Розетта - Барбара Эвинг

Все, что я хочу сейчас, так это сказать, что тоже жду ребенка.

Когда ты приедешь в Лондон попрощаться с семьей? Немедленно дай мне знать. Дорогая моя, любимая Фанни, мне так тебя не хватает! Но давай думать, что наш мир стал больше. Мы познаем все новое, что появилось в наших непохожих жизнях, и поделимся им, как всегда. Я знаю, что Бог пошлет тебе множество знаков, потому что он всегда был твоим добрым другом. Ох, Фанни, пускай Гораций сделает тебя такой же счастливой, какой делает меня Гарри.

Роза»

«Дом приходского священника,

Уэнтуотер,

Май 1796 года

Дорогая кузина Роза!

Мы с Фанни ежедневно молимся за тебя, просим Бога помочь тебе справиться с легкомыслием твоей новой жизни и повернуть ее к благочестию и словам Его. Думаю, Фанни не стоит посещать тебя в Лондоне, так же как и тебе посещать ее, поскольку ваш образ жизни стал так различаться. Пожалуйста, постарайся писать ей соответствующим образом, как подобает писать супруге приходского священника Уэнтуотера.

Пускай Господь направляет тебя.

Твой кузен

Гораций Харботтом (преподобный)»

Под этой короткой запиской были наспех выведены следующие слова: «Он прочел твое письмо».

Гарри и Роза всем казались идеальной парой (за исключением отца невесты, который считал семью Фэллон «сборищем аморальных прихлебателей настоящей аристократии», и матери жениха, мечтавшей женить любимого сына на знатной невесте и тем самым повысить положение семьи в свете). Многие искали общества этой пары, ведь они были прекрасными собеседниками, симпатичными людьми, не говоря уже об их богатстве. Гарри заставил Розу подойти вместе с ним к огромному зеркалу:

— Взгляни, Rosetta mia. Посмотри, какие мы красивые.

Она робко отвернулась, увидев в зеркале отражение их обнаженных тел. Но он заставил ее смотреть, и она покорилась. Такими она потом всегда представляла их: темноволосые, с блестящими от шампанского глазами; Гарри ведет ее к зеркалу, а на ее лице — румянец смущения.

…Они назвали это «Клубом святых небес» (КСН для краткости) — довольно безобидное название. Если их просили объяснить, они начинали рассказывать об астрономии. Некоторые джентльмены неплохо разбирались в созвездиях, несмотря на то что летать им приходилось только до наступления темноты. Они утверждали, что если подняться на воздушном шаре среди бела дня, то можно увидеть звезды, отражающие солнечный свет.

Члены «Клуба святых небес» носили на подкладке камзолов, которые они специально надевали для полетов, звезды, изготовленные из настоящего золота. Одна золотая звезда за каждый удачный полет. Это был элитарный клуб. Только достигшие цели могли стать его членами. Именно поэтому они должны были быть крайне осторожными и внимательными. Например, хотя бы делать вид, что внимательно наблюдают за пейзажем. Осторожность тоже была важна: иной раз молодая женщина начинала жалобно кричать, и тогда следовало убедить ее в том, что если уж она поднялась с ними в небо, то может получать от этого удовольствие. А однажды в аэростате капитана Оушена случился пожар, и молодая девушка получила серьезные ожоги. Ее больше не видели в высшем обществе (но джентльмены скинулись и послали ей в подарок деньги).

Час полета на воздушном шаре, который нанимал капитан Оушен, стоил сто гиней. (Его кучер столько не смог бы заработать и за год.) Только сливки общества имели возможность вступать в «Клуб святых небес». Некоторые джентльмены утверждали, что часа им будет вполне достаточно. Заключались пари. Погода, конечно, должна была благоприятствовать. Пари заключались и на погоду. Во время полета джентльменам удавалось ухаживать за юными леди под самым носом у их строптивых мамаш. Заключались пари на результат ухаживаний (поскольку джентльменов, которые могли позволить себе выложить сотню гиней в час, строптивые мамаши с радостью готовы были записать в свои зятья). Иногда мамаши провожали своих дочерей до аэростата и махали платками, пока шар не скрывался за горизонтом.

Женатым джентльменам приходилось быть лишь чуть более осмотрительными, но некоторые безрассудно смелые и умудренные опытом замужние женщины были не прочь и сами записаться в Клуб. Они со смехом встречали опасность, а потом пересказывали собственные приключения, неспешно обмахиваясь веером.

В заведениях Сент-Джеймсского парка приобретались корзины для пикников с устрицами, трюфелями, спаржей (и всякой мелочью на случай, если люди вдруг проголодаются после полета). К корзинам всегда прилагались две дюжины бутылок шампанского; пустые бутылки от шампанского и хрустальные бокалы выбрасывались за борт. Однажды за Портланд-плейс была на месте убита корова. Это произошло совершенно неожиданно. Оказалось, что в нее угодила полная бутылка, по ошибке выброшенная из аэростата капитана Оушена.

Капитан Гарри Фэллон имел наибольшее количество звезд. Когда он уходил в плавание, Клуб терял своего самого верного завсегдатая.

…Роза хранила свой секрет. Ее глаза сияли. Когда она ехала одна в карете, направляясь к Друри-лейн, она понимала, что улыбается сама себе, и не могла ничего с этим поделать. Любой член «Клуба святых небес», увидев ее улыбку, заключил бы, что она направляется к любовнику, и пожелал оказаться на его месте.

Она смотрела на мелькавшие в окне площади и улицы. Только начало вечереть, и лампы, освещавшие лавки, расположенные вдоль Стрэнда, сияли мягким светом. Люди гуляли, смеялись, перекликались на закате дня. Леди и джентльмены в перчатках и шляпах, босоногие уличные мальчишки, дельцы с небольшими чемоданчиками… Во все стороны пролетали кареты, едва не сталкиваясь друг с другом. Извозчики переругивались. В воздухе стоял запах жареного лука, кофе, рыбы и нечистот. Ее город.

У Фанни было уже двое детей. Роза потеряла и первого ребенка, и второго, но на этот раз опасность, казалось, волшебным образом миновала, и они с Мэтти принимали все возможные меры предосторожности. Она никого больше не поставила в известность, особенно вдовствующую виконтессу, для которой все отодвинулось на второй план, а главным стало, чтобы Роза наконец произвела на свет наследника семейства Фэллон. Вдова повсюду следовала за невесткой, особенно когда Гарри был в море, как теперь. Она приходила на ее вечеринки без приглашения, говорила без умолку, утомляя молодых друзей Розы до предела. Вдовствующая виконтесса, конечно же, присматривала за женой сына, не спуская с нее своих глаз-бусинок. Когда Роза потеряла первых двух младенцев (Мэтти говорила, что они не сформировались, что такое случается), вдовствующая виконтесса утверждала, что всему виной ее слишком непостоянный образ жизни.

На этот раз Роза не потеряет ребенка. Она была настолько уверена, что даже написала об этом в дневнике. Ее всю переполняли чувства. Теперь пустые комнаты заполнятся множеством голосов, как она всегда хотела. Она видела, как их дети бегают по комнатам большого особняка на Уимпоул-стрит. Но она знала, что не сможет больше хранить свой замечательный секрет. Сегодня вечером в театре (чудом избежав лап виконтессы) она объявит о своем счастье друзьям. Завтра она посетит горячо любимого отца, который разделит с ней радость, она была в этом уверена. И только потом она сообщит об этом вдовствующей виконтессе. Когда Гарри вернется с лордом Нельсоном из плавания по Средиземному морю, он станет отцом.