Сдайся мне, девочка - Тиана Тесса

Не находит, приводит другую. Мне без разницы, не в глаза же я им смотреть буду.

– Пошли, девочки, в отдельную випку, – подталкиваю их к выходу. Так, надо выловить официанта, чтобы снять вип. Но в коридоре сталкиваюсь с хозяином клуба. Он мужик с понятиями, тех, кто оставляет у него много бабла, знает в лицо. Вот и сейчас, окинув моих подруг взглядом, Антон* говорит, пожимая мне руку:

– Справишься с двумя-то, Князев?

Хмыкаю в ответ:

– Я и с тремя справлюсь. Вип есть свободный?

Он только головой качает с насмешкой. Ну да, ну да, знаем мы вас. Это сейчас он остепенился, женился, дочь растит. А ещё недавно отрывался не хуже моего, несмотря на то, что ему сорокет.

– Иди в седьмой, – кивает мне Жуков*, – я пришлю официанта, так что не увлекайтесь там сходу.

Девицы идиотски хихикают, но совету Антона внимают. Ладно, шампанское, закуски, секс. Много хорошего длительного секса.

Вилки неприятно звякают о тарелки, и я каждый раз морщусь, словно мне по мозгам скребут. С бухлом я вчера перебрал. Отец не сводит недовольного взгляда, мама смотрит в тарелку, изредка поднимая глаза то на меня, то на него. Да плевать, пусть хоть дыру на мне прожжет.

Когда завтрак заканчивается, папа встает и кидает мне:

– Поговорим.

Тяжело вздохнув, плетусь за ним в кабинет.

– Ты когда бухать перестанешь? – интересуется отец. – Пора за ум взяться, Денис.

Не удержавшись, закатываю глаза.

– Ну чего тебе надо? – спрашиваю. – Я экзамены сдаю нормально, машину пьяный не вожу…

– Ты знаешь, какие о тебе ходят слухи? – перебивает он. – Я только и слышу, что Князев-младший опять надрался в каком-нибудь паршивом клубе.

– Не в паршивом, в самом лучшем в городе.

– Да мне плевать. Мать себе места не находит, о ней хоть подумай.

– Ты о ней много думаешь, – фыркаю я. Он хмурится.

– Я о ней думаю, и уж куда больше твоего. Забочусь, стараюсь сделать всё, чтобы ей было хорошо. Ты прекрасно знаешь, что у неё слабые нервы, ей нельзя волноваться.

– Я эту песню с детства слушаю, – морщусь в ответ.

– Это не песня, Денис, – повышает он голос, но тут же берёт себя в руки. – Значит, так. Или ты берёшься за ум, бросаешь клубы и блядей, или я лишу тебя карманных денег.

Я каменею. Не из-за бабла, конечно, а из-за условий. Типа решил взять вот так, чтобы я не выкрутился и снова сделал, как он хочет. Надо же.

Помнится, в шестнадцать он сам начал мне подкидывать бабки, чтобы я молчал о его косяках, а теперь решил всё развернуть. Охрененно придумал.

Я встаю, отец наблюдает за мной тяжелым взглядом.

– Ни хера я не буду плясать под твою дудку, – говорю ему и ухожу из кабинета. Отец молчит. Но я его знаю, он поставил условие, я отказался, значит, будет теперь меня давить, забирая бабки. Да пошёл он в жопу.

Ухожу в комнату, но пару раз выглядываю, слышу, как мать с отцом говорят в гостиной. Когда он уезжает, мама приходит ко мне.

Мы сидим друг напротив друга и молчим. Я прекрасно знаю всё, что она хочет сказать, и она это тоже понимает.

– Он ведь перестанет давать тебе деньги, – говорит мне. Я зло фыркаю.

– Мам, он из меня робота хочет сделать, включил нужную программу, и всё, работает. А я человек.

– Денис, но ты ведь, и правда, разгульный образ жизни ведешь… Я не прошу отказаться от всего сразу, просто сократи свои вечеринки. Отец будет доволен и этим.

Молчу. Через минуту вздыхаю.

– Ладно, мам, я постараюсь. Но не ради бабок, а ради тебя.

– Спасибо, милый.

Подойдя, она целует меня в макушку, я её обнимаю. Да, взрослый, но всё равно, мать есть мать. Единственный человек, который меня по-настоящему любит.

– Вот, – оторвавшись от меня, она достает из кармана сложенные пополам купюры. – Возьми на всякий случай. Пока Игорь не остынет.

Беру купюры и сую в карман штанов.

– Спасибо, мам.

Он снова целует меня в макушку и улыбается.

Вечером еду к Варе, время неудобное, встаю в пробки. Толкаюсь в них, злясь на всех вокруг. Девчонка ждёт меня, сегодня у неё выходной на работе, так что у нас целый совместный вечер. Опять слушать россказни про учёбу, десять минут по телефону мне рассказывала, как сдавала экзамен.

Пробка такая, что мы почти стоим. Смотрю за окно – в центре всё сияет новогодними огнями, народ снует туда-сюда. По ходу, на своих двоих сейчас проще дойти, чем на тачке. И в этот самый момент вижу машину отца. Проехав мимо, он заворачивает во двор.

Хмурюсь. И куда это направился в такое время?

Интерес заставляет развернуться в неположенном месте, чтобы оказаться на встречке. Въезжаю в нужный двор, радуясь тому, что я на неприметной колымаге. Машина отца чуть впереди. Он как раз запарковался, я включаю аварийку, приткнувшись в стороне. Отцовских друзей я знаю, и они здесь не живут.

Правда, любопытно даже.

А через мгновенье становится ещё любопытней, потому что из машины кроме отца вылезает длинноногая девица.

_____________________________________

*Антон Жуков в своё время тоже накуролесил, ох, накуролесил, тут Дэн прав. Историю Жукова вы можете узнать, прочитав книгу «Подруга моей дочери», написанную также в соавторсвте с Юлией Николаевой.

Перед сном я честно пытаюсь повторить материал, ведь завтра экзамен, только строчки плывут, и, закрывая глаза, на тёмном экране век вновь появляется взгляд Дэна. Тёплый, успокаивающий. Затем он меняется, становится настойчивым, излучающим жгучее желание, и тут же словно обдает жаром.

Щёки вспыхивают, а внизу живота появляется приятное чувство, оно навязчиво разрастается, когда я вспоминаю прикосновения Дениса к моему животу, как он вычерчивал невидимый узор на коже, проводя вниз. И хоть я перехватывала его руку, но пульсирующая истома не слушала голос разума, бессовестно пуская по телу мягкую дрожь.

Стыдливо закусываю губу: я всё чувствовала, сидя на нем, всё!

Жжение внизу живота усиливается, и я свожу ноги.

Это неправильно – ругаю себя за такую реакцию на парня.

Дэн бы себе и этого не позволил, если бы я сама не вела себя как распутная девка. Касаться меня, сажать... сверху. Прижимать до дрожи в коленках. Я просто не ожидала, что он вот так сразу...

И всё-таки он хороший, понимающий. Я думала, сквозь землю провалюсь от признания, а он успокоил, сказал, что всё хорошо. Удивился, конечно, но от сердца отлегло, когда Дэн заверил, что он даже рад.

Просто я нравлюсь ему.