Нежеланная жена - Рэчел Линдсей

— Вы не здешняя, если я не ошибаюсь? Вы проводите здесь отпуск?

— Нет. Я живу в поместье «Парк-Гейтс». Присматриваю за детьми миссис Тафтон.

— Ах да, я о вас слышал. Кстати, я Роджер Пултон.

Она широко раскрыла глаза, но взяла себя в руки и сказала:

— Меня зовут Таня Ковач.

Она пошла к дому, но Пултон не отставал.

— Надо полагать, вам уже известно, что я соперник Адриана на выборах?

— Я только об этом и слышу с тех пор, как приехала сюда.

— Надо думать! — Он хитро взглянул на нее. — И кто, по-вашему, победит?

Она всерьез задумалась над его вопросом.

— Это будет — как это называется — победа с небольшим навесом.

— С небольшим перевесом, — поправил он. — Хотя, я полагаю, наша политика — детская забава по сравнению с тем, что творится в Ровнии!

— У нас в стране больше не проводятся свободные выборы, — горько вздохнула Таня. — Но когда-нибудь мы снова обретем свободу.

— О, несомненно. — Роджер Пултон говорил с искренним сочувствием, и она сразу прониклась к нему доверием, хотя сразу насторожилась, когда он спросил: — А как вам удалось оттуда выбраться? Наверное, Честертон воспользовался старыми связями, чтобы вытащить вас оттуда?

— Мне это удалось, — уклончиво ответила она.

— А почему вы решили поехать именно в Англию?

— Потому что англичане не задают вопросов!

— О, поделом мне! — улыбнулся обаятельный противник Адриана. — Но я не просто из любопытства спрашиваю. Мне, правда, интересно узнать. Прошу вас, примите мои извинения.

— Принимаю, — важно сказала она. — Но теперь, если вы меня извините, мне действительно надо возвращаться домой.

Таня задумчиво побрела обратно к дому. Не надо больше ходить в этот лес, чтобы не рисковать еще раз встретиться с Роджером Пултоном.

Но это благое намерение ей выполнить не удалось, потому что несколько дней спустя, когда Таня с детьми стояли перед витриной сельского магазина и спорили, что лучше — фруктовый мармелад или ириски, сзади послышался голос:

— Я бы выбрал ириски. Их можно долго сосать.

Таня рассмеялась:

— Слышали, дети? Послушайте совета мистера Пултона.

— А я хочу ириски и мармелад, — заявила Эмма.

— Но у тебя не хватит денег на то и другое, — возразила Таня.

— А я хочу все! — вдруг завопил Тим и захныкал: — Хочу все! Все! Все!

Роджер торопливо вмешался:

— А у меня другое предложение. Давайте купим ирисок, а потом я отведу вас в «Медный чайник» и угощу мороженым? Как вам идея?

Сразу заинтересовавшись, Тим перестал реветь.

— Прямо сейчас? — строго спросил он.

— Прямо сейчас, — торжественно пообещал Роджер и взглянул на Таню: — Вы ведь позволите мне угостить их мороженым?

— Придется, иначе мне грозит революция.

— В моем безумии есть своя система, — сказал он ей вполголоса, и вид у него был такой довольный, что она с трудом удержалась, чтобы не расхохотаться.

Когда покупка ирисок была удачно завершена, детишки со счастливыми лицами потопали к «Медному чайнику», где быстро уселись за стилизованным под старину столом и со вкусом стали уплетать мороженое.

— Я вижу, вы умеете обращаться с детьми, — шепнула Таня их щедрому покровителю.

— Еще бы, у меня три брата и четыре сестры.

— И вы все живете вместе?

— Две сестры уже вышли замуж и уехали из дома.

— А вы сами женаты?

— Нет, все некогда. Политика отнимает все время.

— Ваша семья, наверняка, вами гордится.

— Хотелось бы надеяться. Если мне удастся победить…

— Таня! — раздался истошный крик Тима. — Я хочу еще мороженого!

— Нет, милый. Одного достаточно. Нам все равно пора идти. Я обещала купить вашей маме почтовые марки.

Роджер Пултон проводил их до почты. Возле двери Эмма объявила, что она подождет ее у входа с «милым господином», пока Таня покупает марки.

— Вы побудете с ней? — спросила его Таня.

— Да, мне пойдет на пользу, если избиратели увидят меня с детьми, — пошутил он и взъерошил кудряшки Эммы. Таня с Тимом отправились выполнять мамин заказ. — Ты избалованная маленькая принцесса, — сказал Роджер малышке, — но такая хорошенькая, что тебе все сходит с рук.

— Нет, я не избалованная. Таня говорит, что я очень послушная. Она никогда на меня не сердится.

— Рад это слышать.

— Но иногда она плачет, — простодушно сообщила Эмма. — Только не потому, что мы плохо себя ведем. Наверное, она скучает по своей маме.

— Значит, тебе нужно быть с ней поласковей.

— Да, мы стараемся, — пожала плечиками Эмма, — но она все равно плачет.

Роджер собирался что-то сказать, но в этот момент из дверей почты показались Таня и Тим, гордо держащий целый альбом с марками, который Эмма немедленно кинулась у него отбирать. На помощь снова подоспел Роджер, хотя и у него все же ушло несколько минут, чтобы утихомирить разбушевавшихся спорщиков и восстановить мир и согласие для продолжения прогулки.

— Боже, мне так неловко, что мы навязались вам, — извинилась Таня.

— Я же сказал — это только прибавит мне голосов. Спросите сами у Адриана, он вам скажет!

— Я не разговариваю с мистером Честертоном о выборах, — серьезно возразила она.

Роджер приподнял брови, но ничего не сказал. Скоро они дошли до перекрестка, и он стал прощаться.

— С удовольствием еще раз угощу вас мороженым, как только представится случай.

— О, вы нас балуете, — засмеялась Таня и быстро повела своих подопечных к дому, не догадываясь, что Роджер смотрит им вслед с озадаченным выражением на лице.

С того вечера, когда она впервые появилась в доме Честертонов, Тане удалось только один раз, да и то мельком, увидеть невесту Адриана. Иногда ей казалось, что та, нарочно, избегает встречи с ней, возможно, по просьбе самого Адриана. Таня знала, что они часто встречаются и проводят вместе много времени, что Диана принимает участие в его предвыборной кампании, но она никогда не оставалась ужинать в доме, и ее имя почти не упоминалось.

Тем больше удивилась Таня, когда, зайдя после обеда в гостиную, обнаружила там Диану, сидевшую в кресле у окна.

— П-простите, — заикаясь, пробормотала Таня и повернулась, чтобы уйти. — Я вас сразу не заметила.

— Вам нет надобности уходить, — услышала она в ответ. — Я жду Адриана, но он что-то задерживается. Не хотите пока поболтать со мной?