Русский флот на чужбине - Никита Кузнецов

Меньшая часть офицеров при выборе той или иной стороны своего участия в Гражданской войне руководствовалась конъюнктурными соображениями: кто-то стремился реализовать карьеристские амбиции, которые по тем или иным причинам не мог осуществить в дореволюционный период, кто-то искал «местечко потеплее» и старался не участвовать в развернувшихся событиях, ставя свои личные интересы превыше всего или просто спасая своих близких от ужасов войны. О приблизительном численном соотношении офицеров флота, оказавшихся «по разные стороны баррикад» или вовсе вне их, будет сказано ниже.

Пока можно сказать только одно: Гражданская война не принесла счастья никому: из тех, кто не погиб в боях, разбитым с военной точки зрения, но не побежденным духом, пришлось покинуть Родину, чтобы на чужбине сохранить ее лучшие традиции для потомков (о них и пойдет речь в нашей книге). Другие остались служить флоту, но уже под красным флагом, и оказались чужими и для покинувших страну (последних они считали изменниками России), и для руководителей Советской России. Как «элементам из бывших», им не доверяли, — их приказы и решения часто контролировались полуграмотными комиссарами, а многие «военспецы» пали жертвами террора ВЧК — ОГПУ — НКВД. Только немногие мичманы, лейтенанты, кавторанги 1917 года вновь надели в 1943 г. офицерские погоны — спустя 26 лет! — и только единицы из них спокойно скончались в адмиральских чинах в 60-е — 70-е гг.

Автор попытается избежать эмоциональных оценок, которые давали своим, как сейчас модно говорить, «политическим оппонентам», сами моряки-эмигранты, и постарается взглянуть на то, что же именно заставило многих людей разного возраста, социального уровня, убеждений и образования, объединенных только одним — службой России под Андреевским флагом, — покинуть свою Родину, и попробует выяснить, как сложилась их жизнь на чужбине.

Судьба русских морских офицеров после февраля 1917 года.

Февральская революция 1917 г. трагически отразилась на судьбе России, в том числе и на ее вооруженных силах. После отречения императора во главе управления армией и флотом встали совершенно некомпетентные люди, не имевшие никакого военного опыта. В период существования Временного правительства должность военного и морского министра в нем занимали Гучков, Александр Федорович Керенский, и только в последние месяцы его существования морским министром стал контр-адмирал Д.Н. Вердеревский.

Параллельно с существованием Морского министерства флотом стали пытаться руководить и различные «демократические» органы — комитеты флотов и флотилий, во многих из которых доминирующую роль играли члены партии большевиков. Наиболее активно революционные процессы шли на Балтийском флоте, где с апреля начал действовать Центральный комитет Балтийского флота — Центробалт. Приказы и решения комитетов очень часто шли вразрез с политикой Временного правительства. Подобное положение быстро привело к полной дезорганизации флота. Причем жертвами анархии стали прежде всего офицеры, стремившиеся просто выполнить свой долг.

Также развалу флота в значительной мере способствовали приказы Временного правительства, направленные якобы на «демократизацию» вооруженных сил, а реально способствовавшие полному подрыву их боеготовности. Речь идет прежде всего об отмене титулования офицеров и снятии ограничений в правах нижних чинов флота (Приказ по Флоту и Морскому ведомству № 5 от 5 марта 1917 г.), приказе об отмене погон и ряде других. Опьяненные неожиданно свалившейся на них свободой и постоянно подстрекаемые к выступлениям против существующей власти агитаторами различных партий матросы обрушили свой гнев прежде всего на тех, кто для них эту власть олицетворял, — на своих командиров. (О причинах подобных действий см. ниже.)

Пока речь пойдет о том, в каком положении находились офицеры флота в период Февральской революции 1917 г., во время Октябрьского переворота 1917 г. и в первое время после него.

Трагические события начались на Балтийском флоте 28 февраля 1917 г. Именно в этот день был убит командир крейсера «Аврора» капитан 1-го ранга М.И. Никольский. Он призывал к порядку матросов, стихийно собравшихся на очередной митинг, и именно командиру будущего «символа революции» довелось стать ее первой жертвой среди моряков. В тот же день были убиты арестованные накануне командир 2-го Балтийского флотского экипажа генерал-майор А.К. Гирс и его помощник полковник А.Ф. Павлов. Эти три офицера стали первыми в длинном скорбном списке моряков, погибших в годы русской Смуты.

Далее кровавая волна охватила базы Балтийского флота — Кронштадт и Гельсингфорс (совр. Хельсинки). В Кронштадте толпа матросов и солдат убила главного командира Кронштадтского порта, героя Порт-Артура адмирала Р.Н. Вирена, а труп его бросила в овраг. 3 марта был убит командир 2-й бригады линейных кораблей контр-адмирал А.К. Небольсин, на следующий день та же участь постигла и командующего Балтийским флотом вице-адмирала А.И. Непенина. От рук взбунтовавшихся матросов пали также комендант Свеаборгского порта генерал-лейтенант флота В.Н. Протопопов, командир 1-го флотского экипажа Н.В. Стронский, командир линейного корабля «Император Александр II» Н.И. Повалишин, командиры учебных кораблей «Африка», «Верный», «Океан» и других. В итоге жертвами событий 1–4 марта 1917 г. стали 95 человек (впрочем, численные данные о жертвах несколько различаются в разных источниках). В Гельсингфорсе погибло 45 человек, в Кронштадте — 40, Ревеле — 5, Петрограде — 4. Пропали без вести 11 человек и покончили жизнь самоубийством — 4, также погибли более 20 кондукторов. Со стороны восставших погибли семь человек. Более того, если погибших матросов с почестями похоронили на Марсовом поле как «жертв революции», то трупы офицеров, находившиеся в моргах, подвергались глумлению и даже не сразу выдавались родственникам. За несколько дней собственными матросами на одной только Балтике было уничтожено такое число офицеров, которое равнялось половине от погибших на всех театрах войны с 1914 по 1917 г.!..

В чем причина такой поистине звериной жестокости, с которой нижние чины расправлялись с теми, с кем еще недавно они вместе шли в бой? Капитан 2 ранга Императорского флота и видный деятель ВМФ СССР В.А. Белли свидетельствовал: «Значительно больше эксцессов происходило в Кронштадте. Причин к тому полагаю две. Во-первых, были освобождены из тюрем заключенные до революции матросы, активно связанные с революционным движением, а кроме них и различного рода уголовники. Во-вторых, ужасный режим, созданный в Кронштадте главным командиром адмиралом Р.И. Виреном, еще усилившийся во время войны, вызвал в матросах после революции желание отомстить своим угнетателям». Также можно отметить, что наибольшее количество убийств происходило на кораблях, которые меньше всего участвовали в военных действиях и больше времени провели на базах, чем в боевых походах, в частности, на бригадах линейных кораблей. Например, в Ревеле, где находились воевавшие соединения — 1-я бригада крейсеров, часть Минной дивизии, Дивизия подводных лодок и ряд небольших кораблей, трагических эксцессов произошло значительно меньше. Известно также, что очень часто сами матросы вставали на защиту своих офицеров от убийц, приходивших «со стороны». Очень распространенной (думается, весьма небезосновательной) была версия о причастности к резне агентов германской разведки, особенно это касается убийства командующего Балтийским флотом вице-адмирала Непенина. Этой же версии придерживался и вышеупомянутый В.А. Белли: «В порту из-за угла в спину былубит командующий флотом вице- адмирал А.И. Непенин. Думаю, что этот акт был произведен агентом противника. А.И. Непенин был достаточно авторитетен и популярен в матросских массах, и поэтому вряд ли это убийство носило революционный характер». В официальной современной историографии принято считать, что Непенина убили анархисты, известно даже имя одного из убийц, оставивших свои воспоминания о страшном преступлении, это — матрос Береговой минной роты П.А. Грудачев. Но кто был «заказчиком» убийства? Точного ответа пока нет. Этим же вопросом задается и очевидец событий — лейтенант Б.В. Бьеркелунд, опубликовавший свои воспоминания в парижском журнале «Военная быль»: «Рассказывали, что убийца адмирала Непенина хвастался перед товарищами, что за свое дело он получил 25 тысяч. Из какой кассы они были выданы? Этот вопрос остался без ответа». Так или иначе, но произошедшие события, повлекшие огромное ослабление, а затем и развал флота, оказались весьма выгодны внешним противникам России.