Счастливчики - Даниэла Стил

– Как она? – Он не мог ничего прочитать по выражению ее лица.

– Она хорошо перенесла операцию и сейчас лежит в реанимации. Мы продержим ее там один день. Если она благополучно выйдет из-под наркоза, мы уберем дыхательную трубку и позволим ей дышать самостоятельно. Легкие у нее не пострадали. Все повреждения – ниже пояса.

– А как ее ноги? – Он прямо перешел к тому, что его интересовало, и Джесси понимала, что должна все ему сообщить немедленно.

– Двигательные функции полностью не восстановятся, – сказала она спокойно.

– Что это значит? – Он слишком устал, чтобы впадать в ярость. Остался лишь страх. – Будет она снова ходить? – Он не мог представить себе в инвалидной коляске свою красавицу Лили, которая так хотела завоевать олимпийское «золото».

– Скорее всего, нет. Она будет полностью владеть руками, но спинной мозг у нее слишком сильно пострадал.

– Вы хотите мне сказать, что она никогда не сможет ходить? Что она навсегда останется парализованной?

– Исследования спинного мозга постоянно продолжаются. Мы не в силах излечить ее сейчас, но никто не может утверждать, что это не произойдет позднее. Она очень молода, и научные изыскания способны ей помочь в будущем.

Это был косвенный способ сообщить ему, что современная медицина Лили не выручит. Джесси сделала все, что смогла. Предположительно, Лили когда-нибудь сможет иметь детей и жить полноценной жизнью, приобретет профессию и семью, но останется при этом в инвалидном кресле. Джесси подтвердила его худшие опасения.

– Исследования тут ни при чем, – сказал Билл, вставая и глядя ей прямо в глаза. – Можете вы сделать что-нибудь, чтобы она могла ходить? Еще какую-нибудь операцию? Что-то? Что-нибудь? – Джесси отрицательно покачала головой, и он издал какой-то звук, похожий на вой животного, вопль отчаяния. Но по крайней мере его дочь осталась жива. Она не умерла от полученных повреждений, ее сердце не остановилось во время операции. А могло быть именно так.

Билл повернулся к Джесси с ожесточенным выражением на лице:

– Я вам не верю. Вы просто сами не знаете, что говорите. Я повезу ее куда-нибудь – в Нью-Йорк, в Бостон, в Европу. Обязательно отыщется человек, который ей поможет.

– Не думаю, мистер Томас. Не хочу дарить вам ложные надежды. Но она сможет хорошо жить и в ее состоянии. Ей понадобится время для восстановления, но в вашем городе находится один из лучших реабилитационных центров в стране. Лили прекрасно адаптируется к новой жизни. И нельзя забывать о том обстоятельстве, что она чудом выжила после полученных травм.

Он опустился на диван и закрыл лицо руками. У него кружилась голова. Он не мог даже вообразить себе будущее Лили. Судьба нанесла ей жестокий удар, усадив на всю остальную жизнь в инвалидное кресло. Он не смирится с этим. Если надо, они объедут весь мир. Чего бы это ни стоило, он найдет того, кто ей поможет. Он поднял на Джесси страдающий взгляд.

– Я не допущу, чтобы ее приковали к креслу навечно.

Джесси знала лучше чем кто-либо, что это не в его власти, как не мог он предотвратить обрыв каната. Это произошло, и ему оставалось лишь смириться с неизбежным. Но пока он упорно отрицал последствия катастрофы. Джесси поговорила с ним еще несколько минут и заверила, что через несколько часов, когда Лили проснется, он сможет увидеть ее. Она предложила Биллу вернуться домой и чуточку поспать – ему дадут знать, если что-то случится. Но он твердо решил остаться: не хотел уезжать, пока не увидится с Лили. И врачи разрешили ему остаться. Разговор у них с Джесси не получился. Но ничего другого ждать не приходилось. Она подозревала, что он еще долго будет в шоке, не в состоянии принять правду.

Когда они спустились на лифте вниз и шли по коридору, она включила мобильник. Позади осталась долгая ночь: они работали с предельной концентрацией. Все, чего Джесси хотела сейчас, – это вернуться домой, принять душ и нырнуть в постель. По пути к машине она прочитала сообщения и удивилась, что три из них от врача из больницы и два от полиции. Сердце у нее замерло. Она тут же подумала о Крисе. Что-то случилось с ним на дороге прошлой ночью? Но ни от него, ни от Тима сообщений не было, стало быть, речь шла не о нем. Озадаченная, она позвонила врачу. Он сразу спросил ее, где она находится.

– На парковке. А что? Я только что вышла из больницы после одиннадцатичасовой операции. Предупреждаю вас, что я сейчас не в лучшей форме, если нужно осмотреть пациента. Это кто-то из пострадавших во вчерашней катастрофе с подъемником? – Она могла осмотреть больного, но не способна оперировать в таком состоянии, при такой усталости.

Он колебался несколько секунд прежде чем ответить.

– Ваш сын попал вчера вечером в автомобильную катастрофу, доктор Томас, – как-то неловко проговорил он. Это было именно то, чего она больше всего боялась.

– Крис? – в панике спросила она. Он услышал ужас в ее голосе. – Сейчас же скажите, насколько все серьезно.

– Нет, Джимми.

– Как это возможно? Он был с отцом. Мне никто не звонил. – Кроме полиции, вспомнила она. К панике добавилось смятение. – Где он? В больнице?

– Он наверху, в педиатрии. С ним все в порядке. У него легкое сотрясение мозга.

– Тогда почему вы привезли его сюда? Где его отец?

– Я… вы не могли бы подъехать?

Она побежала к машине и тут же набрала номер Тима. Ответа не последовало. Тогда она набрала номер, оставленный полицией. Ответил сержант. Она назвала себя и объяснила, почему звонит.

– Мне сообщили, что вчера вечером что-то случилось с моим мужем и сыном. Я получила сообщение из полиции. Может ли кто-нибудь рассказать мне, в чем дело?

Сержант колебался, ему не хотелось ничего говорить ей по телефону, но у него не было выбора.

– Вчера произошел несчастный случай. В них врезалась другая машина, и их занесло на льду. Машина вашего мужа налетела на столб светофора. С вашим сыном ничего серьезного. – Он напрягся, чтобы заставить себя сказать ей остальное. – Простите, миссис Томас, но ваш муж погиб на месте. Мы побывали у вас дома, но там никого не было.

– Я работала, – пробормотала она дрожащим голосом. – О боже… А где же был Крис? Почему он не позвонил? Где он?.. Мой муж… где…

Она вошла в больницу совершенно потерянная.

– Он в морге, – ответил сержант.

Как на автомате, она нажала отбой на трубке. Нет! Это невыносимо! Неправда! Тим дома, с детьми. Он не может быть ни в каком другом месте. Что бы он стал делать в морге?

Ее увидел дежурный врач и подошел. В Скво все ее знали и любили. Он выразил свои соболезнования по поводу случившегося, и она кивнула, не глядя на него. Он отвел ее наверх в педиатрию, где Джимми уже натянул одежду, которая была на нем вчера. На лице у него она увидела синяк, на том месте, которым он ударился о дверцу. Джесси схватила его и сжала в объятиях, радуясь, что он остался жив и серьезно не пострадал. Потом она внимательно посмотрела на него, раздавленная горем.