Мост Душ - Фиона Макинтош

Мирт оглянулся на безжизненную фигуру Рашлина, потом осмотрелся по сторонам. По всему было видно, что в душе у него происходит борьба. «Ну, давай. Скажи мне», — мысленно упрашивал его Аремис, понимая, что у него есть шанс узнать о спасении Уила.

— Лотрин… — произнес Мирт с глубоким почтением. — Отважного Лотрина привезли в крепость после побега моргравийцев. Сбежали все, кроме одного.

Аремису отчаянно хотелось сразу перескочить именно на эту тему, но он сдержал порыв и не задал вопрос, готовый сорваться с языка, решив не прерывать рассказ Мирта, который как раз перешел к тому, что его интересовало.

— Лотрин помог сбежать Корелди и женщине по имени Элспит, и в этот момент на нас напали несколько эконов. Лотрин и я сражались бок о бок на Тропе Хальдора, очень опасном участке. Мы убили в тот день троих эконов и сами потеряли несколько человек. Когда битва закончилась, мой друг повернулся ко мне и протянул руки, чтобы я их связал. Он не просил милости или быстрой смерти, чего я ожидал и в чем, возможно, пошел бы ему навстречу, поскольку любил его так, что готов был жизнь отдать за него. Я сознаю, что если бы проявил милосердие, король наказал бы меня. Но Лотрин знал, что у меня приказ от Кайлеха доставить его в крепость, чтобы он ответил перед законом. И Лотрин позволил мне сохранить верность своему королю.

Теперь пришла очередь Аремиса прошептать:

— И что было дальше?

Лицо Мирта исказила гримаса боли. Аремис понимал, что здесь кроется что-то еще, о чем тот не хотел говорить, но сейчас не было времени выяснять подробности. Мирт продолжил дрожащим от сдерживаемых слез голосом.

— Я доставил Лотрина к Кайлеху. Его судьба решалась на закрытом совещании, где мне было запрещено присутствовать. Не знаю, что там произошло. Позже король сказал, что Лотрин понес особое наказание и больше мы его никогда не увидим. Я спросил, убит ли он. Никогда не забуду ответ короля. Кайлех сказал: «Возможно, он мечтает, чтобы я его убил», — а потом как-то странно на меня посмотрел. В его взгляде смешались боль и сожаление. Ведь король любил Лотрина как брата. Он мог его спасти, но предательство стало более глубокой раной, чем любая другая.

Аремис вздохнул.

— И с тех пор о нем не было никаких известий?

Мирт покачал головой.

— Мы, конечно, пытались что-нибудь узнать. Рашлину что-то известно, но он безумен, как яма, полная ядовитых змей. Временами, его совсем невозможно понять.

Словно по заказу они услышали за спиной слабое восклицание человека, лежащего на спине замыкающей лошади.

— Очнулся. Поговорим потом, когда появится возможность остаться вдвоем, — сказал Аремис и направил Галапека к высокой каменной арке, ведущей в крепость.

Лодка медленно несла Уила по Темной реке — вверх по течению. После потери сестры, в чьем теле он теперь обитал, в его чувствах царила сумятица. Горе усугублялось еще и исчезновением Аремиса. Этого человека он с уверенностью называл своим другом, а таких в его жизни осталось немного. Потеря была чувствительная. К тому же разум его был скорее обременен, чем просветлен разговором с Элизиусом, а душа особенно страдала от расставания с Финчем.

Финч был, пожалуй, единственным, на кого он мог рассчитывать, по крайней мере в данный момент. Продолжая свой путь к Чаще, Уил впервые в полной мере осознал, насколько важен для него этот мальчик. Если остальные, Элспит и даже Аремис, просто принимали его необычную судьбу, то Финч всегда верил в него. Именно он разгадал секрет Уила и всегда защищал его. Маленький Финч, такой простой и в то же время очень мудрый, спас своей находчивостью не только жизнь Уила, но и королевы. И это было еще не все. Следуя своему предначертанию, мальчик оставил безопасную жизнь в Верриле, пошел по следам убийцы Ромена, а затем услышал зов Глухомани. В отношении Финча к Уилу Тирску было нечто большее, чем простое поклонение герою. Теперь Уил понял, что вмешательство Финча не было совпадением, что мальчик каким-то образом причастен к дару Миррен или по крайней мере ко всему тому странному и необычному, что определило его, Уила, собственную судьбу. Он злился на себя за то, что не убедил Финча покинуть Элизиуса и отправиться вместе с ним.

Правда заключалась в том, что Уил внезапно почувствовал, сколь необходим ему Финч. Их судьбы, какими бы удивительными они не казались, сплетены воедино. Открыв в себе любовь к Финчу, он понял, что никогда не простит себе, если с его маленьким другом что-то случится.

Мысли метались, путались, так что в результате он остановился на одном: возвратиться в Тимпкенни. Он переночует там и определится, куда двигаться дальше. Путешествие по Темной реке прошло на удивление спокойно, никаких осложнений не возникло. Причалив к берегу, с которого свисали длинные ветви ив, Уил ступил на землю. Самма нигде не было видно. Встреча с лодочником в его планы не входила, поэтому тот факт, что дом пустовал, очень даже его устроил.

Еще одно путешествие по таинственной Чаще, конечно, не вселяло радости, но времени на отдых не оставалось, и он это знал. В этих краях темнота приходила быстро и была очень густой, почти ощутимой, и ему не хотелось рисковать и идти сквозь нее в одиночку. Одно утешало — он благополучно миновал горный проход, за что и был безмерно благодарен Шарру.

Уил осторожно двинулся к темной линии тисов, росших на границе с Чащей. Он не сомневался, что опять услышит неясный гул, испугавший его в первый раз, но тогда ему было позволено пройти, и на подобное великодушие хотелось бы рассчитывать и сейчас.

Уил сделал глубокий вдох, закрыл глаза и двинулся через заросли. Его моментально окружила прохлада. Полная тишина вызывала смутную тревогу. Чаща знала, что он здесь, и мысль о том, что эти заросли могут чувствовать, думать и принимать решения, была самой обескураживающей из всех.

Как ни странно, но теперь его не хлестали по лицу ветки, и запутанных тропинок тоже не попадалось. В прошлый раз его провел Нейв, и Уил не сомневался, что один он обязательно заблудится в зарослях. Но тропинки словно сами открывались перед ним. Уил потряс головой от изумления. Чаща вела его сквозь свои дебри и хотела, чтобы Уил ушел. Ей также хотелось избавиться от непрошеного гостя, как и самому Уилу не терпелось покинуть заросли.

— Спасибо, — прошептал он с неподдельным облегчением, чувствуя, что его вынуждают общаться с этим живым феноменом, одновременно восхищающим и ужасающим. Слышала его Чаща или нет, он не знал, но после слов благодарности Уил почувствовал себя лучше.

Его постоянно преследовала мысль, что Аремис может до сих пор блуждать в дебрях, пытаясь выбраться. Если Чаща могла вывести Уила за свои пределы, то ей ничего не стоило удерживать и не отпускать Аремиса. Все зависело от ее выбора и желания.

Уил преодолел новую волну страха и стал звать друга. Его отчаянный призыв громко разносился в густых зарослях, но своими криками он лишь разогнал мелких животных, которых, кстати, не видел. Страх Илены перед замкнутым пространством снова объял его. Сначала он почувствовал, как защемило в груди. Уил припомнил, что уже ощущал подобный всплеск эмоций во время первого путешествия по Темной реке, когда потерял контроль над собой и едва не утонул.