Тень ее высочества - Лана Ежова

Боль разрывает грудь — боли больше нет.

Мое сердце остановилось…

Школа ордена Воды,

24 — 25-й день пришествия Эвгуста Проклятого

Четырнадцатый магистр ордена Воды страдала бессонницей. Лежа на прохладных шелковых простынях, она сознательно расслабляла мышцы, очищала голову от тревожных мыслей, считала быстрокрылых пегасов — и не могла уснуть.

Стоило в изнеможении закрыть глаза, как возникали образы погибших людей — и сон куда-то пропадал. Сжимая виски, магесса стонала от боли, ее душа скулила от вины. Забыться не помогали ни травы, ни усилия воли. Хранители предлагали свою помощь, но Сиелла слишком горда, чтобы сознаться в своем бессилии.

Верховный маг Братства проигнорировал предупреждение ренегата — и погибли люди.

Двадцать три дня назад, закончив разбираться со стаей горгоров, маги вернулись каждый в свою школу, как и привыкли, с помощью телепортов. Не успели они отдохнуть после славной битвы с горгорами, как поступили сообщения о нападениях нечисти. Два поселения оказались уничтожены за одну ночь.

Один из пострадавших хуторов находился на территории ордена Воды. Отмахнувшись от протестов Мариона, Сиелла сама возглавила команду зачистки.

Жители погибли. Смерть настигла их в кроватях и была мучительной, о чем говорили искаженные агонией лица.

Кровь и разбросанные куски плоти сразу подсказали магам, кто посетил одинокий хуторок. Сердцеедки охотились семьями, и ареалом их местообитания обычно считались трущобы крупных городов. Несмотря на название, в сердцеедках не было ни капли романтики, а получили они его из-за своих гурманских пристрастий. Чуть больше обычных крыс, они неслышно подбирались к спящим жертвам и перегрызали горло. Разрывая мощными когтями живот, первым делом пожирали сердце. После чего выедали остальные теплые внутренности.

Магам повезло, о тварях им сообщили вовремя. Сердцеедки — ночные хищники, которые не передвигаются днем. Магам оставалось их обнаружить и уничтожить, переходя из дома в дом.

Окруженная пятью искрящимися шаровыми молниями магистр ордена Воды вместе с Марионом переходили от одного дома к другому. Работали маги попарно — сердцеедки не особо умны, но запросто нападали со спины. Так зачищая последствия пиршества сердцеедок, Сиелла и Марион дошли до последнего для их пары дома.

Испепелив сердцеедок в кухне и кладовке, магесса хотела пройти в спальню, откуда доносился в особенности удушливый запах крови. Марион преградил ей дорогу и стал настойчиво уверять, что помещение осмотрено. Оттолкнув хранителя в сторону, магесса решительно прошла в комнату.

Она видела много смертей. Ей приходилось убывать самой. Но то, что предстало перед ее глазами, заставило желудок извергнуть содержимое.

Обломки деревянной колыбели залиты кровью и покрыты кусочками недоеденной плоти. От грудного ребенка остался скелет…

Выбравшись на свежий воздух, Сиелла присела на землю. Злость копилась в ней, не находя выхода. Она знала, кого винить в гибели этих несчастных. Если бы Альберт прислушался к словам черного мага… Но он просто отмахнулся от его предостережения. Если бы он сразу проверил реакцию Грани на перемещения… Но голову Верховного занимали другие проблемы. Если бы…

Было столько этих «если бы», что Сиелла в изнеможении потерла слезящиеся глаза. Тогда она сказала Мариону, что с удовольствием дала бы Альберту по роже за его непростительную беспечность и самоуверенность. Пускай последовал бы вызов на дуэль, но она отвела бы душу.

А потом пришло понимание, что в случившемся виноват не только Альберт. Но и она сама. Если бы кто-то из магистров или хранителей настоял на проверки слов Эвгуста… Но всем хотелось быстрее попасть домой.

Застонав, Сиелла спрятала голову под подушкой. Демонская бессонница! Через пару часов обитатели школы проснутся и приступят с новыми силами к повседневным обязанностям. Одна она чувствовала себя вареным овощем и не готова принимать важные решения.

Повздыхав, магистр решила, что сегодня она не откажется от помощи.

* * *

Школьный сад пронизан солнечными лучами. Совсем не по-осеннему тепло, и Сиелла ступала по извилистой тропинке, довольно щуря глаза. До обеда Марион вел индивидуальные занятия с двумя истинными «дикарями».

Первые признаки силы проявлялись в семь лет, отчего обучение начинали именно с такого возраста. Дети, принятые позже, тяжелее усваивали знания, а их сила, ничем не сдерживаемая, неуправляема. Неудивительно, что их прозвали «дикарями». Чтобы догнать свою возрастную группу, им приходилось прилагать максимум усилий.

Но истинными «дикарями» считали тех, кого родители добровольно не отдавали в школу. В соответствии с законом Антара-Микаэль, такое своеволие строго каралось — маг должен учиться контролировать Силу. Неважно, где он получит свои здания: в школах Братства, при храме одного из семи богов или от частного учителя. Однако если в роду три мага гибли на благо ордена, родственники решали судьбу одаренных, пока им не исполнялось шестнадцать лет. Тогда дети сами избирали свою участь: учиться управлять своим Даром или остаться под сдерживающими Силу печатями до самой смерти.

Впервые за годы магистерства Сиеллы орден получил таких сложных учеников. Братья-близнецы воспитывались магессой, которая потеряла сыновей и мужа в последней войне с многоликими. Старуха приложила все силы, чтобы отбить у внуков тягу к магии. Не получилось. И теперь Марион в ускоренном режиме вталкивал в юные головы общеизвестные знания о магии, магах и орденах.

Подойдя к беседке, густо увитой отцветшими розами, Сиелла, прежде чем вызвать Мариона с помощью кристалла связи, прислушалась к раздающимся внутри голосам.

— Прежде чем приступить к новой теме, проверим, как вы усвоили предыдущую. Я задаю вопрос — вы отвечаете быстро, не задумываясь. Договорились? — хорошо поставленный голос Мариона звучал напряженно. Похоже, детишки вывели его из себя. — Вопрос тебе, Гай. Перечисли ордены и назови имена магистров. Быстро!

— Предтеча магов Антар создал четыре ордена-школы. На сегодняшний день магистр ордена Воды — Сиелла Иллиан, магистр ордена Земли — Альберт Географ, Огня — Вариор Эспинс и Воздуха — Петер Воронов.

— Он ошибся, учитель! Можно я его исправлю? — довольный голосок Корвина стал для Сиеллы неожиданностью. Обычно, в качестве наказания ученика отправляли в помощь библиотекарю, а сегодня Марион почему-то держал его рядом с собой. — Географ — прозвище магистра, а фамилия его, как и моя, Элевтийский. Мы с ним оба сироты и земляки. Вот так-то!

Сиелла поморщилась — радость ее ученика по поводу какого-либо сходства с ее недругом раздражала и, пожалуй, даже оскорбляла. Магесса достала кристалл вызова из-под плаща и сжала в кулаке, вызывая Мариона из беседки. Она позвала бы его мысленно, если бы не поднятые хранителем ментальные щиты.