Пожиратели сознания - Фрэнсис Пол Вилсон

— Вот это да, — пробормотал детектив и покачал головой, заполняя строчки в блокноте твердым уверенным почерком. — Надеюсь, это не был сам Уэйн Кребет.

— Вы его знаете? — спросила Бет.

— Он главный распасовщик у «Джетс», — ответил Сэнди и добавил: — «Нью-Йорк Джетс» — это футбольная команда.

— Вот как, — поморщилась она. — Терпеть не могу футбол.

— То есть вы не видели его в лицо? — снова спросил детектив.

— Нет. Когда он повернулся, то спрятал его. — Она обратилась к Сэнди: — Вы тоже его не видели?

Сэнди облизал губы. Идея обретала форму. Она была настолько бесшабашной, что у него свело желудок, но от ее возможностей у него голова пошла кругом. Надо оторваться от полицейских как можно подальше, исчезнуть из их поля зрения. Но кто не рискует, тот не пьет шампанского…

— Я видел то же, что и вы, — сказал он.

— Вот дерьмо, — пробормотал полицейский и хлопнул блокнотом по колену. — Кем же был тот парень — невидимкой?

— Когда мы можем идти? — спросила Бет. — Я хочу домой.

— Скоро, мисс, — смягчился детектив. — Как только мы снимем показания у всех свидетелей, запишем их фамилии и адреса, то позаботимся, чтобы все вы спокойно добрались до дому.

Когда коп отошел, Сэнди наклонился к Бет и прошептал:

— Я буквально схожу с ума. Мне надо тут побродить. Пару минут продержитесь? — Он не знал почему, но чувствовал, что несет за нее какую-то ответственность.

— Конечно, — заверила она. — Да и копов тут немного.

— Вот и слава богу.

Оставив ее, он двинулся обратно к вагону смерти, в котором подобно огням дуговой сварки то и дело вспыхивали фотокамеры криминалистов. Перед одной из открытых дверей стояла группка из трех полицейских в штатском и одного в форме. Дальше человек в латексных перчатках — без сомнения, из команды судмедэкспертов — изучал тело киллера, лежащее в дверном проеме.

Сэнди требовалось оказаться на месте действия, ему надо было услышать, о чем говорят эти копы, но он был не в силах сдвинуться с места. Один шаг за ленту заграждения — и его с поджатым хвостом выкинут обратно, заставив маяться в группе оставшихся в живых пассажиров. Но он не просто выживший, он, черт побери, представитель прессы — люди имеют право знать, и все такое… Он попытался припомнить технику уверенного поведения, которую им преподавали на курсах в прошлом году, но в голове была полная пустота, кроме старой избитой фразы: самое худшее, что может случиться, — это услышать от кого-то «нет».

Но после всего, что произошло, бояться отказа было просто глупо. Сэнди вытащил из бумажника свою пресс-карту и зажал ее в руке. Быстро осмотревшись, он убедился, что в его сторону никто не смотрит. Он заметил, что один из детективов в штатском отличался крупным телосложением. Был просто огромным. Прикинув, что, если будет двигаться под углом, фигура этого великана прикроет его как щитом, Сэнди поднырнул под ленту и боком стал продвигаться в сторону этой четверки, слушая и запоминая.

— …похоже, второй стрелок знал, как ему действовать.

— Что ты имеешь в виду?

— Исходя из того, что мы слышали, он первым делом прострелил тому психу плечо, а потом разнес ему башку.

— Мать твою, скорее смахивает, что он его просто расстрелял. Но что он пустил в ход? Никто нам так толком ничего и не сообщил о его оружии, разве что оно было очень маленьким.

— И в обойме было как минимум четыре пули.

— Могу сказать, что явно не 22-й калибр. И судя по ранам того психа, не 32-й. Парень подобрал гильзы, чтобы они нам не достались.

— Вся эта история очень странная — включая и способ, как он уложил этого типа. То есть почему бы ему просто не всадить пулю в голову и покончить с ним?

— Потому что, если промажешь с первым выстрелом в голову — а поскольку мы говорим о маленьком и коротком стволе, имелась большая возможность промаха, — с тобой покончено, ибо у этого дохлого Колина Фергюсона имелась пара пушек и он тебя тут же уложил бы. Так что, если ты соображаешь, то сделаешь именно то, что и сделал наш парень: стреляешь в руку и…

— Мне кажется, что процент поражения невысок. Я бы предпочел центр массы.

— Прекрасно — если только на нем нет бронежилета. А свидетели говорят, что психа развернуло боком, когда он словил первую пулю. Все же плечо крупнее головы, и даже если ты промахнешься и попадешь в корпус, в жилете он или нет, у тебя будет хороший шанс на выигрыш. Так что наш парень взял на прицел руку и выстрелил. Значит, один пистолет выведен из игры, а сам он оказался еще на несколько шагов ближе. И теперь ему было проще обездвижить и вторую руку.

— Смахивает, что он прошел хорошую подготовку.

— Ясно как день. А собранные гильзы говорят о нем как о профессионале. Но кто его готовил? С обеими бездействующими руками стрелять тот псих больше не мог. И его можно было оставить в таком состоянии. Но он прикончил его.

— И весьма толково.

— Может, он не хотел два года слушать по судам разговоры о «желтой ярости».

— Как я и сказал — гребаный расстрел.

— Ты сожалеешь по этом поводу, Маккейн?

— Может быть. Может быть, мне не нравится, что палачи ходят на свободе.

— Скорее всего, именно поэтому он и исчез. Он…

Черный полицейский в штатском увидел, как Сэнди выглядывает из-за плеча его массивного коллеги, и ткнул в него пальцем.

— Вы в запретной зоне.

— Пресса! — заставил себя выкрикнуть Сэнди, демонстрируя свое удостоверение.

Внезапно он обнаружил себя объектом потока яростных выражений.

— Какого черта?..

— Я очевидец, — быстро добавил он.

Это несколько смягчило их — но лишь пока массивный детектив, тот, кого звали Маккейн, с багровым лицом и коротко стриженным седым бобриком, чуть смахивающий на Брайана Деннехи, не подошел поближе и не всмотрелся в его пресс-карту. От него несло только что выкуренной сигарой.

— «Лайт»? Господи, он из этого долбаного «Лайт»! Инопланетяне и вырванные глаза! Вот вы на чем навариваете себе очки, чтоб вас!

— Это было раньше. Теперь мы совсем другие.

Это было правдой. Новый владелец заставил «Лайт» отказаться от формата грязного желтого листка, из-за которого он несколько десятилетий пользовался дурной славой, — в каждом выпуске на третьей полосе красовались снимки, на которые было невозможно смотреть, а на пятой — рассказ об инопланетянине; дальше шли полосы с подробным повествованием о самых разных скандалах, причем особое внимание уделялось слабостям и недостаткам знаменитостей.

— Неужто? А я и не знал.

— Конечно, — приободрившись, заверил Сэнди. — Все сплошь читают «Лайт». Порой его номера просто исчезают со стендов.