Девочка стального магната - Елена Гром

А самое главное, зачем такому человеку, как он, такая, как я?

Эти мысли занимали мою голову почти все время, предшествующее поездке на учебу. Каждый день, двух месяцев. И потом… Пока я собирала вещи. Пока родители слезно провожали меня на поезд. Пока состав стучал по рельсам. Пока я слушала старенькую попутчицу и смотрела, как один климат сменяет другой, как поля чередуются с лесными зонами, как солнце золотило водную гладь рек, словно поливая жидким золотом. Как плавно перетекает одна область в другую. Я ехала в Москву. И все время мне казалось, что за мной наблюдают.

Возможно, как раз после слов, брошенных так легко магнатом. Теперь они мечом дамокловым висят надо мной, не давая окунуться в студенческую жизнь.

Но Женю, а именно она встретила меня на вокзале, не устраивала моя апатия.

– Ты чего как неживая? Мы в Москве! – восклицает она и разом вываливает мой чемодан на мою же кровать. – Надо срочно ее покорять!!!

Она, кстати, могла бы жить в собственной квартире, но решила познать романтику общаги. Блажь богатых, как сказал бы мой отец. А что бы на это сказал Борис Александрович? А почему меня должно волновать, что он скажет?

Помотав головой, я снова пытаюсь сосредоточиться на Наполеоновских планах, что строит Женя. Удивительно, как быстро она сменила траур на вечно праздничное настроение. Еще удивительнее, что во всей общаге нам нашли такую большую и светлую комнату. Судя по фоткам в инстаграме студентов, что учатся здесь курсами старше, остальные комнаты давно жаждут ремонта. А наша прям свежая. С хорошими кроватями и дубовым письменным столом.

Я с укором смотрю на него, потом на Женю.

– Ну что, – пожимает она плечами. – Не могу же я спать на раскладушке в комнате советского типа.

– Ты же хотела романтики? Общажной, – смеюсь я с нее и начинаю раскладывать вещи.

– О, не волнуйся, романтики у меня будет хоть отбавляй.

– Назло Коле? – смотрю на нее через плечо, пока она хмыкает, впериваясь в экран, и откидывает телефон в сторону.

– И ему тоже. Он же мне тут обещал, что разведется. Но его свиноматка снова понесла. Вот точно специально.

– Я не думаю, что рождение ребенка можно запланировать, – сажусь я рядом с расстроенной подругой и кладу ей голову на плечо. Мысли о беременности тут же как пером касаются мыслей о Борисе Александровиче.

А его слова о замужестве предполагали детей? А если да, то сколько? Он собирается как-то действовать или просто поставит перед фактом. Вопросы перед глазами уже мелькали, как искры фейерверка в день нашего славного города. По которому, надо сказать, я уже безумно скучаю.

Москва шумная. Москва многолюдная, и первый раз выйдя из поезда и окунувшись в какофонию разных голосов и языков, мне хотелось плакать. Кричать. Топать ногами и проситься назад. В комфорт и спокойствие. Домой.

– Девочки, давайте знакомиться.

К нам в комнату без стука и приветствия входят несколько парней и девчонок. Мне кажется, что их привело любопытство в отношении нового ремонта, Женя же наверняка думает, что ребят привлек ее блеск. Она действительно напоминает мне игрушку на витрине. Всегда с улыбкой, всегда стильно одета, всегда идеально причесана. Парни любят ее за легкий нрав и полную доступность. Вот и сейчас она явно выбрала объект для флирта и уже смеется над его плоской шуткой, закинув голову назад.

– Ну тащите, что у вас есть. Будем отмечать наше заселение. Нин, ты как? – спрашивает она, но я прекрасно понимаю, что все уже решено, и ближайшие пару часов мне лучше не появляться.

– Я только за, – показываю палец вверх, и пока все располагаются, достают алкоголь, протискиваюсь на выход. В дверях задеваю того самого рослого, объектом которого выбрала Женя, правда уже была увлечена другим. Столкнувшись с тем парнем, я бросаю взгляд на комнату и вижу, как одна из девушек уже сняла футболку. Спешу на выход и решаю строго поговорить с Женей. Потом, конечно. Потому что она-то может и не учиться, а мне вот образование очень важно. Сомневаюсь, что Магнат говорил всерьез про брак. Подвести родителей, что копили на мою учебу, залезли в кредиты, я не могу.

– А ты рыжая что ли? – вижу того самого парня, что плюхается рядом со мной и делает обильный глоток из бутылки. – Там подружка твоя во всю развлекается.

– Ну и пусть. Меня это ни к чему не обязывает, – чуть задираю подбородок и продолжаю читать «Основы экономики».

Слышу устойчивый запах виски рядом с собой и морщусь. Отец пил всю жизнь, что я его помню. И я еще в детстве решила, что никогда не стану заводить отношения с пьющими.

– Такая правильная? – смеется он, выкидывает бутылку в урну, что к вечеру уже забиты, и поворачивается ко мне. Долго смотрит и вдруг задевает плечо рукой, что оказывается на спинке скамейки, которую я заняла во дворе общаги. – Или цену набиваешь?

Он симпатичный, но наглая морда все портит. А то, что он даже сидя выглядит подавляюще, напрягает.

– Я обычная, – отодвигаюсь и стараюсь не смотреть на парня. Понятия не имею, что ему от меня нужно.

– Целка поди еще? – спрашивает он, и бесцеремонно кладет мне руку на колено. Я хоть и в брюках, но мне неприятно. По коже ползут мерзкие мурашки страха, словно я сижу и смотрю триллер с кровью и изнасилованиями.

Поднимаюсь резко и встаю в позу, руки в бока, брови домиком.

– Что вам нужно?!

– Да хотел посмотреть в глаза той, кому проплатили бюджетное место, которое по праву должен занимать я!

Выражение лица парня пугает. Из красивого оно вдруг превращается в хищное. Дикое. Разгневанное. Я невольно отшагиваю назад. Знаю, что от животных в неизвестных местах лучше держаться подальше.

– Вы ошибаетесь. Я поступила на коммерцию. Мой отец взял кредит, чтобы заплатить за первый год.

Парень смеется. Закидывает голову назад и мелькает белоснежными зубами. А мне становится еще страшнее, потому что этот смех кажется рыком. А улыбка оскалом зверя.

– Очень правдоподобно, – гогочет он, но я слышу это уже за спиной, потому что подхватываю сумку и убегаю. Внутрь здания. Поднимаюсь на самый последний этаж удивительно быстро. Перепрыгиваю через две ступени и оказываюсь на балконе девятого этажа. Запираю щеколду пластиковой двери и, часто дыша, отхожу к парапету. Скольжу спиной вниз, прижимаю колени к груди и достаю из сумки телефон. Я точно знаю, что отец заплатил за учебу. Вот прям точно. Вместе ведь в наш банк ходили. Один единственный в городе. Цифры счета сверяли три раза. Надо разобраться. Потому что мне совсем не хочется наживать себе врагов еще до начала учебы. Тем более в мужском лице.

– Папа, – восстанавливаю дыхание, когда после трех гудков слышу приветливый голос навеселе. – Папа, привет. Не мешаю?

– Да как моя дочурка может мне мешать. Гоша! Нинка из столицы звонит!