Красный - Дмитрий Казаченков

то, что следом за нами кто-то идёт. Я тут же увидел этого человека, словно у меня на затылке выросли глаза — высокий, небритый, в неброской одежде, руки держит в карманах и постоянно настороженно озирается. Ну, если свернёт за нами в подворотню — то сам себе злобный Буратино.

Продолжая делать вид, что не замечаю слежки, которая вот ни разу не очевидная, я остановился напротив неприметной подворотни и, «осмотревшись» по сторонам, изображая, что пытаюсь определить, в какую сторону мне надо, свернул за угол, направляясь в самый тёмный тупик.

На улице уже была ночь, так что освещение теперь составляли только редкие фонари. Что же касается того места, куда я зашёл, то… тут были лишь мусорные баки, забитые до отказа, из-за чего мешки с мусором валялись на асфальте.

Видимо, у преследователя совсем с головой туго, раз он пошёл в такую очевидную ловушку. Не, ну честное слово, любой здравомыслящий человек подыскал бы более свободный и освещённый проход, а тут очевидная ловля на живца. Не знаю, может, я так пытался свалить со своих плеч груз вины за ещё один труп на моих руках, или это просто мандраж, ведь, фактически, я впервые в жизни именно охочусь с целью убить, а не действую в бессознательном состоянии и на меня не давят обстоятельства, вроде тех, что были в Москве, когда срочно надо было сменить внешность и раздобыть средства для побега из страны.

Всё, что мне оставалось делать — стоять и ждать жертву. Он не разочаровал. Шёл в открытую, считая, что является хозяином положения. Руки он из карманов вынул, и я отчётливо увидел, как хищно блестит сталь его клинка, отражая бледный лунный свет.

— Мозгов нет, считай калека.

Обречённо пробормотал я, борясь с чудовищным желанием прикрыть лицо рукой. Ну вот почему делает он, а стыдно мне? Я ему даже денег уже дать хочу, чтобы он в школу пошёл, где ему хотя бы основы логики объяснят.

Всё-таки желание сделать фейспалм победило. Моё движение рукой совпало с тем моментом, когда добыча подошла достаточно близко. Из рукава вылетел тонкий жгут, одним взмахом перерезавший человеку горло. Когда нож звонко ударился об асфальт, Красный уже был снаружи. Его жгуты тут же схватили оседающего грабителя или убийцу и потащили к нам прямо в пасть, в три ряда усеянную острыми зубами. Надолго его не хватило. Симбионт, помня об условии, что всё надо сделать быстро и тихо буквально в два укуса одолел килограмм семьдесят некогда живого веса, не оставив даже ботинок.

— Не боись, Ваня, всё переварится.

Сказал монстр моим ртом, что пару мгновений назад открывался на все сто восемьдесят градусов, после чего быстро полез на крышу — требовалось экстренно сменить место дислокации и, вернувшись в нормальный вид, возвращаться домой.

Хоть, Красный и не смог как следует просмаковать момент, но всё же я чувствовал, что он доволен. Доволен тем, что смог съесть человека, доволен тем, что смог сделать всё быстро и чисто, полностью удовлетворив мои требования. Как мало ему нужно для счастья. Я, кажется, даже начинаю немного завидовать.

«А сам-то. Стоит только новый нож купить, так едва не верещишь от счастья.»

— Что верно — то верно.

Тут же согласился я.

— Кстати, надо будет в тот магазин зайти, и ещё один присмотреть.

Тут уже симбионт не удержался от знаменитого жеста рука-лицо, не переставая, однако, выстреливать новыми жгутами, перенося нас всё ближе к дому.

— Так, вот сюда давай. Тут уже недалеко — ногами дойдём.

Скомандовал я, зацепившись взглядом за один неприметный переулочек, в котором, кстати, мусора было не в пример меньше, чем в том, где нами был съеден безымянный отморозок. Интересно, а он, случаем, ни на кого влиятельного не работал?

— Вот же чёрт! Об этом-то я не подумал. Так, тихаримся на неделю и пристально листаем все новости и собираем слухи, касающиеся адской кухни.

«Это ещё зачем?»

— Чтобы убедиться, что никто не начал землю носом рыть, ища убийцу, то бишь нас.

«Следов-то не осталось. Всё сделал, как ты говорил — быстро, чисто и тихо.»

— Нож. Мы забыли про его нож, а на нём отпечатки пальцев.

«Вернёмся?»

Тут я уже задействовал все подвластные мне ресурсы мозга, прикидывая, как будут развиваться дальнейшие события. Первым делом я категорически отмёл предложение симбионта:

— Ни в коем случае — только хуже сделаем.

Почерка, как у серийных убийц у нас нет, из зацепок только нож, да вытекшая из него кровь. Камер там не было, да и темень была непроглядная. Свидетелей тоже нет. Сопоставив всё, что имеется, скорее всего, полиция придёт к выводу, что его сожрал симбионт. Вот только о нашем существовании они даже не подозревают, значит, будут искать, начиная с адской кухни. Под подозрением может оказаться только Веном, а он сейчас в тюрьме, стало быть, его допросят, как того, кто может разбираться в повадках сородичей. Что он может им сказать? Не знаю. Вряд ли он может указать на того, кто является носителем, если последний никак себя не проявляет. Чёрт! Слишком мало сведений. Красный тут не поможет — сам неделю, как из пробирки вылез.

— Короче, минимум месяц сидим и не высовываемся. Продолжаем ходить на работу, как ни в чём ни бывало. Отыгрываем роль простого обывателя, а дальше — посмотрим.

«Принято.»

Последовал недовольный ответ Красного. Конечно, только почувствовал свободу, как её тут же отобрали. При чём, ограничения поступили сейчас, когда никто даже и не знает о произошедшем. Конечно, не факт, что вообще хоть кто-то об этом узнает — слишком много различных монстров появляется во всяких секретных лабораториях по всему Нью-Йорку. Вот только я из тех, кто придерживается правил: «Постоянная бдительность!» и «Если вы параноик, то это не значит, что за вами не следят.». И считаю, что у меня есть все основания не отступать от них даже сейчас, имея на руках огромную силу.

К слову, пока добирались, Красный сменил цвет на более тёмные оттенки, став практически чёрным, чтобы было проще сливаться с тёмными стенами зданий. Ну и теперь мы немного напоминали Венома, правда, он раза в два крупнее нас и не может выстреливать жгутами из своего тела, давя противников исключительно грубой силой, которой у него хоть отбавляй. И я отнюдь не шучу, сложно представить кого-то более сильного, чем Веном. Разве что скандально известный член «Мстителей» — Халк. Но он теряет всякий разум, превращаясь в зелёного монстра, тогда как Веном может весьма здраво рассуждать,