Хаос и Тьма. Книга третья - Александр Сергеевич Арсентьев

их губы, произносившие, в этом не оставалось никаких сомнений — слова благодарности. Лицо каждой особи осветилось ореолом надежды и непередаваемого блаженства — словно все они попали под воздействие наркотических веществ. Стих даже детский плач. Все замерли в ожидании, а над плато повисла мертвая тишина …

Я обратил взгляд на повисший в воздухе лик Светоча — его глаза стали походить на два бездонных темных колодца. Через мгновение из них хлынули два потока иссиня-черной субстанции, которая обрушилась на застывшую в ожидании и молитвенно сложившую ладони толпу парализованных в религиозном экстазе особей. Липкое чувство грядущего действа омерзительными лапами обхватило все мое существо. Подсознательно я почувствовал, что сейчас произойдет что-то непоправимое и ужасное …

Тем временем, хлынувшая из глаз гигантской проекции лица Эдея Тридана живая осязаемая Тьма мягким облаком накрыла пришедшую в движение толпу. По всей видимости, каким-то шестым чувством люди таки осознали надвигавшуюся на них угрозу — из потоков Тьмы были слышны истерические и полные страдания вопли и душераздирающий детский плач … Я почувствовал как от переполнявших меня душевных страданий у меня перехватило дыхание. Исполненный священного негодования и морального потрясения, я гневно взглянул на Леона и ощутил, как моя Мощь вновь мобилизуется для сокрушительного выпада.

— Леон! Мы должны что-то сделать! — осевшим голосом прохрипел я и с вызовом посмотрел на него. — Мы должны прекратить ЭТО!

Мастер молчал, он лишь сосредоточил свой взгляд на моих глазах. Мне показалось, что я начинаю тонуть в этих очах, исполненных непонятного мне откровения — они почти полностью деморализовали меня, заставив безоговорочно покориться. Всколыхнувшаяся было, Мощь так же была подавлена — она была сжата стальной волей Леона, которая подобно стальным тискам, ухватила ее. Мир закрутился вокруг своей оси, напоминая сумасшедший головокружительный хоровод, бешено вертевшийся вокруг меня. Я падал в какую-то бездонную пропасть …

Уже почти потеряв сознание, краем взгляда я заметил, как из-под покрова Тьмы, опустившейся на плато, вверх поднимаются светящиеся сгустки энергии. Здесь, там … Еще несколько … «Что это?» — промелькнуло в моем меркнувшем сознании. И тут же, непонятно откуда, пришел убивающий своей простотой и безжалостностью ответ: «Это — жизни …» Я издал протяжный стон и сделал попытку подняться. Безрезультатно — неведомая сила настойчиво клонила меня к земле и пыталась закрыть мои веки … Напоследок я отметил то, как души (или — энергетическая сущность) убиенных Светочем людей, сливаясь в единый поток, тонули в широко раскрытой бездонной пасти небесного монстра …

Глава 4

Когда я вновь смог разлепить веки, то увидел сидящего передо мной Леона — сосредоточенным взглядом он обозревал лезвие своей трофейной сабли. Я не сразу смог вспомнить — где мы находимся и что, черт побери, тут происходит. Голова была тяжелой, во всем теле ощущалась разбитость. Заметив, что я пошевелился, Мастер оторвал взор от клинка и добродушно взглянул на меня.

— Алекс, как ты? — он скупо и слегка виновато улыбнулся. — Надеюсь, что транс, в который я тебя ввел, прошел без следа, и мы можем продолжить свой путь?

И тут я вспомнил все … Вспомнил гигантский портал, толпу переселенцев, огромный лик Светоча и Тьму, лившуюся на беззащитных особей из его глаз. Вспомнил, как души убиенных Эдеем Триданом людей исчезали в бездонной пасти небесной проекции. Душевная боль обрушилась на меня с такой силой, что я невольно застонал. Дыхание вновь перехватило и я почти что с ненавистью взглянул на казавшегося беззаботным Мастера.

— Какого …? — разлепив ссохшиеся губы, с трудом прохрипел я. — Почему ты вырубил меня?! Там гибли люди … Множество людей — женщины, дети, старики … А мы всего лишь смотрели — и ничего не предприняли! А потом …

Я умолк, вспоминая те мгновения, когда с помощью Леона отправлялся в небытие …

Задумчивый взгляд Мастера полыхнул целой гаммой эмоций: от непереносимых душевных страданий — до раздражения, граничившего с гневом. Тем не менее, он ровным спокойным тоном тихо спросил:

— А что мы, по-твоему, должны были сделать? Вернее, могли сделать?

Не задумываясь и идя на поводу у обуревавших меня чувств, я выпалил в ответ:

— Да хоть что! Активировать Мощь, уничтожить проклятых колдунов, в клочья порвать морду, висящую в небе и сеющую вокруг себя смерть! А ты …, — я буквально задыхался от ярости. — Ты предпочел отправить меня в нокаут и дальше наслаждаться зрелищем!

В пылу гнева я намеренно хотел сделать ему больнее, но Мастер не оценил моих усилий — он с ласковой улыбкой выслушал мою исполненную бешенства тираду, а потом тяжело вздохнул.

— Возможно, ты и прав в своем негодовании … Да, действительно! Мы просто обязаны были вступить в бой! Уничтожить брахнов, штат которых Светоч может пополнить в любой момент. А самое главное — устранить воздушную проекцию Эдея Тридана, нанеся тем самым ему невосполнимый урон! И не беда, что к тому моменту, как ты опомнился и собирался ринуться в бой, в живых могла остаться пара десятков пресловутых особей. Куда важнее в той ситуации было реализовать твои комплексы и неистребимое желание «сделать хоть что-то» в дешевой попытке реабилитироваться в собственных глазах! И плевать, что мой племянник предпримет после этого; плевать, что за нами будет охотиться весь Дияс! Плевать на тот ничтожный шанс, что пока что есть у нас, — шанс обойтись без большой крови! Ты прав, нужно было вступить в битву …

Он умолк, продолжая пристально смотреть на меня. Лицо Мастера не выражало абсолютно никаких эмоций, лишь в глазах плясали едва заметные искорки злого сарказма. Я отвел взгляд от его бездонных очей. Мне стало до неприличия стыдно … В очередной раз, несмотря на весь мой жизненный опыт, я поддался эмоциям недалекой особи и повел себя как мальчишка!

— Прости …, — тихо обронил я после продолжительного молчания. — Ты, как всегда, прав. А я …

Я безнадежно взмахнул рукой.

— Не принимай все это так близко к сердцу, — добродушно откликнулся Леон. — Тебя можно понять — ты сам еще недавно был особью и не видел дальше собственного носа. Люди привыкли купаться в испытываемых ими эмоциях, наделяя себя теми или иными качествами в собственных глазах — исполненный пафоса героизм; вселенское сострадание, о котором они не вспомнят уже через пару дней; самопожертвование, никоим образом не влияющее на реальность и прочая чепуха …

Леон тихо рассмеялся. Я с изумлением посмотрел на него и спросил с долей обиды:

— Что?!

Мастер подмигнул мне и задал ответный вопрос:

— Знаешь, что меня больше