Карточный дом. Психотерапевтическая помощь клиентам с пограничными расстройствами - Ирина Млодик

Если происходит разрыв и такой «плохой» персонаж уходит, выдавливается из семьи, то эти двое (например, мать и ребенок) все равно остаются в крепкой связке. Часто, если взрослый в такой семье не получает значительной психологической помощи, он может и не решиться на новые, более здоровые, удовлетворяющие его отношения, и тогда эти два человека продолжат жить в слиянии, как бы подкрепляя свою реальность: любой третий опасен и почти наверняка окажется «плохим», поэтому нужно держаться друг друга. Быть рядом, это хоть как-то спасает.

Когда ребенок вырастает и у него появляется пара, то этот новый близкий быстро оказывается либо таким же «плохим», как отец, либо очень зависимым и склонным к слиянию, как мать. А если не окажется, то его на это бессознательно сподвигнут. В ситуации погранично организованного взрослого он точно сделает из своих партнеров персонажей своего детства, даже если они будут этому сильно сопротивляться и показывать ему, что они совсем другие. Все потому, что выросший ребенок держится за ту свою реальность, и бессознательно не готов с ней расстаться. Даже если держаться за нее не в его интересах.

Для того чтобы научаться отделять персонажей своего детства от реальных партнеров, требуется не один сеанс психотерапии — даже людям, не обладающим пограничной организацией, а уж тем, у кого она есть, точно потребуется значительно больше времени.

Вы, наверное, замечали, что в детских сказках, все очень просто: хороший Иван-царевич, плохая Баба-Яга. Добро побеждает зло. Плохие всегда наказаны, хорошие — вознаграждены. Так детской психике проще воспринимать действительность — если иметь возможность делать все в свое время: в пять лет читать сказки, в десять — про Гарри Поттера, в тринадцать про приключения, в шестнадцать про любовь, а ближе к тридцати можно и графа нашего Толстого вместе с Достоевским про глубину русской души и экзистенциальные данности почитать. Способность воспринимать многозначность, нюансы, оттенки приобретается с возрастом. Возможность выдерживать противоречия, воспринимать объем, видеть структуру, принимать мир в его сложности, непостижимости и одновременно целостности, не упрощая без необходимости, — свойство взрослой условно здоровой психики.

Почему или, точнее, для чего «пограничникам» нужен механизм поляризации? Опять же для защиты, полагаю. Например, поляризация приводит к быстрой определенности, а для «пограничников» она очень важна. Вы наверняка замечали, что если в кино идет триллер и его смотрит маленький ребенок, то когда степень напряжения начинает значительно возрастать, он обязательно спросит: «Мам, а этот дядя какой: плохой или хороший?». Ответа он скорее всего не получит, потому что развязка в таком жанре обычно происходит в самом конце. В некоторых особо продвинутых фильмах невозможно даже в конце получить однозначный ответ на этот вопрос.

Естественное желание «пограничника» знать, кто плохой, а кто хороший, очень понятно. Потому что с «хорошими» нужно объединяться и бороться против «плохих». Самому ему «плохим» быть невыносимо и неприемлемо, «плохим» он не сможет выжить (если не выбран вариант депрессивного или криминального ухода), поэтому ему нужно быть «хорошим». И с ними же объединяться. Ему сложно видеть в пьющем отце человека, неспособного справляться с какими-то жизненными трудностями. Видеть в матери женщину, неспособную справиться с созависимостью, мазохизмом или гиперконтролем, тоже невыносимо и слишком страшно. Поэтому часто при обширной поддержке родственников происходит такое упрощение: папа «плохой» и с ним, его пьянством, нужно бороться, мама — «хорошая», ее нужно оберегать, жалеть и всячески ей помогать. И какая женщина откажется от такого выгодного результата поляризации? А какой мужчина это выдержит? И какой ребенок сможет разобраться в этих сложностях без посторонней помощи?

Поляризация закрепляется и остается простым способом находить определенность. И все бы ничего, но когда потом собственные супруги или дети начинают вести себя неоднозначно, то так просто их уже не сделаешь врагами. Супругов, конечно, можно, но с детьми вообще беда, от них так просто не откажешься и с ними не разведешься. Хотя именно от пограничных родителей чаще всего можно услышать угрозы: «Если ты не будешь хорошим мальчиком, сдадим тебя в детдом!» или «Ах, мама у тебя плохая? Иди ищи себе другую семью!». То есть угроза отвергнуть, сделать врагом, лишить крова, безопасности, связи, в общем, всего, что жизненно необходимо ребенку, без чего он не может выжить, вручается ребенку таким родителем потому, что сам «взрослый» не может выдерживать ни в себе, ни в детях многозначность, различные, в том числе «плохие», на его взгляд, черты характера или желания.

Поэтому, живя рядом с пограничным родителем, дети волей-неволей вынуждены угадывать, что же такое быть «хорошим», и свято этого придерживаться. В ином случае последствия будут ужасны. Пограничный родитель при этом никакого, даже примерного списка «хорошести» представить не может, потому как и сам эти критерии выделяет весьма смутно. Да и не объяснишь ребенку все про все. Но угроза лишиться всего важного в случае отклонения от «хорошести» создает в ребенке излишний фокус на оценочности. Ребенок вынужден, даже по мере роста и развития своей способности к восприятию многозначности, фокусироваться на поиске простых ответов «что такое хорошо и что такое плохо», потому что в этом была основа его безопасности.

Поляризованной психикой проще управлять как родителям, так и властям. Необходимо всего лишь четко объяснить, кто здесь хорошие ребята, а кто плохие, и заставить истреблять одних руками других. Поскольку «дело» будет «правое», вопросов и сомнений не будет. А «пограничники» как раз не любят вопросы и сомнения. Они слишком выбивают их из колеи. Им нужна определенность. Это, конечно, приводит к сужению сознания, упрощению, резким суждениям, быстрым ответам, зато избавляет от поиска, тревоги, неуверенности и угрозы.

Если совсем неглупый, интеллигентный, образованный человек, которого вы давно знаете, попадает в зону своей «горячей уверенности», он на все «сто процентов уверен, что он прав» и собирается доказывать вам это часами, значит, возможно, он попал в область своей пограничности. Сам аффект, который появляется в таких спорах, говорит о том, как важно сейчас этому человеку отстоять свою реальность. Какой угрозой в этот момент для него является ваше иное мнение! И сама тема спора важна будет только отчасти, сужение сознания и аффект не позволят ему посмотреть на это шире, и хотя бы допустить вашу точку зрения.

Случается, что после того как аффект уляжется и пройдет незначительное время, ваша точка зрения как-то незаметно для самого спорщика становится частью его позиции, его новыми убеждениями. Но в момент спора он воспринимает их как угрозу его важным опорам, атаку на его реальность, по сути, на него самого.

В мире обычных людей вы наверняка встречаетесь с такой поляризацией, да еще и вместе с обобщением. Начальник всегда «плохой», потому что не повысил зарплату, сотрудники, даже совершившие серьезное нарушение, «хорошие», ведь они «свои», им же детей кормить надо. Молодые всегда хуже пожилых, потому что не обращают на них внимания, занимаются своими молодыми делами. Разводящийся мужчина всегда «предатель». Банки всегда «грабят» своими кредитами. Врачи направляют на обследование, потому что «денег хотят». Сотрудник, которого повысили, всегда «карьерист». Бизнесмены всегда «воры» и «хапуги». Не удивляйтесь, если вы будете подвергнуты жесткому остракизму, когда позволите себе думать и говорить иное.