Мадам Одиночка, или Укротительница мужчин - Юлия Шилова

Понимаете, начался сезон. Пока есть два свободных места.Сами знаете, что такие места долго свободными не бывают. Заработаете хорошиеденьги, поможете своим детям.

Понравится, поедете еще. Тем более климат, море, солнце,фрукты… Что и говорить, предложение царское.

– Все это понятно, но я не о том… Я о том, чтобы ввашем предложении не было никакого подвоха. Понимаете, я оставляю на родинедвоих детей, у которых с некоторых пор нет отца. Если со мной что-то случится….

Услышав мои последние слова, Владимир изменился в лице и, побагровевот злости, отодвинул свою чашку кофе.

– Ну это совсем несерьезно. Если вы так ставите вопрос,тогда вообще ничего не надо. Я никого не принуждаю и силой ничего делать незаставляю. Я вас уговаривать не собираюсь. Все, до свидания.

Владимир перевел взгляд на Ленку и тяжело вздохнул.

– Лена, я что-то не понял… Ты меня умоляла взять наработу свою подругу. Я же не хотел – сама знаешь, с местами напряженка. Я небюро по трудоустройству, чтобы твоих подруг трудоустраивать, а тут такиеразговоры… Полетишь одна.

Замотав головой, я вытащила из сумочки свой загранпаспорт ипротянула моему благодетелю.

– Простите. Я ни от чего не отказываюсь. Я доверяюсвоей подруге, а если она доверяет вам, значит, все в порядке. Скажите, а кудаименно мы летим?

– В Анталию, – нехотя взял мужчина мойпаспорт. – Работать будете на курорте в Кемере. Все подробности я ужерассказал Елене.

К концу разговора мы пожали друг другу руки и посмотрели,как Ленкин любовник помахал нам рукой, садясь в свою спортивную машину.

– Прогуляемся, – предложила мне Ленка и взяла меняпод руку.

– Прогуляемся.

Мы шли молча. Я неуверенно ступала и чувствовала, что меняначинает тошнить. Меня тошнило от всего: от московского дыма, от шумной улицы,от одиночества, от безденежья и даже от перспективы поработать за рубежом. Явдруг подумала о том, что, наверно, я лгу сама себе, что сейчас бы отдала всена свете и даже позволила бы укоротить свою жизнь только за то, чтобы сделатьее такой, как раньше… Тихой, размеренной, степенной, стабильной.

Где есть домашний очаг, дети, муж, читающий газету, и я,убирающаяся на кухне… Где так тепло и не чувствуется непогоды… Где не надодумать о деньгах, потому что о них думает муж… Где каждый день такиеоднообразные, но такие родные семейные будни…

Я поморщилась. Я поняла, что ничего этого больше не будет. Вмою жизнь ничего не вернется. Ничего. Ни слово «семья», ни «семейный очаг», ни«домашний уют», потому что все разрушено до основания и уже ничего невозможнособрать. Я всегда ощущала исключительность своей судьбы и была благодарна ей зато, что она относилась ко мне чересчур благосклонно. Слишком раннее удачноезамужество с хорошим человеком… Слишком ранние дети…

Слишком счастливая семейная жизнь… А теперь судьбавышвырнула меня из этих счастливых рядов, оставив один на один с собственнойбедой и навалившимся горем.

– Свет, ты чего? – донесся до меня Ленкин голос.

– Ничего.

– Качаешься, как пьяная. Тебе плохо?

– Так, средней паршивости.

– Свет, но ведь ты женщина разумная. Я понимаю, тыпережила тяжелый удар, – как-то жестко заговорила подруга, – но наэтом ничего не заканчивается. У тебя впереди новая жизнь и новая работа. Занеделю тебе нужно привести себя в порядок. Ты же должна хорошо выглядеть.

– Зачем?

– Затем, чтобы с людьми общаться. На тебя же туристысмотреть будут. Может, какой-нибудь турист в тебя влюбится!

Я поморщилась и раздраженно посмотрела на Ленку.

– Лен, хватит ерунду городить. Я мужской любовью уже погорло сыта. Я ею объелась. Мне кажется, что за свою любовь я уже поплатилась вполном объеме.

Я немного помолчала, а затем добавила:

– Лен, послушай, а чего твой любовник тебя на заработкиотправляет? Почему он не хочет взять все твои расходы на себя? Вы жесобираетесь пожениться?

– Что?!

– Если вы любите друг друга, значит, в недалеком будущемвы собираетесь пожениться. Зачем же вам нужно трехмесячное расставание?

– Кто собирается жениться?! – захлопала глазамиЛена.

– Ну, ты и твой друг.

– А с чего ты взяла, что мы собираемся пожениться?

– А что, нет?

– Нет. У нас совершенно свободные отношения. Света, ты,пока была замужем, так отстала от жизни. Пойми, если люди встречаются, это незначит, что они обязательно поженятся. Конечно, я бы была не прочь выйти замужза какого-нибудь порядочного человека, но я его пока не встретила. А сВладимиром меня связывают дружеские отношения и секс. Мужики сейчас, самазнаешь, какие, не спешат сами помогать материально. Вот он и нашел мне хорошуюработу. Конечно, если бы он сгорал от любви ко мне, он бы никуда меня непустил, но он не сгорает.

…Ближе к вечеру я заехала к матери, завезла ей деньги,вырученные за свои драгоценности, рассказала ей о предстоящей работе и, уложивдетей спать, тихонько прижала мать к себе.

– Мам, ну не плачь. Сейчас все наладится. Я приеду сденьгами, с голоду не умрем. А затем что-нибудь придумаем.

Мама вновь всхлипнула и посмотрела на меня заплаканнымиглазами.

– Только будь осторожна, доченька. Будь осторожна.

Приехав домой, я подошла к зеркалу и внезапно почувствовала,что больше не могу быть слабой женщиной.

Не могу. Потому что теперь у меня новая жизнь и новаяответственность. В этой жизни я обязана быть сильной и прогнать от себя прочьбурю отрицательных эмоций, которые приходили ко мне из моего прошлого. Я усталатушить боль и отчаяние и наконец поняла, что смысл моей жизни заключается нетолько в совместном существовании с моим мужем. Я решила с этой минуты непозволять себе распускаться и больше никому не демонстрировать своюбезысходность и не рыдать.

А затем я встала под душ и смыла с себя горечь, боль, страхи отчаяние. Я наложила на лицо душистый крем и наполнила свою душу светлыми идобрыми чувствами. Я надела новый халат и пригладила мокрые волосы. Я самаудивилась своему преображению. Мне даже показалось, что я стала совсем юной и,как раньше, красивой. Я не одна. Я нужна своим детям и своей маме…

Я словно попала в самую настоящую сказку, где рассеялисьзлые чары, а добрые чары делают героя совершенно новым человеком.

Я смотрела на себя в зеркало и улыбалась сама себе.