Персональный ангел - Татьяна Устинова

Лифт остановился на третьем этаже, двери бесшумно разошлисьв стороны, и они увидели элегантного юношу с элегантной папкой в руках.

– Добрый день, господа! – со сдержанным достоинством, как иподобает особе, приближенной к императору, поприветствовал их молодой человек.– Пожалуйста, проходите.

Гуськом они проследовали за вежливым молодым человеком внеобъятную золотисто-бежевую приемную с окнами от пола до потолка, за которымибесшумно и неутомительно для глаз жила своей жизнью Ильинка, центр московскойделовой жизни, сияя чистыми стеклами офисов и разноцветным буйством осеннихкленов.

В приемной повелевала и правила энергичная дама летпятидесяти с молодым лицом и седыми волосами.

– Господа Приходченко, Скворцов и госпожа Солнцева? –уточнила она. Голос у нее был негромкий и сдержанный. Катерина внезапноудивилась умению Кольцова окружать себя истинными драгоценностями. Этаседовласая дама принадлежала к ним, и картины на стенах, если только ее неподводит зрение, – вполне подлинный Ренуар. Интересно, что у него за дизайнер,который сочетает бежевое с золотистым и еще дополняет это ярким, брызжущимсветом Ренуаром?

– Тимофей Ильич примет вас через три минуты, может быть,присядете?

Присесть все отказались. Невозможно садиться в низкиеразлапистые кресла – колени непременно оказываются выше ушей, и, когда наконецговорят “проходите”, очень трудно выковырять себя из мягкой засасывающейоболочки. Катерина усвоила это еще в начале карьеры и с тех пор никогда вприемных не садилась.

Молодой человек, встретивший их у лифта, вынырнул откуда-тосбоку и неожиданно поинтересовался:

– Господа, я прошу прощения. У вас нет с собой съемочнойаппаратуры или оружия?

– Нет, – сказал за всех удивленный Приходченко. Он знал, чтослужба безопасности Тимофея Ильича Кольцова сто раз проверила благонадежностьих фирмы, их родственников, их друзей, друзей родственников и родственниковдрузей, прежде чем зам Кольцова Игорь Абдрашидзе подписал с ними договор.Вопрос был детский и унизительный, проверка на вшивость, как говорилодиннадцатилетний сын Приходченко.

– У меня есть газовый баллончик, – подумав, сообщилаКатерина голосом первой ученицы, – он у меня всегда с собой, когда я еду надачу. Газовый баллончик вам подойдет?

Элегантный молодой человек пришел в некотороезамешательство, и Приходченко стало смешно – Катерина и здесь, в этойнемыслимой приемной, проявляла характер.

– Вы не могли бы… гм… – откашлялся молодой человек, – отдатьбаллончик мне?

– Конечно, – с готовностью согласилась Катерина и полезла впортфель. – А для чего вам мой баллончик? Вы отправляетесь на задание? –спросила она, не переставая рыться в портфеле.

– Я… гм… отвечаю за безопасность в офисе, – пробормоталмолодой человек, чувствуя, что теряет контроль над ситуацией. Приходченкостиснул кулак – Катерина производила в портфеле серьезные изыскательскиеработы. Внутри что-то гремело, перекатывалось, звенело и шуршало.

– А вдруг вы не сумеете меня защитить, если я отдам вамбаллончик? – Она наконец добыла его из недр портфеля и протянула молодомучеловеку, глядя очень серьезно. Приходченко услышал, как Скворцов едва слышнопробормотал: “Идиотка”.

– Для меня очень важна безопасность, – продолжала разъясненияКатерина. – Я за всеобщую безопасность! На улицах, на дорогах, в домах и в…

Очень низкий, какой-то воландовский голос перебил ее:

– Я обеспечу вам любой уровень безопасности, если пожелаете.

Медленно, как в кино, все повернулись к распахнутой дубовойдвери, ведущей в Логово Смелого Льва, как моментально придумалось Катерине.

– Добрый день, господа, – сказал Тимофей Ильич Кольцов. –Дима, верните баллончик.

Катерина была уверена, что настал ее смертный час. Онамгновенно поняла, что он видел всю разыгранную ею маленькую сценку. Видел – иоставался в дверях, видел – и молчал. И секретарша видела, что он видит, имолчала. Щеки у обычно бледной Катерины стали пунцовыми. Она редко краснела, ноесли уж краснела, то ужасно – до глаз, до шеи, – и потом долго не возвращаласьв свое обычное бледное состояние. Во взгляде Саши Скворцова она прочла обещаниемедленной и мучительной смерти и знала, что она ее заслужила.

Специалист по безопасности офисов Дима медленно, как подгипнозом, протянул Катерине злосчастный баллончик, и Тимофей Ильич счел,очевидно, инцидент исчерпанным.

– Добрый день, господа, – произнес он своим немыслимымголосом, – проходите.

В бежевых глубинах кабинета за спиной Кольцова маячил ИгорьАбдрашидзе. Катерина знала его по фотографиям. И еще какие-то люди, которыхКатерина с первого взгляда не узнала. И все они из-за спины шефа наблюдали всюисторию с баллончиком. Господи, думала Катерина, помоги мне!

Неотрывно глядя в спину Тимофея Ильича Кольцова, Катеринавошла в святая святых, то самое Логово Смелого Льва. По пятам за ней следовалиоба начальника. Дубовая дверь закрылась, отрезая путь к отступлению.Приходченко и Абдрашидзе обменялись рукопожатиями, и всех быстро и скомканнопредставили друг другу и самому Смелому Льву. Напряжение нарастало, и совсемнекстати Катерина вдруг вспомнила, как однажды прочитала, что за встречу сТимофеем Кольцовым бизнесмены платят его окружению сумасшедшие взятки.

Кольцов поместился в кресло по одну сторону громадногоовального стола, справа от него сел Абдрашидзе, а слева элегантная леди,назвавшаяся Юлией Духовой, и нервный мужчина неопределенного возраста вдвухсотдолларовых очках и широкой золотой цепочкой на волосатом запястье.Мужчину звали Михаил Терентьев, и в глухие, довыборные времена он подвизался наниве журналистики – писал в “Коммерсанте” обширные экономические обзоры. В тевремена цепочек он не носил и с Катериной был мил и любезен. Нынче же, может,оттого, что слабы были линзы в двухсотдолларовых очках, а может, по какой инойпричине, Катерину он не узнавал.

– Времени у всех мало, – начал Кольцов. Катерина поняла, чтоодно очко в его пользу уже есть: его голос, не искаженный телекамерой имикрофоном, был и вправду так хорош, как показалось ей с перепугу, – оченьнизкий, как будто тяжелый, он подходил Тимофею Кольцову идеально.

– Игорь Вахтангович проинформировал меня о вашей компании.Против договора я не возражал. В отличие от своей… – он неторопливо поискалслово, – пресс-службы я считаю, что это даже хорошо, что у вас нет опытапроведения предвыборных мероприятий. Свежие идеи, это так называется? – Онвзглянул на Абдрашидзе. Зам кивнул коротко, но с уважением. Высший пилотаж,подумала Катерина. Научиться так кивать, чтобы себя не унизить и начальствупольстить, – это дорогого стоит.

– Свежие идеи – это то, что нам необходимо. И с этим в концеконцов все согласились.