Серебряное крыло - Кеннет Оппель

— Не смей! — яростно прошипела она.

Еще ни разу он не видел мать такой решительной и твердой.

— У них огонь, — сказал Шейд. — Если я не сдамся, они…

— Пусть возьмут меня вместо тебя.

Шейд в ужасе замотал головой и только сейчас до конца осознал, какая опасность им угрожает. Совы жаждали возмездия. Жертвой может стать его мать… Это было чудовищно, он не может ее потерять. Шейд рванулся к матери и вцепился в нее когтями:

— Ни за что!

— Нет! — прозвучал с вершины Древесного Приюта голос Фриды.

Шейд и Ариэль повернулись на ее голос.

В Ярости раскинув крылья, Фрида выставила когти, оскалила зубы и угрожающе наступала на Батшебу.

— Ты забылась! — гневно кричала она. — Пока я жива, руковожу колонией я, а не ты. Никто не заберет ни мальчика, ни одного из нас. — Она повернулась к сове: — Это мое последнее слово.

— Твой ответ неразумен. — Брутус прикрыл огромные глаза и, тяжело взмахивая крыльями, взлетел над Древесным Приютом. Он прокричал что-то своим воинам, а затем поднялся еще выше и крикнул Фриде: — Ты сказала свое слово, теперь наша очередь!

Со страшными криками совы устремились к Древесному Приюту, в их когтях ярко пылал огонь. Дуб не может загореться снова, в отчаянии твердил себе Шейд. Ведь однажды, когда в дерево ударила молния, это уже произошло. Но огонь бежал по стволу.

Он должен это остановить. Шейд рванулся вперед и устремился к маленьким очагам пламени на земле. Он снова и снова накрывал пламя своими распростертыми крыльями, пока наконец оно не стало гаснуть. Он сумел, сумел погасить пламя и спасти Приют! Шейд бешено оглядывался вокруг, яростно бросался на очаги огня. Краем глаза он заметил, что Ариэль и некоторые летучие мыши мчатся к объятому пламенем дереву.

— Гасите искры! — крикнул Шейд. — Остановите огонь!

Но совы не давали летучим мышам приблизиться к дереву и мощными ударами крыльев загоняли ИХ обратно на деревья. Только немногим удалось прорваться, и они вступили в борьбу с огнем. Шейд погасил еще один островок пламени совсем близко от толстого ствола Приюта и вдруг рядом увидел сову. Она даже не заметила его. Огромная птица высматривала вход в Приют.

В когтях она держала факел. Сова нашла отверстие, правда слишком маленькое для нее, но… Шейд мгновенно все понял. Сова подлетела к отверстию и стала проталкивать в него горящую палку.

Страшный гнев охватил Шейда, в глазах потемнело. Он бросился на горящую палку, вцепился в нее зубами и когтями, пытаясь вырвать ее у совы, но тщетно. Одним крылом сова отшвырнула Шейда, — и он ударился о ствол. Сначала Шейд почувствовал, что куда-то падает в полной темноте, затем он услышал удивительно ровный, глухой гул, а потом ощутил очень сильный жар вокруг.

Шейд открыл глаза и, пошатываясь, попятился от горящего мха у основания дерева. Он попытался погасить пламя обожженным крылом, но ничего не вышло. Пламя разгоралось все сильнее и сильнее, искры сыпались во все стороны, попадали на шерсть, жгли кожу.

— Шейд, остановись! — крикнула Ариэль, оттаскивая его от огня.

— Я должен…

— Ты не сможешь погасить огонь.

Шейд знал, что мать права, но все же продолжал бороться, даже когда она тащила его подальше от едкого дыма, на воздух. Древесный Приют пылал словно факел. Остановить пожар было невозможно.

Совы улетели.

Кривясь от боли во всем теле, Шейд приблизился к понурившимся летучим мышам, собравшимся на верхушках деревьев. Ему хотелось стать невидимкой: ему было тяжело смотреть на их потрясенные; гневные лица, видеть, как матери крыльями загораживают от него своих детенышей, как будто он мог навредить им взглядом.

Шейд безмолвно смотрел, как языки пламени и клубы дыма поднимаются над их обреченным домом. Жгучий гнев сменился тихой, холодной яростью: это сделали совы. Они убили моего отца. А теперь они разрушили мой дом, наш дом.

— Счастье, что ты не потерял крыло, — послышался рядом голос Ариэли.

Шeйд что-то проворчал, не обращая внимания на ее заботу.

Он заметил, что другие летучие мыши стараются держаться от него подальше, перелетая на другие ветки или деревья. Разве они не видели, как он сражался с огнем? Ведь он сделал все, что мог, чтобы остановить его!

— Сереброкрылы! — раздался голос Фриды. — Мы должны лететь в Каменную Крепость. Если мы отправимся сейчас же, до рассвета одолеем половину пути и найдём убежище, чтобы переждать день.

— Ты предала нас, Фрида! — сердито закричала Батшеба, поднимаясь в воздух и описывая широкие круги. Посмотрите на развалины нашего дома. Сереброкрылы, вы по-прежнему считаете Фриду своим предводителем? Ведь из-за ее упрямства наш дом сровняли с землей! Говорите!

В толпе послышался глухой ропот, но никто не захотел высказаться.

— Моя власть сильна до тех пор, пока вы доверяете мне, — обратилась к сереброкрылам Фрида. — Сегодня ночью мы понесли тяжелую утрату. Мы потеряли Древесный Приют, который сотни лет был нашим домом. Но ни один из нас не убит; мы не потеряли ни одного члена колонии. Вот что я вам скажу: убежище можно заменить, но ничто не заменит Ариэли ее сына. Все вы матери, и кто из вас пожертвовал бы своим ребенком, чтобы спасти Древесный Приют? Кто?

Тяжелое молчание повисло в воздухе.

— Если вы считаете, что я сделала неправильный выбор, скажите мне об этом. Но пока я ваш предводитель, я никогда не пойду на подобную сделку, какие бы ужасные последствия ни грозили. Жизнь любого из нас ценнее убежища. У вас есть причины негодовать. Так направьте же свой гнев на сов, которые сделали это, а не на одного из своих. Если кто-то не согласен со мной, скажите.

Шейд, затаив дыхание, ждал, что ответят его собратья.

— Нам предстоит долгое путешествие, — продолжала Фрида. — Мы полетим к Каменной Крепости, где встретимся с самцами, и оттуда — к Гибернакулуму.

Медленно, но решительно летучие мыши поднялись в воздух, детеныши с матерями, старые и молодые. Впереди вместе с другими старейшинами летела Фрида.

Шейд летел за матерью. Он и не представлял, что колония может выглядеть так внушительно. Раньше он часто представлял, как они отправятся в Гибернакулум. Это страшило и волновало его. Но теперь Шейд ничего не боялся, он целиком сосредоточился на полете.

Лишь изредка он оглядывался, чтобы увидеть клубы дыма и столб пламени, пронизывающий мрак ночи.

Наступил рассвет, сереброкрылы давно уже улетели, но Древесный Приют все еще горел — мощные ветви с треском обламывались, пока наконец дерево не рухнуло, превратившись в огромную кучу обломков, которые завалили корни, землю и камни и навсегда скрыли подземную пещеру. И теперь, если какая-нибудь летучая мышь окажется в этом месте, она сможет услышать множество слабых голосов, доносящихся из эхо-хранилища, их рассказы о прошлом, теперь утраченные навсегда.