девочка, как лучик солнца. Маленький светлый человечек. Лучше друга не сыскать.

— Ты права мам. — действительно согласна с ней. Интуиция за долгие годы первый раз не выла, не кричала о том, что мне нужно бежать, как можно дальше. Первый раз чувствовала тепло от незнакомого человека. Даже Мелани иногда напрягала, она явно что-то скрывала. Так и не узнала что именно, но теплое отношение и забота старшей сестры, которой у меня никогда не было, заставляли верить ей, убеждали любить.

Бабушка встала с дивана и направилась к кухне.

— Пойдёмте ужинать, а то дед во всю исследует содержимое кастрюль.

Прислушавшись, расхохоталась. Дедушка всегда был не терпелив, особенно, что касается еды. Вечер пролетел незаметно. Вкусная еда и дедушкины шутки отвлекли нас с мамой от нашего горя. Мы смеялись от души, но это не могло продолжаться вечно.

Вернувшись домой мы разошлись по комнатам. Хоть время и не позднее, но по Селене было видно, как ей хочется спать. Я боялась уснуть, совсем не хотелось, чтоб мама опять из-за моих снов провела бессонную ночь. Решила посидеть на подоконнике. Смотрела в ночное небо, тоска об отце стала одолевать меня, слёзы покатились по щекам. Острая боль беспощадно пронзала сердце. Пройдёт ли она когда-нибудь? Сомневаюсь. Есть ли что-нибудь страшнее? Не думаю.

Погрузившись в свои печальные мысли, просидела так какое-то время.

Нехотя слезла с подоконника, поплелась проверить, спит ли Селена. Открывать дверь не пришлось. Она громко сопит, слышно даже в коридоре. Ели сдержалась порыв рассмеяться. Вернувшись в комнату, прилегла на кровать. Решила немного почитать, но сама не заметила, как погрузилась в сон.