На диком острове - Элизабет Мид-Смит

– Преклоним колени и поблагодарим Господа, – сказала Изабелл.

Она первая встала на колени; трое остальных опустились рядом. Никто из них не мог вымолвить ни слова. Но разве это важно? Господь слышал крик их благодарных сердец.

– Посмотрите на «Нэнси», – вдруг воскликнул Тони.

Их спасительницу выбросило на берег. Она лежала на песке вверх дном. Это зрелище заставило Рэйчел разрыдаться.

– Ну, не надо, сестренка, – погладила ее по голове Изабелл. – Мы все здесь, на берегу, в безопасности. Нам некогда грустить и быть несчастными. Я предлагаю собрать всю древесину, какую найдем, и разжечь костер. Мы ничего не знаем про эту землю. Мы не знаем, есть ли здесь люди, остров это или континент. Но мы промокли насквозь и должны обсохнуть как можно скорее, если хотим избежать простуды. Как следует побегать – вот что нам надо! Вон там что-то вроде тропинки вьется по склону. Давайте взберемся по этой дорожке, посмотрим, куда это нас приведет. Я пойду первая. Кто за мной?

Старшая девочка так живо и весело говорила, что всем стало легко и радостно. Манго, не испытавший ни малейших трудностей при высадке на берег, бежал первым, подпрыгивая и повизгивая. По его мнению, если и были какие-то опасности, то все они остались позади, и он трусил уверенной походкой пса, который чувствует, что ужин и конура ждут его.

Зигзагообразный путь привел к небольшому плато, окруженному возвышающимися скалами. Скалы закрывали последние лучи заходящего солнца. Тем не менее, здесь были какие-то поломанные деревья и подлесок, и, самое главное, вдоволь сушняка.

– Костер, костер! – закричал Фердинанд. – Мы устроим грандиозный костер и удобно расположимся здесь на ночь. До наступления темноты осталось минут десять. Давайте собирать дрова для костра, да поскорее!

Все радостно подчинились команде и очень быстро собрали огромную кучу сучьев. Фердинанд с большим искусством сложил их так, чтобы легко было разжечь костер. Белл вместе с Тони побежали к берегу, чтобы посмотреть, как там их корзина. К радости детей, она оказалась цела, и спички в ней не пострадали. Через несколько минут дети сидели вокруг огромного гудящего костра.

Белл с большим трудом удерживала глаза открытыми, остальные тоже чувствовали себя отяжелевшими и до изнурения сонными. Они все так устали, что не ощущали даже голода.

– Нельзя спать всем сразу, – сказал Фердинанд, – нам надо по очереди дежурить. Может быть, никто и ничто не причинит нам здесь вреда, ни человек, ни зверь; но все же…

Слова замерли на его губах, он подался вперед, всматриваясь в темноту.

Справа послышались шорохи и шуршание, хрустнула ветка в кустах, и снова настала тишина. Сердца детей отчаянно застучали. Все знают, какой ужас вызывает в темноте даже самый обычный звук. И как бывает жутко, когда человек уютно лежит ночью в своей постели и вдруг слышит, как хрустнул стул, или как скрипнула дверь, или раздался любой другой незначительный шум, на который днем он даже не обратил бы внимания. Но если в такой ужас приводят ночью обычные звуки под мирной и надежной крышей дома, то как они должны быть страшны в той ситуации, в какой оказались дети! У них, замерзших, голодных, измученных сутками безнадежного плавания, только что ступивших на незнакомый берег, было множество причин поддаваться своему воображению и испытывать смертельный страх.

– Если бы было ружье… – пробормотал Фердинанд. – Не бойтесь, маленькие. Даже если здесь и есть дикие животные, они побоятся подойти ближе, потому что горит костер. Но кто-то из нас двоих, Белл, обязательно должен не спать, чтобы охранять малышей и поддерживать костер. Тебе как лучше: первую половину ночи, или вторую?

– Лучше вторую, по той простой причине, что, как бы я ни старалась, я не могу больше ни единой секунды держать глаза открытыми. Даже если нас окружили волки, я должна лечь и поспать. Рэйчел, послушай, твоя одежда уже высохла. Перебирайся ко мне, дорогая, я вижу – ты, как и я, совсем засыпаешь.

Рэйчел уже собиралась послушаться кузину, когда вдруг, взглянув в сторону, испуганно вскрикнула и кинулась к Фердинанду, чуть не столкнув его в огонь:

– Смотри! Глаза! Глаза! За теми кустами! Смотри, Ферни!

– Не души меня, Рэйчел. Я все сделаю, только не кричи. Где ты увидела глаза?

– Там, за живой изгородью, – прошептала малышка, называя привычным домашним словом дикие заросли подлеска.

Она снова указала в ту сторону пальцем. Несколько секунд ничего не было видно, затем странно сверкнули два огненных шара, переместились и исчезли.

– Пойдем, Рэйчел, – прошептал Фердинанд, голос его был тверд. – Белл, возьми ее за руку.

Огненные шары появились снова, на сей раз на несколько футов ближе. Без заминки Фердинанд выхватил из огня горящую головню и метнул ее в приближающегося врага. Послышался торопливый удаляющийся в сторону зарослей топот, и все стихло. Больше часа дети ждали, не появятся ли еще раз огненные шары, но их не было.

– Подбросим дров в огонь! Белл, ты будешь спать до двух по моим часам. Пусть малыши будут поближе к тебе, так вам и теплее будет. Видишь, около костра нет ночной росы, земля здесь совсем сухая. Крепкого сна вам всем. Я послежу за огнем и буду ходить взад-вперед, чтобы не заснуть.

Через минуту троих детей сморил сон. Фердинанд, не жалея, подбрасывал ветки в костер. Горящие глаза больше не появлялись. Первое возбуждение Фердинанда прошло, и теперь нужно было справляться с трудной задачей: не заснуть. Желание спать было всепоглощающим, мальчик чувствовал, что засыпает на ходу. Он с огромным трудом поборол в себе желание лечь и решил бегать, а не ходить. Но и этого хватило ненадолго, потому что он понял, что спит на бегу. У Фердинанда осталось лишь одно страстное и неистребимое желание – спать.

Белл мягко и ровно дышала во сне. К ее груди прижалась Рэйчел, на плече лежала голова Тони. Они спали, не подозревая, как страдает их брат, как мучительны для него эти часы бодрствования.

Фердинанд тихонько бормотал:

– Ох, если бы у меня была холодная вода, я смог бы вылить ее себе на голову. Интересно, сколько они уже спят? Без сомнения, прошло уже очень много времени. Они заснули в десять часов, а сейчас, скорее всего, уже далеко за полночь. Мне надо продержаться еще немного.

Мальчик взглянул на свои часы. Их подарил ему крестный отец, и Фердинанд очень дорожил этим подарком, но в этот момент ему хотелось с силой бросить их о землю, потому что его верные часы показывали без четверти одиннадцать.

Оказывается, все его невыносимые и бесконечные мучения длились не вечность, как он думал, а только три четверти часа. И как же вынести оставшиеся три с четвертью?

Борьба со сном завершилась совершенно неожиданно. Фердинанд увидел нечто, что заставило похолодеть его кровь, от чего полностью исчезло всякое желание спать. Это было маленькое существо, с трудом передвигавшееся по земле. Приблизившись, оно поднялось на задние лапы и протянуло – как показалось мальчику – маленькие уродливые ручки. Это крохотное создание выглядело странно, двигалось неуклюже, а его голова с вытаращенными глазами вызывала омерзение.