Лечение шоком - Джеймс Хедли Чейз

Делани указал на телевизор.

– Мне кажется, перегорела какая-то лампа.

Я подошел к телевизору, снял крышку и начал проверять лампы, в то время как Делани следил за моими манипуляциями.

Внезапно он спросил:

– Вы женаты, Риган?

Вопрос заставил меня вздрогнуть, и я удивленно посмотрел на него.

– Нет.

– Вам повезло. Хотите добрый совет: никогда не женитесь. Видите, что со мной сделала жена? – Он наклонился вперед. – Если бы я опрометчиво не женился четыре года назад, то до сего времени был бы инструктором по теннису на киностудии «Пасифик» и зарабатывал бы по сто пятьдесят тысяч долларов в год.

Я вновь принялся осматривать телевизор.

– Знаете, что я вам скажу, – продолжал Делани. – Если когда-нибудь моя жена предложит вам сесть в ее машину, никогда не соглашайтесь. Она очень опасна за рулем автомобиля. Я имел глупость однажды позволить ей сесть за руль, и вот к чему это привело. С тех пор я нахожусь в этом кресле.

Я промолчал. Вскоре я нашел неисправность, вытащил лампу и показал ее Делани.

– Вот она. У меня в фургоне есть точно такая же. Сейчас я ее принесу, и все будет в порядке.

Я вышел из дома, подошел к фургону и, подняв голову, посмотрел на окна ее спальни. Свет горел, но шторы были задернуты. Итак, она находится в доме, но не хочет меня видеть!

Я вернулся в гостиную и заменил лампу. Потом включил телевизор. На экране появилось изображение. Я немного подрегулировал его, затем выключил аппарат.

– Все в порядке, – сказал я.

– Что ж, это было достаточно просто. Сколько я должен?

– Три доллара.

Повысив голос, он позвал:

– Хильда! Иди сюда!

Точно таким же тоном подзывают нерадивую собаку, когда хотят задать ей трепку. Только сейчас я заметил на столике наполовину пустую бутылку виски и бокал. Я понял, что мистер Делани находится в изрядном подпитии.

Дверь отворилась, и вошла Хильда. Я был потрясен, увидев ее такой бледной. Она посмотрела на меня, и глаза ее затуманились. Она вежливо мне кивнула.

– Дай мне три доллара, – сказал Делани, нетерпеливо щелкнув пальцами.

Она пересекла гостиную и подошла к серванту, на котором лежала сумочка.

В этот момент я завинтил последний винт на задней стенке телевизора. Хильда подошла к Делани и открыла сумочку. Вытащив три банкнота по одному доллару, она вдруг уронила сумочку на пол. Ее содержимое высыпалось под колеса кресла Делани. В этот момент я все еще находился возле телевизора.

Делани злобно уставился на пудреницу. Секунду Хильда оставалась неподвижной, затем наклонилась, чтобы поднять пудреницу, но Делани схватил ее за запястье, вывернул руку и выхватил пудреницу.

Все это произошло за пару секунд. Я медленно поднялся на ноги.

Злобно оскалясь, Делани левой рукой отвесил Хильде полновесную пощечину. Хлопок резко прозвучал в помещении. Хильда пошатнулась и упала на колени.

Я остался на месте, подавляя желание сомкнуть пальцы на горле Делани и вытрясти душу из этого тела. Что-то бормоча сквозь зубы, Делани внимательно рассматривал пудреницу.

Хильда с трудом поднялась на ноги. Из ее носа сочилась кровь. Ее лицо побледнело еще больше, и она выглядела ужасно.

Делани открыл пудреницу и уставился на имя, выгравированное внутри.

– Так ты все же нашла себе любовника? – рявкнул он тоном, вызвавшим у меня приступ тошноты.

Хильда ничего не ответила. Она стояла, прижимаясь к стене, сложив руки на груди. Кровь из носа капала на платье.

– Итак, тебе недостаточно того, что ты сделала меня инвалидом? Теперь ты превратилась в шлюху!

Он швырнул пудреницу о стенку, крышка слетела, и зеркальце разбилось на мелкие кусочки.

Хильда выбежала из гостиной.

Лишь тогда Делани вспомнил о моем присутствии.

– Вон отсюда! – крикнул он. – И если ты разнесешь какие-нибудь сплетни в этом маленьком городке, ты лишишься всех клиентов. Я тебя разорю! Вон!..

Я подхватил сумку с инструментами и молча покинул гостиную, предпочитая не спорить с ним. Сев в грузовик, я поехал к воротам. Они были закрыты. Я вышел, чтобы открыть их.

И в этот момент в свете фар появилась Хильда. Она имела жалкий вид. Нос все еще кровоточил, одежда была в крови, но глаза сверкали злобным блеском.

Я повернулся к ней.

– Не прикасайся ко мне! – злоба в ее голосе парализовала меня.

– Но ведь ты не сможешь больше оставаться с ним, Хильда, – сказал я. – Это просто невозможно после того, что произошло. Поедем со мной, и ты будешь счастлива. Ему ничего не останется, как подать на развод.

– Нет! Уезжай, – прошептала она придушенным голосом. – Что ж, я сполна получу за любовь к тебе. Однажды он меня придушит.

– Как ты можешь так говорить! Зачем тебе оставаться с ним? Уедем отсюда!

Я попытался обнять ее, но она вырвалась из моих объятий.

– Оставь меня! Неужели я должна ползать перед тобой на коленях, умоляя забыть меня? Мне не составит труда убедить его, что я сама купила эту пудреницу, но ты не должен больше приходить сюда, а тем более пытаться видеть меня. Сколько раз я должна повторять тебе, что не смогу покинуть его?!

– До тех пор, пока он не умрет, – проговорил я ровным тоном. – Ведь ты так сказала, не так ли?

Хильда в отчаянии заломила руки.

– Он не умрет! Ему еще жить и жить! Уходи и больше не возвращайся, или я возненавижу тебя с той же силой, с какой люблю!

Она повернулась и растворилась во мраке.

Я ничего не понимал, но в этот момент вдруг осознал, что убью его. У меня просто не оставалось иного выхода. Я был удивлен, почему такая мысль не пришла мне в голову раньше.

Я вернулся в дом, натянул пижаму и растянулся на постели. Бездумно уставясь в окно, я следил за тучами, проплывающими по небу и временами закрывающими луну.

Убийство!

Я не чувствовал никаких угрызений совести при мысли о том, что убью Делани. Теперь, когда я пришел к этой мысли, как ни странно, но я почувствовал облегчение. Исчезла неопределенность, терзавшая меня последние несколько суток.

Итак, я лежал на постели и, вынашивая планы убийства, пытался решить главную проблему: как убить Делани и остаться вне подозрений.

Огромное количество людей, обдумывая планы убийства, уже задавали себе этот вопрос. Но почти все они все же совершали ошибки и были арестованы.