Сотня - Кэсс Морган

В первый момент, когда он возник в дверях, девушка решила, что у нее галлюцинации. Вероятность того, что она повредилась рассудком от пребывания в одиночной камере, была несравненно выше вероятности появления сына Канцлера среди заключенных. Она и без того была слишком потрясена, когда через месяц после вынесения ее собственного приговора в одной из соседних камер вдруг объявилась Гласс, лучшая подруга Уэллса. А теперь, значит, еще и сам Уэллс? Это казалось невозможным, но какой смысл отрицать очевидное? Она видела, как он вскочил на ноги, когда его отец оказался в заложниках, и как рухнул обратно на свое место, когда настоящий охранник выстрелил по поддельному, и тот ввалился в двери, весь в крови. На миг в Кларк взыграли старые инстинкты, побуждая ее бежать на помощь Уэллсу. Однако нечто более жесткое, чем ремень безопасности, вынудило ее остаться на месте. Ноги Кларк будто приросли к полу. Это он виноват в том, что ей пришлось увидеть, как ее родителей ведут на казнь. Как бы больно сейчас ему ни было, боль все равно слабее, чем он того заслуживает.

– Кларк.

Она посмотрела по сторонам и увидела Талию, которая улыбалась ей, сидя в одном из передних рядов. Ее бывшая сокамерница развернулась в кресле и была единственным человеком во всем челноке, который не пялился на лжеохранника. Несмотря на мрачные обстоятельства, Кларк не смогла удержаться от ответной улыбки – такое уж свойство было у Талии. Даже в те дни, когда казнили родителей Кларк и арестовали ее саму, когда ей трудно было даже дышать от свалившегося на нее тяжкого горя, Талия умудрилась рассмешить ее, передразнивая самодовольного охранника, шаркающая походка которого моментально сменялась чеканным шагом, если ему казалось, что девушки на него смотрят.

– Это он? – одними губами проартикулировала Талия, качнув головой в сторону Уэллса.

Талия была единственным человеком, которая знала всю правду – не только о родителях Кларк, но и о том невыразимо ужасном поступке, который совершила Кларк.

Кларк тряхнула головой, давая понять, что сейчас не время для подобного разговора. Талия снова принялась жестикулировать. Кларк собралась было сказать подруге, чтобы та заткнулась, но тут взревели, оживая, двигатели, и ее губы затряслись вместе с непроизнесенными словами.

Итак, это на самом деле произошло. Впервые за несколько веков люди покинули Колонию. Она бросила взгляд на своих спутников и увидела, что те тоже невольно притихли, в молчании прощаясь с оставленным позади родным миром.

Однако торжественная атмосфера царила недолго. В последующие двадцать минут челнок наполнился нервозной, возбужденной болтовней сотни человек, которые еще несколько часов назад и не помышляли ни о каком полете на Землю. Талия попыталась докричаться до Кларк, но ее слова потонули в общем шуме.

Кларк могла беседовать только с двумя девушками, что сидели впереди нее. Они спорили о том, пригоден ли земной воздух для дыхания.

– Лучше уж сразу окочуриться, чем мучиться, постепенно подыхая от отравы,– мрачно изрекла одна из них.

Кларк, пожалуй, была с ней согласна, но держала рот на замке. Нет смысла строить предположения: путь до Земли недолог, и буквально через несколько минут они узнают, какая судьба им уготована.

Кларк обернулась к иллюминатору. В нем были видны лишь мутно-серые облака. Вдруг челнок тряхнуло, все разговоры сразу стихли, и раздался общий судорожный вздох.

– Все в порядке,– крикнул Уэллс. Это были его первые слова с тех пор, как дверь челнока закрылась.– При вхождении в атмосферу Земли должна возникать турбулентность.

Но его слова потонули в громких воплях. Тряска усилилась, и к ней добавился странный гул.

Кларк чувствовала, как ремень безопасности впивается в живот, а тело мотается из стороны в сторону, потом вверх-вниз, а потом опять из стороны в сторону. Когда в ноздри ударил противный запах, она почувствовала рвотный позыв и поняла, что девушку впереди нее стошнило. Кларк зажмурилась и изо всех сил постаралась сохранять спокойствие. Все будет хорошо. Эта болтанка через несколько минут прекратится.

Гул перерос в пронзительный вой, сопровождаемый ужасным треском. Кларк открыла глаза и увидела, что иллюминаторы полопались, и за ними больше не было серого тумана.

Теперь там бесновалось пламя.

На головы пассажирам дождем сыпались искры и куски раскаленной обшивки. Кларк вскинула руки, чтобы защитить голову, но по-прежнему чувствовала, как горячие обломки обжигают ей шею.

Челнок еще сильнее тряхнуло, раздался рев, и часть потолка сорвало. Оглушительный треск сопровождался глухим стуком и вибрацией, болью отозвавшейся в каждой косточке тела Кларк.

Все закончилось так же внезапно, как началось.

В салоне челнока было темно и тихо. Из отверстия, где раньше располагалась панель управления, валил дым, воздух наполнял густой запах расплавленного металла, пота и крови.

Пошевелив пальцами рук и ног, Кларк поморщилась. Больно, конечно, но вроде бы ничего не сломано. Она отстегнула ремень безопасности и неуверенно поднялась на ноги, придерживаясь для устойчивости за обгоревшее пассажирское кресло.

Большинство ребят было еще пристегнуто, но некоторые завалились куда-то на сторону или распластались в проходах. Прищурившись, Кларк высматривала среди рядов Талию; ее сердце начинало частить каждый раз, когда взгляд натыкался на очередное пустое кресло. Путаницу мыслей вдруг озарило страшное понимание: во время крушения некоторых пассажиров выбросило за борт.

Кларк похромала вперед, стиснув зубы от дергающей боли в левой ноге. Она добралась до двери и потянула ее так сильно, как только могла. А потом глубоко вздохнула и проскользнула в образовавшееся отверстие.

В первый миг ее сознание восприняло только цвета, а не формы. Полосы синего, зеленого и коричневого были столь яркими, что ее мозг отказывался воспринимать информацию. Легкий порыв ветра ожег кожу и наполнил ноздри запахами, которые Кларк не смогла распознать. Сначала она увидела одни лишь деревья. Сотни деревьев словно бы собрались сюда со всей планеты, чтобы встретить вернувшихся на Землю людей. Их огромные ветви приветственно вздымались к радостно-синим небесам. Земля простиралась во всех направлениях далеко-далеко, в десятки раз дальше, чем самая длинная палуба корабля. Вокруг был такой немыслимый, невообразимый простор, что у Кларк внезапно закружилась голова, словно в момент взлета их челнока.

Она вдруг смутно осознала, что у нее за спиной раздаются голоса, и повернулась к столпившейся возле челнока кучке ребят.

– Как красиво! – прошептала темнокожая девушка и дрожащей рукой потянулась к блестящей зеленой травинке.

Низенький коренастый парнишка сделал несколько неуверенных шагов вперед. Подразумевалось, что гравитационное притяжение Колонии равно земному, но первое же столкновение с реальностью показало, что это не совсем так.

– Тут все в порядке,– сказал парень со смесью облегчения и растерянности,– мы могли вернуться столетия назад.