Дорогами Пророчества - Юлия Морозова

Сумки, которые Лесь благородно тащил всю дорогу, оказались на полу, а я вместе с моим рюкзачком – в крепких мужских объятиях. Меня попытались поцеловать. Я особо не сопротивлялась, благочестиво подставляя под страстное лобызание макушку. После нескольких безуспешных попыток «примкнуть к устам сахарным» рыцарь решил ограничиться еще одним крепким объятием, видимо приняв мою неуступчивость за девичью скромность.

«Скромность украшает девушку, если других украшений не предусмотрено». Просто нет настроения целоваться, к тому же боюсь увлечься. А время дорого.

Я упиралась обеими руками в его широкую грудь, стремясь хоть чуть-чуть отвоевать себе личного пространства.

Как бы свернуть эту мелодраматическую сцену?

– Выползень задери!!! – Лесь неожиданно выпустил меня из объятий, удивленно созерцая глубокий порез на левой ладони. – Это что такое?!!

Неотразимая, что ж еще! Возражающая против лапанья хозяйки.

– Вам пора, мой рыцарь, – высокопарно начала я, отвлекая его от скользкой темы о том, каким образом он смог порезаться мечом в ножнах. – Я не могу допустить, чтобы вы пострадали. Госпожа никогда бы мне этого не простила.

Моя жертвенность произвела неизгладимое впечатление: Лесь, не обратив внимания на сомнительную чистоту пола, грохнулся на одно колено и благоговейно поцеловал мне руку.

– Лия, я не могу больше молчать, мои чувства требуют, чтобы вы о них узнали, – срывающимся голосом проговорил он.

«Вот уж удивил!» Я что, похожа на слепую или недоразвитую? По-моему, даже самая тупоголовая догадается, что мужчина к ней неравнодушен, если он: а) безоговорочно верит всей той бредятине, которую она рассказывает; б) бухается при каждом удобном случае на колени и целует ей руки; в) не сводит с нее влюбленного взгляда; г) идет на все, чтобы помочь предмету своего обожания, даже если это включает в себя невольную помощь злейшему врагу; д) и, наконец, собрался просить ее руки (о чем было заявлено во всеуслышание).

Пожалуй, не время сейчас для открытия «великой тайны» о нежных чувствах, бурный поток которых вряд ли иссякнет к утру.

– Лесь, сейчас не время и не место говорить о наших чувствах. – Тем более что и говорить в общем-то не о чем. Особенно мне.

Младший отпрыск графа Бира при этих словах просиял так, что я вновь ощутила себя последней сволочью, уверяющей безнадежно больного в скором выздоровлении.

Рыцарь молча поднялся с колен:

– Пообещай, что вернешься.

Ошеломленная внезапным переходом на «ты», я не смогла сразу отказать: дать такое обещание не в моих силах – кто знает, чем закончится путешествие.

Прочитав ответ в моих глазах, рыцарь перефразировал вопрос:

– Тогда пообещай, что не останешься в Неране.

– Ну если меня там не похоронят… – Я запнулась, глядя на его вытянувшееся лицо, и обреченно вздохнула. Шутка вышла неудачной. – Даю слово.

Вряд ли я задержусь на Острове. Разживусь заветным колечком – только меня там и видели…

– Хорошо, – оборвал тяготивший меня разговор Лесь, неожиданно развернулся и, не оглядываясь, быстрым шагом скрылся за поворотом.

Я тупо смотрела на опустевшее место перед собой, думая о том, что вряд ли еще когда-нибудь увижу Леся и что даже не нашла в себе смелости, решимости да и просто обыкновенной порядочности по-человечески с ним попрощаться.

Ч-черт…

Рекомендованный молодым рыцарем Тэрен появился ровно после того, как я успела основательно продрогнуть и перебрать мысленно множество вариантов развития событий весьма пессимистического толка. Самой безобидной версией была внезапная кончина посланца Леся от сердечного приступа.

Впереди мужчины, мелкими шажками передвигая связанные ноги, шли мои нечаянные подружки. Вид у девушек был плачевным: руки жестко перехвачены за спиной ремнями, глаза завязаны, а рты заткнуты кляпами.

– Ноги хотя бы развяжи! – возмутилась я. – Быстрее же будет!

Мужик усмехнулся и жестом указал сначала на рот, а затем на уши.

– Глухонемой… – понятливо протянула я.

Но этого ему показалось мало – бессовестный тип, взваливая на плечо сумки, сделал мне знак молчать и протянул повязку на глаза, сестру-близняшку тех, что украшали лица девушек. Я покладисто ее взяла и сделала, что попросили: ночному зрению это не мешало, так зачем тратить на бесполезные споры с глухонемым нервы, и так уже изрядно потрепанные. Руки-ноги не связали – и на том спасибо.

На душе полегчало: вроде ни к чему завязывать глаза перед лазаньем по выгребным ямам?

Потайной ход (нужно отметить, довольно комфортабельный) уходил глубоко вниз. Обзор через повязку оставлял желать лучшего, но при необходимости я, наверное, смогла бы пробраться обратно в замок. Открыть секретную дверь было проще простого: всего-то вставить ключ в нужное отверстие и повернуть. Правда, чтобы заполучить причудливо изрезанную металлическую пластину размером в мужскую ладонь, пришлось бы сначала прикончить ее двухметрового обладателя.

Но это уже мелочи.

Под чутким руководством Тэрена мы сошли (а кое-кто и скатился) к извилистому тесному коридору, чьи шершавые стены не обошлись без магической поддержки. А как же иначе? В противном случае водой давно бы размыло потолок, одновременно являющийся дном замкового рва. Перекрытие зачаровали на совесть: даже сыростью не пахло – лишь присутствие Силы отзывалось легким раздражающим покалыванием в пальцах. Должно быть, семейству Биров потайной ход обошелся в кругленькую сумму. Либо магу, сотворившему его, стоил жизни. Такое доверяют только самым надежным и верным людям. Страшно подумать, что может сделать с младшим сыном граф, если все узнает…

«Ничего не сделает. Хотя, может, и выпорет. Больно, но вполне переживаемо». Бить детей непедагогично.

«Зато результативно». Не поспоришь.

Шли довольно долго. Окончание коридора ознаменовалось повторным падением споткнувшейся о ступеньку Эоны. Тэрен невозмутимо подхватил обеих подруг за воротники и вытащил наверх: при его росте и ручищах затруднений это не вызвало. Благоразумно оставшись внизу ждать проводника, чтобы не расстраивать его своей осведомленностью, я была препровождена на свежий воздух с куда большим почтением.

Ход выводил на поверхность далеко за пределами «гостеприимной» деревни: в глубоком овраге почти у самого березняка. Тяжеленную дверь удачно маскировали два валуна, подкрепленные действенной Иллюзией, в сокрытие которой Силы вложили еще больше, чем в сам морок.

Приближающаяся осень потихоньку выстужала ночи, и без плаща слегка знобило. Под сенью деревьев в игру «допеки пленниц» азартно включились комары, особенно злые в предчувствии завершения сезона и своей бесславной кончины. Невезучие спутницы приняли всю тяжесть комариной атаки на себя: я-то могла махать свободными руками как ветряная мельница, а к Тэрену не решался подлетать ни один комар, здраво рассудив, что незачем ломать о его дубленую кожу орудие пропитания.