Государство в государстве - Сергей Тармашев

Пока сталкеры возились с определением границ усевшейся на дороге аномалии, они занесли в память УИПа всё, что попалось ранее, и Татьяна с удовлетворением отметила, что использование УИПа уже не вызывает у неё затруднений. За прошедшее с момента побега время она научилась разбираться в показаниях прибора и поняла, что, пожалуй, именно её неопытность и позволила ей тогда скрыться от погони. Бандиты знали, что у неё есть УИП, но не учли, что она с трудом понимала его сигналы. Когда погоня проходила мимо неё, не особо внимательно разглядывая окрестности и деревья, они делали это не по безалаберности, а просто потому, что никто из них не думал, что, имея УИП, можно убегать так медленно и нелепо. Наверняка они примерно рассчитали, куда она должна была дойти к тому моменту, там и вели тщательные поиски. Преследователям попросту не пришло в голову, что Татьяна будет обходить каждую аномалию до тех пор, пока тревожный сигнал УИПа не стихнет полностью, ведь зуммер подаётся заранее, и на дисплее возникает пиктограмма аномалии, её ориентировочное название, направление на неё и удаление в метрах с точностью плюс-минус десять сантиметров. И зачастую удаление это составляет от трёх до пяти метров, а иногда и больше, в зависимости от типа и силы аномалии. Вот только если ты прибор этот видела один раз, да и то мельком, то всё это обилие цифр, значков и стрелочек для тебя тёмный лес. А Прокопенко, когда велел своим шестёркам её стеречь, наверняка сказал, чтобы следили внимательнее, ведь она работала в «Неравнодушных» и имеет теоретическую подготовку по Ареалу. Тюремщики просто переоценили её возможности.

– Ты чего смеёшься? – Анна с подозрением покосилась на скользнувшую по её губам улыбку.

– Это я о своём, – хихикнула Татьяна. – Иногда быть блондинкой очень даже полезно.

– Да уж точно не здесь. – Молодая женщина истолковала её слова по-своему. – Лишний раз гормоны кипятить всем подряд! Они тут и без того дикие. Как только к Куску переберёмся, сразу же покрасим тебя в какой-нибудь противный цвет, чтобы отсвечивала поменьше. И вообще, для натуральной блондинки у тебя волос как-то слишком много. Подберём тебе комок помешковатее, с капюшоном, будешь их в шишку собирать и всегда в капюшоне ходить… – Она задумчиво оглядела её лицо: – Пару бородавок к тебе приклеить, что ли… потолще… Потом попробую сшить.

– Вообще-то я не это имела в виду, но если так будет лучше – то давай, – пожала плечами Володина. – Только сначала хотелось бы живой с этого нефтепромысла вернуться.

– Типун тебе! – возмутилась Анна. – Всё будет хорошо, мы же всё продумали, ты тренировалась…

Дверь в кабину открылась, и появился водитель. Он скользнул взглядом по разложенной карте и сообщил, тыкая пальцем в изображение дороги:

– Тут сидит Сито, от бампера до него два с половиной метра. Кто-то в него уже вляпался, там тряпьё кровавое лежит. Аномалия большая, почти четыре и восемь метра в поперечнике, УИПы дают все пять. Короче, дорогу перекрыла полностью, по этому изгибу не пойдём, срежем вот тут. – Он чиркнул грязным ногтем по карте. – Там чисто, мы проверили, но кочки мелкой полно, так что потрясет. Застрять не застрянем, но бочки бы не растерять.

Он медленно сдал назад на несколько метров и выкрутил руль до упора вправо, съезжая с поросшего травой просёлка. Свет фар скользнул по зелёным стеблям, осыпанным жёлтой пылью, и грузовик затрясся по бездорожью. Татьяна, одной рукой ухватившись за поручень, подставила УИП Ане. Та свободной рукой вводила в прибор отметку аномалии, и девушка вновь задумалась о предстоящем рискованном предприятии.

Она готовилась к нему пять дней. Фотографии поваленной сосны оказались невысокого качества, сделаны они были в сумерках и без вспышки. Как объяснила Аня, фотографировавший местность сталкер в тот день был один и опасался привлечь к себе внимание слишком большого количества зверья или кого похуже. Но даже в таком качестве сразу стало ясно, что дерево совсем не толстое. У основания его диаметр был сантиметров двадцать, а вот ближе к верхушке сужался до десяти. Ветви её кроны и вовсе наводили на мысли о неизбежной гибели. Сосна лежала, рухнув на забор, и верхушкой не доставала до края крыши нефтяного танка что-то около метра, но именно там, согласно данным Ани, крона была залеплена Паутиной. Боковая ветка, по которой теоретически можно было пройти, а практически это уже стоило жизни автору плана, на вид оказалась и вовсе чуть толще большого пальца. Как там брать разбег и на что при этом наступать? Да ещё и само дерево находится под углом градусов в сорок, не меньше.

Чтобы хоть как-то повысить свои шансы, они нашли неподалёку от поселения подходящее дерево, и Аня уговорила кого-то срубить его так, чтобы оно упало на соседние деревья под нужным углом. Получилось, прямо сказать, не очень похоже, но это было лучше, чем ничего. Оставшееся время Татьяна тренировалась на нём брать разбег, отрабатывала прыжки и пыталась продумать варианты непредвиденного развития событий. Это вселило в неё некоторую уверенность, но всё равно было страшно, и чем дольше их небольшая колонна двигалась через заполненную аномалиями тайгу, тем сильнее натягивались нервы.

К развалинам нефтепромысла добрались к четырём утра. Старая, полностью съеденная Ареалом дорога, когда-то проложенная сюда дорожной службой РАО, в десятке метров от разрушенных до состояния руин оборонительных сооружений внезапно появлялась вновь ровной и чистой, поблёскивая в свете фар новеньким асфальтом. Не доезжая до него нескольких метров, водитель остановил грузовик.

– Всё, дальше – только на тот свет! – Он машинально перекрестился. – Асфальт совсем новый, а УИП молчит! Жёлтая Зона близко, радиус действия приборов падает, не достаёт отсюда.

– Справа через развалины можно пройти пешком, – сообщила Анна. – Машина не проедет, зато ногами до самого дерева дойдём. Тропа была широкая, месяц назад на ней квадроцикл умещался.

Как выяснилось, с тех пор тропа немного сузилась, и аномалий вокруг прибавилось, но в целом проход всё ещё существовал. Кто-то из сталкеров, ежесекундно сверяясь с УИПом, повёл за собой остальных через развалины нефтепромысла, и на одетую в спортивный костюм Татьяну набросили брезентовую плащ-палатку.

– Пух, – коротко объяснил сталкер в ответ на её немой вопрос, кивая на облако жёлтых хлопьев, неторопливо плывущее по руинам против ветра. – Кожу разъест за пару секунд. Закутайся.

Конечно же, этим самым Пухом её накрыло, как иначе. Половина их команды, двигающейся по тропе друг за другом в колонну по одному, спокойно миновала опасный участок руин, но когда Татьяна поравнялась с грудой строительных обломков, облаку Пуха надоело ползти против ветра, и на неё вместе с очередным порывом словно ринулась жёлтая метель. Девушка едва успела присесть, сжимаясь в комок, и накрыться с головой. Позади кто-то коротко вскрикнул от боли и злобно выругался, послышалась какая-то возня и глухой голос Ани:

– Танюха, сиди так и не высовывайся! – Похоже, она сама была укрыта брезентом. – Ждём, когда Пух пролетит! Дыши медленнее, брезент воздух не пропускает! Не задохнись там!

К счастью, донельзя старая плащ-палатка имела множество маленьких дыр. Для Пуха крохотные отверстия оказались слишком малы, зато позволяли дышать, и сорок минут, проведенных в скрюченном ожидании, не нанесли никакого вреда её здоровью, чего не скажешь о храбрости. Несколько раз Татьяне казалось, что все разбежались кто куда, бросив её сидеть в самом центре Жёлтого Пуха под куском дырявого брезента, под который уже заползают токсичные хлопья. Чтобы не поддаваться панике, она пыталась разговаривать с Аней. Понимание того, что ты не одна вляпалась в эту гадость, успокаивало нервы хотя бы частично.