Сидни Шелдон. Если наступит завтра-2 - Тилли Бэгшоу

Агнес Фотерингтон снова была частью этого события.

Заядлая любительница-археолог, Агнес помогала на позднейших раскопках в Саттон-Ху в восьмидесятых. Тогда ей было сорок пять и она преподавала историю в местной классической школе в Кенте. Ее муж Билли поехал с ней, и они прекрасно провели время.

– Представь, – сказал однажды Билли за пирогом со стейком и почками в гостинице «Кучер и лошади» в Вудсбридже после долгого дня на раскопках. – Пара ничтожеств вроде нас, Аг, оставляет свой след в истории.

Это было его любимое выражение – «след в истории».

Агнес недоставало Билли. Он умер девять лет назад, а как он был бы счастлив стать свидетелем такого поразительного события! Джеф Стивенс, чудесный куратор отдела антиквариата, работал не покладая рук, старался, чтобы все прошло отлично, но неизменно улыбался каждому. Билли был довольно желчен, однако ему наверняка понравился бы Джеф.

Ему понравилась бы и Ребекка, молодая помощница Джефа. Так много молодых людей интересовалось этим периодом истории – совершенно поразительно. Англосаксонская история считалась решительно асексуальной. Ей был чужд шик египтологии или привлекательность Древнего Рима. Но, возможно, «Сокровища Меровингов» все изменят. Как было бы чудесно, если бы золотые чудесные находки, обнаруженные под парковкой в Норидже, в один прекрасный день стали так же знамениты, как сокровища Тутанхамона!

– Поразительный поворот, верно?

Трейси Стивенс дружелюбно обняла Агнес за плечи. Агнес нравилась Трейси. Они несколько раз встречались на предварительных показах выставки, куда Трейси заглядывала, чтобы поздороваться с Джефом или помочь с каталогами. Конечно, все волонтеры знали, что миссис Стивенс беременна и что они с мужем вне себя от радости. Эти двое, очевидно, были безумно влюблены. Агнес была уверена, что они станут чудесными родителями.

– Феноменальный поворот, – согласилась Агнес. – Многие из них так молоды! Вон тот парень с татуировками. В жизни не подумаешь, что он фанат истории седьмого века, верно?

– Не подумаешь, – согласилась Трейси, считавшая так же по совершенно другим причинам. Она уже заметила четырех потенциальных воров в толпе. Татуированный молодой человек выглядел как один из тех, кто грабит витрины магазинов. Но были и другие сомнительные личности. Беременная женщина, которая чересчур активно интересовалась камерами видеонаблюдения в вестибюле. Пара выходцев из Восточной Европы, в джинсах и футболках. Они слишком нервничали и постоянно переглядывались. Особенное внимание Трейси привлек одинокий мужчина в темном костюме, очень тихий, с виду ничем не примечательный. Она не смогла бы объяснить, на чем основаны ее подозрения. Возможно, дело в интуиции. Что-то подсказывало: он не просто любопытный турист. Со своей паршивой охраной Британский музей почти напрашивался на ограбление. Она так и сказала Джефу, но тот ничуть не встревожился.

– Полагаю, придется рискнуть. Попытка ограбления привлечет к выставке дополнительное внимание. В конце концов, нет ничего более англосаксонского, чем небольшой грабеж.

Трейси понравилось это замечание. Словно вернулся прежний Джеф!

Ровно в одиннадцать красный бархатный шнур был отстегнут от серебряного зажима, и посетители стали входить в первый из четырех залов экспозиции. Их сумки и рюкзаки уже были досмотрены у главного входа, и больше их не станут проверять. Вместо этого им предложили сдать верхнюю одежду в гардероб и купить программки и аудиотуры, которые раздавали двое друзей миссис Фотерингтон.

После этого посетителей повели мимо экспонатов: оружия, монет, церемониальных и повседневных предметов, прежде чем показать дорогу в сувенирный магазин, где можно было приобрести копии экспонатов, а также обычные брелоки для ключей и майки с надписью «Я люблю Британский музей».

Джеф и Ребекка расхаживали среди посетителей. Трейси не подошла к ним, лишь ободряюще помахала мужу рукой, когда возвращалась из дамской комнаты к столу смотрителей.

– Трейси, у нас почти не осталось брошюр. – Агнес в панике схватила ее за руку. – У меня было сто экземпляров, и все разошлись за шесть минут.

– Я могу пойти в сувенирный магазин и взять еще, если хотите, – предложила Трейси.

– Правда? – с облегчением вздохнула старушка. – Вы ангел.

Трейси поспешила в магазин, пробираясь сквозь толпу. А когда проходила через комнату с монетами, заметила человека, который ранее привлек ее внимание в вестибюле. Он наклонился над витриной с редкими франкскими монетами, глядя на них так напряженно, что ей стало не по себе.

«Я должна рассказать о нем Джефу», – решила она.

Добравшись до магазина, Трейси взяла стопку брошюр и попросила главного волонтера Мориса Бентли послать на склад еще за несколькими пачками. Как раз в этот момент раздался душераздирающий вой сирен и колоколов, и режущие слух электронные вибрации заставили дешевые копии монет звенеть и подпрыгивать в пластиковых футлярах.

– Что там… – Бентли заткнул уши.

– Что происходит? – завопила Трейси, пытаясь перекрыть шум. – Неужели что-то украдено?

– Нет. Это пожарная тревога. Возможно, случайно сработала сигнализация.

«А может, все серьезнее».

Сердце Трейси забилось сильнее.

– Не стоит так паниковать! – прокричала Ребекка Джефу. – Наверное, это просто дети шалят!

Но Джеф не слушал. В Амстердаме на алмазной фабрике свет погас и взвыла сирена совсем так, как сейчас. Сирена, которую включили он и Трейси. В Амстердаме на всех дверях и окнах немедленно опустились стальные ставни, запечатав выходы. Но Джеф и Трейси сумели сбежать с алмазом «Лукулл».

Тогда Трейси изображала беременную туристку, а Джеф – техника.

«Кажется, сегодня в толпе была одна беременная? – Мысли Джефа метались. – Что легче всего украсть?»

Он ринулся в зал с монетами.

Здесь все оказалось в порядке, бесценная золотая монета семнадцатого века, гвоздь выставки, по-прежнему была заперта в стеклянной витрине. Ничего не передвинуто, не разбито, не потревожено.

Посетители затыкали уши и бежали к выходу. Не было никакой паники, никаких воплей, никакого замешательства. Все в британском духе, сдержанно и спокойно. Последним выходил ничем не примечательный мужчина в темном костюме. Остановившись, он вежливо придержал дверь для Джефа.

– Ложная тревога, полагаю, – улыбнулся он.

– Очевидно.

Примерно через полчаса Джеф подошел к Трейси на улице. Посетителей музея вывели на Грейт-Рассел-стрит, но никто особенно не распростронялся. Люди смеялись и болтали о неожиданном происшествии, дожидаясь, пока их вновь впустят внутрь.

– Все в порядке? – спросила Трейси.

– По-моему, да. Какой-то идиот закурил в туалете.

– Ничего не украли?

Джеф покачал головой.