Одно отражение на двоих - Надежда Олешкевич

– Теперь довольна? – грубо спросил мужчина, заталкивая меня в хорошо освещенную комнатушку.

Больше он ничего не сказал, лишь напоследок громко хлопнул дверью.

Шок переплелся с обидой и непониманием. Эмоции одна за другой нападали со всех сторон. Мне было то холодно, то жарко, порой кружилась голова, с трудом удавалось дышать, хоть от раны не осталось и следа. Следовало, наверное, рассмеяться, ведь все выглядело как дешевый розыгрыш.

Помещение напоминало небольшую комнату в башне, где с окон тянутся дорожки света и желтым пятном падают на пол, однако рассмотреть мне его полностью не позволили. Я даже не успела прийти в нормальное состояние и перестать притрагиваться раз за разом к окровавленному пятну на платье, как мой покой был нарушен.

– Сами, ты просто великолепна! – воскликнул незнакомый блондин, предварительно прикрыв за собой дверь.

Я с настороженностью поджала губы. То ли он говорил о моем платье, то ли имел в виду вообще что-то другое.

– До последнего не думал, что осмелишься пойти на такое, – с улыбкой на устах проговорил он и быстрым шагом сократил разделявшее нас расстояние. – Как ты их всех, – добавил мужчина и потянул за кружевной ворот платья, сразу же припав к моим губам.

Разве можно было предположить, что он сделает нечто подобное? Я настолько опешила, что первые пару минут могла лишь смотреть на целующего меня мужчину с широко открытыми глазами. Как только мне удалось совладать с мыслями и попытаться отстраниться, блондин полностью приблизился и захватил в плен своих рук. Я замычала, начала выворачиваться и протестовать. Вот только он вел себя слишком собственнически. Одну руку незнакомец положил на затылок, не позволяя уклониться от поцелуя. Вторая же опустилась чуть ниже талии и слишком нагло легла куда не стоило.

– Отпусти, – промычала я и уперлась ладонями в твердую мужскую грудь.

Он слегка отстранился, ухмыльнулся и толкнул меня, заставляя упереться в край стола. Симпатичный молодой человек, которому я явно нравилась и с которым у Самилии определенно что-то было раньше, показался мне ужасно противным. Его напор не удавалось ослабить. Незнакомец, словно разъяренный бык, не слышавший возмущений, не обращавший внимания на мои протесты и жалкие попытки оттолкнуть его, все равно припадал к губам, облизывал их, сминал грудь, а в какой-то момент и вовсе потянулся к подолу платья. Его язык раз за разом намеревался пробраться в мой рот, но со временем я перестала его открывать, чтобы с помощью слов достучаться до помутившегося сознания этого человека.

В какой-то момент мне удалось оттолкнуть блондина и броситься наутек. Однако платье стало помехой. Ноги в нем заплетались, быстро перемещаться не было никакой возможности. Незнакомец обхватил меня за талию и усадил на стол.

– Сегодня хочешь поиграть? – с огнем в глазах спросил он, и его губы коснулись моей шеи.

Казалось, он несокрушимый камень, который стоял горой и не обращал внимания на мои сопротивления. Я хотела было закричать, однако сдержалась, вспомнив о толпе людей за дверью.

От треска разрываемой ткани екнуло сердце.

– Нет! – на этот раз я громко запротестовала и приложила все усилия, чтобы высвободиться. – Что вы себе позволяете?.. Отстань!

Я попыталась ударить его в пах, но помешала многослойная юбка, так нравившаяся мне еще пару часов назад. Каблук зацепился за кружево на подоле платья, раздался звук рвущейся ткани, однако ноги запутались еще больше. Мне с трудом удавалось держаться ровно и не упасть спиной назад, предоставив ему еще больший простор для действий. На шее и плече чувствовалось мокрое прикосновение его языка. Он больно покусывал кожу, с большей силой прижимал меня к себе и уже начал пробираться под корсет, прямиком к груди.

– Нет, нет, только не это! – завопила я, пытаясь воспрепятствовать мерзкому типу.

– Самилия! – послышалось возмущение со стороны двери.

Там стоял Тельнан, за ним Патрисия. Незнакомец же лишь теперь оторвался от меня с ехидной улыбкой на лице. А я только и могла, что обреченно сесть на стол, находившийся как раз за мной.

На лице Патрисии отразилось разочарование. Сложилось впечатление, будто я подставила ее, подвела, сделала что-то непростительное. Жених же со злостью смотрел прямо мне в глаза, затем ненадолго опустил взгляд вниз и выгнул бровь. Я вспомнила о порванной ткани. Оказывается, ранее красивые кружева болтались на плечах дешевой тряпкой, остался только корсет и оголенная верхняя часть груди, вздымающаяся от тяжелого дыхания.

– Миллер, – расстроено сказала Патрисия, – вы ведь знаете о последствиях?

Незнакомый блондин ухмыльнулся и быстро облизал свои пухлые губы.

– Конечно, почтенная Фленг. Я готов уехать из вашего круга. И теперь вы не посмеете нам отказать, – он потянулся к моей руке, собираясь взять в свою.

Я с отвращением вырвала ее и прижала к груди, не собираясь иметь ничего общего с этим мерзким типом, возомнившим себя невесть кем.

– Самилия, – покачал головой Тельнан. – Я окончательно разочарован.

Больше он ничего не сказал, а лишь резко развернулся и вышел.

– Идиотка! – закричала Патрисия и побежала за женихом.

– Моя Сами… Теперь мы свободны от твоей семейки, – и он снова начал приближаться, протягивая свои руки.

– Уйди! – завопила я, отстраняясь, насколько это было возможно. – Не прикасайся!

– Сами?

– Вон отсюда! – на грани срыва закричала я и указала рукой на выход.

Для меня это было слишком. Повышенный голос, ругательства – крайняя мера, к которой не стоит прибегать. Но сейчас наступил именно этот момент.

Мужчине не понадобилось повторять дважды. Он удивился, словно не веря своим ушам, но все-таки послушался. Наверное, мое поведение отличалось от привычного для него. Скорее всего, они с Самилией не один раз встречались в подобных тихих местах и вот так обнимались, позволяя себе намного больше дозволенного.

Разыгрываемый спектакль продолжился. Теперь дверью хлопал уже раздосадованный любовник Самилии. Именно им он и приходился «подруге». Об этом было не сложно догадаться по одному сокращению имени, его страстных порывах и повадках поступать с моим телом, как со своей собственностью.

Вот только я не Самилия! Пусть силами похвастаться не могла, но и идти на поводу у незнакомца не собиралась. Особенно такого, распускающего руки, разрывающего платье, не задумывающегося о последствиях.

Меня трясло. Теперь сложно уже было понять, где обман и кто именно обманывает. Все хорошие люди превратились в плохих, а потом еще и меня приплели к своей свите. Я обняла себя за плечи и расплакалась.

Давно я не позволяла слабости взять надо мной верх.

Но сейчас она навалилась, протягивала ко мне свои загребущие руки и не собиралась отступать. Я всегда думала, что стойкая и могу многое вытерпеть, особенно после издевательств отца, однако сегодняшний день превысил все нормы оскорблений и унижений.