Грезы - Рита Клэй Эстрада

Но сегодня Грег ничего этого не видел.

У него перед глазами все еще стоял разваливающийся маленький дом и женщина, которая там жила. Какая женщина! Ему захотелось сделать для нее что-нибудь необычное, ну хотя бы достать сверкающий алмаз… Вон их сколько на горизонте. Может, он вернет ей радость?

У него не было сомнений в том, что Мэри-Элен Гэллагер — драгоценный камень. Чем больше он узнавал ее, знакомился с ее работой, тем сильнее убеждался в этом. С первого мгновения, когда он увидел ее в кухне, в шортах и в лифчике, ему захотелось оказаться с нею в постели. Любить ее, пока она не попросит пощады. Он хотел быть для нее самым замечательным любовником и показать ей, каким он может быть чудесным, сильным и мужественным. Желал быть неандертальцем, затащить к себе в пещеру и любить любить…

Он все время знал это, но притворялся даже перед самим собой, что хочет быть другом, деловым партнером.

Самец. Он хотел быть ее любовником. Появилась еще одна мысль. Хотя он вовсе не был последователем целибата[1]после развода, но такие волнующие чувства и острое желание испытывал впервые.

Развод был ударом по его гордости. И он принял его. Но, когда осознал суть развода и им овладело одиночество, он понял, что Джанет была его лучшим другом с детства, его компаньоном, буфером между ним и остальными людьми. И все время он полностью был поглощен бизнесом, наивно полагая, что помогает физически и эмоционально своей семье, выполняет отцовский долг по отношению к их девятилетнему сыну. Это же просто смешно! После развода он осознал, что совсем не умеет общаться с людьми вне своего круга, а его круг был — бизнес. Общие друзья перешли к Джанет, а он, Грег, не умел поддерживать дружеские отношения, разговаривать о пустяках или просто молча радоваться чьему-то присутствию. Это Джанет была центром сосредоточения дружеской светской и деловой жизни.

После развода Грега завалили приглашениями на благотворительные обеды и завтраки, но он никуда не ходил. Женщины одаривали его вниманием, искали с ним встреч. Он богатый, интересный, остроумный и… холостяк. Но можно ли было верить в их искренность?

Отцовству тоже надо было научиться. Он думал, что с сыном будет легко: не надо позировать, беспокоиться о манерах, изощряться в остроумии. Джейсон согласился жить месяц с мамой, месяц с папой. Но когда Грег остался один на один с Джейсоном, он чуть не сошел с ума: не знал, какую еду купить, сколько времени займет приготовление домашнего задания, что говорить на те темы, которые он обычно предоставлял Джанет, а самое главное — не имел представления, сколько энергии и времени требует ребенок. До Грега дошло, что он не слишком утруждал себя участием в воспитании сына.

Грега растил отец-алкоголик, которому было не до любви. Мальчик мечтал кого-нибудь любить. Он просил Бога, и Бог дал ему Джанет, а потом он потерял ее из-за своего собственного эгоизма. Теперь самым дорогим человеком в его жизни был сын. Но Грегу нужна была женщина — спутница жизни.

* * *

Итак, он сделал шаг…

Когда Мэри-Элен уверяла его, что он до сих пор любит Джанет, он посмеялся над этим. Но это было не так уж далеко от истины. Какое-то время после их разрыва он был убежден, что сумеет вернуть ее и все будет, как прежде. Но прошло много времени, прежде чем он понял, что именно из-за этого «как прежде» Джанет и оставила его. Он любил ее ум и тело, сделал ее своим партнером по бизнесу. Она стала матерью его сына, а потом… потом он забыл, что главное — это их любовь, желание быть друг с другом, внимание к любимому человеку, а не только бизнес и проживание под одной крышей.

Грег допил виски. Да, он любил Джанет, но подругой она не была, было что-то другое. Но будет ли Мэри ею? Ее глаза обещали много, это было приятное чувство. Грег улыбнулся и пообещал себе, что Мэри-Элен Гэллагер будет с ним.

* * *

Мэри весь день не находила себе места. Грег обещал быть вечером, и она ждала его с минуты на минуту. Приготовила на обед салат из тунца и брокколи, а пока брокколи варилась, она решила покрасить внутреннюю часть шкафов и начала с самой длинной секции, предварительно вынув все содержимое.

Но где же Грег? Наобещал много, но до сих пор ничего не сделал, только принес провода. Скорее всего, он слишком занят, чтобы тратить на нее свое время. Но он обещал помочь, черт бы его побрал! Пусть до конца будет мужчиной… Но разве она думала о мужчине? О доме — да, и он дал ей понять… а что, собственно, он ей обещал, кроме проводки?

И тут раздался громкий стук в дверь. Мэри-Элен от неожиданности подскочила, уронив стакан на пол. Открывая дверь Грегу, она уже забыла о своих недавних обвинениях и вовсю улыбалась.

— Рада видеть меня? — Лицо у него разрумянилось из-за холодного ветра, в руках он держал коробку. Он заключил ее в объятия и поцеловал. Его губы были прохладными, твердыми и такими долгожданными. — Обожаю целовать тебя, — прошептал он и тут же посерьезнел: — Кстати, завтра я приду рано, потому что для работы мне нужно отключить электричество и я полагаю, что это лучше сделать, когда оно меньше всего нужно тебе.

В логике ему не откажешь, подумала она.

— Надолго?

— На час или около того.

— А вечером это нельзя сделать?

— И работать при свете фонаря? — сухо спросил он.

— Сделаем, как ты хочешь. — Она застенчиво улыбнулась, не дав ему ответить. — Я не подумала.

— Но разве приятель-электрик не может остаться на ночь?

Он задал этот вопрос обычным голосом, как будто задавал ей его каждый вечер. С его стороны это была тонкая игра, королеве грозил мат! Мэри напряглась — нет! Но губы не хотели повиноваться голове.

— Ты спрашиваешь разрешения остаться на ночь? Что ж, в комнате для гостей есть кровать, но спать на ней нельзя, да и саму комнату использовали как кладовку. Для приятеля-электрика, к тому же миллионера, это неподходящее ложе.

— Оставьте иронию, леди; конечно же, если ваше воспитание не позволяет дать ночлег работнику, то я пойду домой и вернусь утром. Подумаешь, какое дело!

— Я не возражаю. — Ее сердце стучало, как молот.

— В самом деле? — Грег не ожидал, что она так быстро сдастся.

— Конечно! В конце концов, речь идет всего лишь о ночевке.

— Тебя это не волнует?

Мэри усмехнулась.

— А почему меня это должно волновать? Разве ты — насильник? Или убийца? Нет, дружок, ни один человек в здравом уме не станет портить свою жизнь, совершая подобные поступки, — заключила она. — А теперь давай пить чай и ужинать, у нас впереди много работы. Салат из тунца заждался.

Из офиса в кухню доносились тихие звуки рока семидесятых. Грег делал проводку над стойкой для двух новых розеток, время от времени напевая под музыку. Иногда ему вторила Мэри, мурлыкая пару тактов. Как прекрасно вот так вдвоем проводить спокойный и приятный вечер!