Кузнец из преисподней - Виталий Сертаков

Спустя час первую четверку копателей сменила вторая, свободные смены непрерывно вычерпывали воду. Ведра с обломками и жижей передавали наверх по живой цепочке. Кое-где от ударов капель уже переросла в тонкие ручейки. По извилистым ходам разносилось дребезжащее эхо. Орландо наладил второй дизель, заработала помпа – вручную дело грозило затянуться на несколько дней. Возле завала росла гора породы, но заветный проход, обещанный отшельником, не желал открываться. Бывший царский парк надежно хранил секреты.

– Глянь-ко, братцы, пробил! Дырка там! – Дюжий солдат, почти квадратный, с гордостью показывал всем на лом, наполовину застрявший в жесткой спрессованной породе. От следующего удара по голубой кембрийской пробке побежали трещины.

– Берегись, братва! Никак затопит! – Солдаты отпрыгнули в стороны.

Первая волна холодной воды повалила несколько треног с факелами, вторая, более слабая, достигла ступеней лестницы, а третья…

Третьей волны не последовало. За взломанной пробкой снова показалась кирпичная кладка. Но кирпичным был только низ – примерно на уровне пояса из бетона торчали ровные прутья арматуры. Копатели наткнулись на серьезное подземное сооружение.

– Уф, ну и помылися…

– Таран сюды, живо! – Мокрый Карапуз, отплевываясь, держал на вытянутых вверх руках прожектор.

Утопая по колено, бойцы подкатили бревно с заостренным наконечником. После пятого удара кирпич начал вылетать. Раствор между кирпичами оказался настолько прочен, что держался, похожий на прямоугольные соты.

– Он был здесь, я его слышу… – У Цырена от волнения раздувались ноздри.

Коваль заметил, что даже в человеческом обличье монашек сохранил черты леопарда. Его кожа так и осталась слегка пятнистой, словно парень перенес оспу, походка приобрела гибкость и плавность, и во взгляде, прежде безмятежном, появилось нечто неуловимо жестокое.

– Сивый Бык силен тем, что иногда может таять, как лед. Он тает и проходит сквозь щели…

– Верно сказано, господин Кузнец, – кивнул Дед Касьян, выжимая насквозь промокшую нижнюю рубаху. – Он потому и пролез во дворец к твоей супружнице, что ручьем просочился. Только долго он ручьем притворяться не умеет, не такая его порода. Мы этого стервеца уже в метро бы изловили, кабы не губернатор твой, Рубенс. Тот не позволил огнем сатанинским залить метро. Я бы его поджарил…

Дед Касьян поступил хитрее всех. Словно заранее знал, что промокнет, он скинул одежду наверху и спустился в галерею в одной рубахе и с посохом. Как только таран преодолел четвертый кирпич в глубину, камень на посохе Черного Деда заиграл ярким багровым пламенем. Бойцы кашляли, в воздухе носилось облако кирпичной пыли. Наконец, кладка с гулким грохотом провалилась в черную пустоту.

– Что там? Гляди, рельсы!

– Вот те крест, там смотрел кто-то! Глазища – во!

– Мой президент, не ходите первый, – фон Богль решительно преградил Ковалю дорогу. Цырен тоже выступил вперед.

– Вот она… Значит, это правда… – Артур разглядывал внутренности широкого тоннеля, убегающего вдаль. Из влажной глубины возвращалось эхо.

– Что «правда»? – вежливо спросил Орландо, выкидывая из шапки улиток.

– Правда, что при последнем царе строили подземную железку через парки до станции. Писали об этом много, но никто ее тогда не нашел. Или искать не хотели…

– Огня сюда, живо! Есаул, поставь своих вычерпывать! – распоряжался Карапуз. – Вы, трое! Таран назад откатите!.. Ща как врежу, будешь у меня волынить, морда кривоносая!

Не прошло и десяти минут, как Артур ступил на влажный гравийный пол. С рельсов осыпалась ржа, своды покрывал лишайник, но в целом узкоколейка пребывала в неплохом состоянии. Если снаружи, за стеной в четыре кирпича, царили насекомые, слякоть и запустение, то под арочный свод тоннеля вода проникала с трудом. На крюках, промаркированные и надписанные, покоились разноцветные провода. С узкой потолочной балки свисали почти не запылившиеся лампы.

Метрах в десяти от пролома находился железный ящик с кнопками и бездействующим рубильником, а за ним – перекидной стрелочный рычаг и дополнительная ветка, ведущая к низкому перрону. Впрочем, двери на этой «промежуточной станции» были накрепко заделаны кирпичом и замазаны. Еще дальше прожектор выхватил из тьмы первую развилку: к главному тоннелю под углом градусов в шестьдесят примыкала узкая галерея. В одну сторону она вела полого вниз, там плескалась вода, а в другую – тоже заканчивалась мощной кирпичной пробкой. Складывалось впечатление, что строители железной дороги тщательно уничтожали все вспомогательные выходы на поверхность.

Артур прикинул, сколько тысяч тонн породы пришлось им выгребать практически вручную. Даже если в главном стволе и работал земснаряд, сохранить стройку в тайне представлялось крайне сложной затеей. Если только… если только руководители проекта не придумали, куда скидывать грунт внизу, не вытаскивая его на поверхность.

– Ваше высокоблагородие, в какую сторону прикажете идти? – Усатый казачий сотник держал над президентом сразу два масляных фонаря.

Артур взглянул на Качалыцика. Кристиан уверенно махнул рукой направо.

– Позади нам делать нечего. Зеркало где-то там, справа. И следы его, Бычьи, туда ведут…

– Герр президент, я отказываюсь вас охранять, если вы бежите впереди! – Маленький германец в плаще проворно обогнал Коваля.

Тоннель спускался вниз с еле заметным уклоном. Коваль попытался представить вид сверху. Выходило, что железная дорога убегала прямо под Большой пруд.

– Если эта тварь появится, я ему задам! – Митя вернулся из пролома со своим любимым шестиствольным пулеметом.

– Стойте! Слышите? Как тихо, – Орландо поднял палец. – Такой звук, словно хлопает кто-то…

– Вода это над нами хлопает… – проворчал Дед Касьян. – Я на озере всю жизнь прожил, воду чую. Той воды, что сверху, – бояться нам не надо. Раствор славно держит. Вот под нами большая вода бурлит, наружу рвется, это опасно…

– Карапуз, пусть сюда тащат оборудование, – распорядился Коваль. – Кристиан, ты можешь утихомирить псов? Что ж они воют-то так?

– Нечистую чуют, вот и бесятся…

– Ага, так ты тоже унюхал? – насмешливо приподнял бровь Черный Дед.

– Еще бы не унюхать, – нехотя откликнулся Качальщик. – Здорово тут кто-то поразмялся…

– Кто ж таковские?

– А я почем знаю? Сказывали – банда Трехгубого Алешки за Павловском шалит, можа, они?

– Слыхал я об том… Мыслишь, сховались нелюди? Артур с растущей тревогой следил за беседой вчерашних врагов. Представители враждующих колдовских конфессий пока еще не могли привыкнуть действовать в одной упряжке и постоянно задирали и подкалывали друг друга.

– Эй, брат Кристиан, это вы о чем?

– Да все о том же, духом человечьим тянет. Свежим душком, – Хранитель подергал себя за бороду. – Банда в Павловске шурует… Да тебе о таких мелочах теперича не докладают, хе-хе… Может, и правда сыскали воры ходы древние, там и ховаются, и добычу туда складывают…