Боги Второго Мира - Артем Каменистый

— К сожалению, игровые законы обходить не так просто как реальные. У нас не было доступа к той местности, где он действовал.

— Да знаю я все… забудь… просто стариковское раздражение, никак не могу с ним сладить. Сердце, будь оно неладно…

— Беспокоит?

— А разве по мне не видно?! Меня вообще-то все беспокоит, и оно в том числе. А чего ты хотел, если это уже восьмая пересадка? Мне не говорят, но, думаю, донором опять был какой-то черный как уголь нигер обожавший дешевую наркоту во всех видах. Что-то с этим сердцем не то, уж я всяких навидался, сразу почуял неладное.

— Президент будет обеспокоен. Он постоянно интересуется вашим самочувствием.

— Твой президент не дождется, так ему и передай! И вообще пускай отправляется прямым ходом в черную задницу того нигера, из которого вырезали мое последнее сердце! Не напоминай мне лишний раз об этом слизняке, он самое паршивое вложение капитала, какое я когда-либо делал. Ох! Да это черное сердце, похоже, всерьез решило меня доконать! Этот нигер был явным расистом, он специально подох, чтобы меня достать.

— Вам стоит больше времени проводить в игре, там такие проблемы не побеспокоят.

— Я и без того ломаю голову, как перетащить туда не только личный офис, а и все здание со всеми этими дармоедами, но пока что ничего не получается, слишком много здесь окопалось вредителей. Скажи, Эрик, как по-твоему, Ростовцев еще проявит себя?

Тот убежденно кивнул:

— С этим у него никогда не возникало проблем. Обязательно проявит.

— Черт… Поговорить бы с ним по душам… как следует. Знаю я пару ребят, которые умели как следует работать с пассатижами и паяльником. Они уже те еще развалины, но всегда приятно вспомнить молодость.

— У нас есть свои специалисты по допросам.

— Кто? Молодежь? Не смеши, до уровня старой школы этим современным хлюпикам как до Марса ползком. Вот если нам его как следует расколоть, там много чего посыплется. Как думаешь?

— Согласен. Ростовцев — наша единственная зацепка. Кроме него мы вообще никого не смогли нащупать.

— Ну сами по себе такие дела не случаются. А как там дела с тем мексикашкой?

— Вы о его приятеле из игры?

— Нет конечно, я о твоем ленивом садовнике, который по пятницам задирает юбку твоей жирной супруге. Эрик, ну ты же не пустоголовый болван, зачем задаешь такие глупые вопросы?!

— За ним следят в игре и в реале. Но, похоже — очередная пустышка. Ростовцев почти не связывается с ним, при этом интересуется исключительно игровыми делами, к прочему не привлекает. Он у него на положении финансиста, главная тема у них — деньги. Мы следим за всеми, с кем он контактировал в игре, везде ситуации схожие.

— Но этот мексикашка чего-то побаивается…

— Он не знает о главном, он вообще ничего не знает, только намеки, но ему этого хватает, чтобы дрожать осиновым листом.

— Но он остается с Ростовцевым.

— Ростовцев личность известная, он всем интересен. Да и не дурак, не мог не заметить интереса к своей особе. Мы его провоцировали пару раз, знает, вот и побаивается.

— Вы не можете слушать то, о чем они говорят в игре.

— Зато с форумом больших проблем нет, наши аналитики там пропесочили каждую букву. Ничего серьезного не нарыли, как и в других местах. Мексиканец — пустышка, его используют для распыления наших сил. Ростовцеву не нужны деньги, а он финансирует различные рыночные аферы, торгует предметами, заставляет контролировать аукционные лоты. Нам приходится во все это вникать, а с учетом того, что не так много можно привлечь сотрудников, мы впустую тратим ценное рабочее время.

— А что с тем журналистом и его контактом?

— Контакт выявлен, и с ним и с журналистом вопрос решится в ближайшее время.

— Сложности?

— Никаких сложностей не предвидится.

— Знаешь, Эрик, я много прожил, но впервые вижу, чтобы кто-то так долго и целенаправленно трепал мои бедные стариковские нервы, при этом не выдвигая никаких требований. Они вообще ведут себя тише, чем кот нагадивший в тапки. Метят мои углы по мелкому и при этом молчат. Смысл? Я не понимаю. А когда я что-то не понимаю, это всегда плохо. Скажи… если бы ты нашел Ростовцева в том госпитале, он был бы уже мертв?

Коулман кивнул.

— Ну да, вы, инициативная молодежь, больше всего на свете любите простые решения. А как же то, что тот Ростовцев, который засел в наших серверах, останется? Он ведь так и продолжит гадить, и к тому же обидится на то, что вы так скверно поступили с его драгоценным телом.

— Мне до сих пор как-то дико обсуждать явление отрыва души от тела, но в этом случае речь идет не совсем о душе. В крайнем случае у нас есть возможность выключить игровые сервера и Ростовцев исчезнет окончательно.

— Отключить Второй Мир от электричества?! Да ты должно быть совсем рехнулся!

— Ну… это как самый крайний вариант.

— С таким вариантом сходи домой, выпей виски и застрелись на загаженном толчке… вот ведь выискался тупой умник. Скажи мне: в игре вы Ростовцева убить можете?

— Да запросто. Сколько скажете: сто раз, двести, тысячу. Это ничего не решит, в игре, увы, все персонажи бессмертные. Ему плевать на потерю уровней, он вообще не качается, так и ходит новичком. Смерть для него — ерунда.

— В прежних играх администраторы могли вмешиваться в игровой процесс. Золотое было время: если кто-то ставит палки в колеса, нажимаешь кнопку, и он оказывается в бане[2]. И все, игра очищена от хитрого умника.

— Плохо, что во Втором Мире нет такой функции.

— Это потому что ей там не место. Ты видел бан в реале? И я тоже не видел. Второй Мир — калька с реала, там такого не должно быть.

— Но все же очень жаль, что не осталось никаких возможностей влиять на игроков.

— Ну да… ага… все молодые недоумки так думают. Вот что бы вы, тупая молодежь, делали без таких никуда не годных древних развалин как я. Ну ни в чем на вас нельзя положиться, в мое время таких неудачников даже в мусорщики брать отказывались. Куда катится этот мир…

— Вы хотите сказать?..

— Вот именно Эрик, вот именно…

— Есть какой-то способ?

— Ты всерьез думаешь, что я не приберег лазейку как раз для таких вот запущенных случаев? С моей-то предусмотрительностью? Эх Эрик-Эрик…

— Но это невозможно!

— Возможно, Эрик, со мной и не такое возможно.